Два события, определившие дальнейшую судьбу Хоша, произошли в один день.
Утром на свет появилась молодь – первое поколение возрождаемой им Семьи. Теперь у Хоша возникла новая забота: потомству требовалась пища, и сразу же ощутимо встал вопрос о нехватке рабочих рук. Перепрофилировать боевых особей, которых осталось всего два десятка, он не рискнул, – зародыш будущего города требовал надежной охраны. Вокруг простирался неизученный мир предков, изменившийся и враждебный. Поблизости кочевали группы инсектов, Хош помнил о тропах, что вели к ущелью. Нет, охрану снимать нельзя, но немногочисленные рабочие выбивались из сил, добывая съедобные растения, безостановочно курсируя между зарослями и «яслями».
Пока он обдумывал возникшую проблему, пришло внезапное известие о крупном отряде кочевых инсектов, движущемся по одной из троп, ведущей в направлении ущелья.
Хош воспринял тревожную новость сдержанно.
В ущелье он так и не побывал, за всеми заботами у него элементарно не хватило времени.
Тропа, по которой двигался отряд, пролегала у подножия склона, на достаточном удалении от замаскированных кораблей и возведенных сооружений.
Принятие трудных и быстрых решений постепенно стало чертой характера Хоша. Отправив рабочих на противоположный склон долины, где они могли продолжать сбор пищи, не рискуя быть замеченными, он разделил боевых особей. Десять оставил на охране потомства, пятерых отрядил в сопровождение рабочим, остальным приказал двигаться следом за ним.
Защищенные мнемоническими блокираторами, не выделяя запахов, не производя шума, бойцы затаились в зарослях.
Хош отдавал себе отчет в неизбежности столкновения. Даже при соблюдении максимальной осторожности, рабочие особи оставляли достаточно следов. Надкушенные растения, новые тропы, проложенные ими, выдавали не только наличие поселения, но и указывали примерное направление, в котором следовало искать.
Как поведут себя кочевые инсекты?
Выбрав в качестве наблюдательного пункта нависающее над тропой высокое растение, Хош ловко вскарабкался по нему и затаился, приготовившись к схватке.
Численное превосходство противника давно уже не смущало Главу Семьи. За период скитаний по звездным системам он попадал в намного худшие ситуации.
Наблюдать.
Уверенный, что ни один из его бойцов не ринется в атаку без приказа, Хош действовал по давно отработанной схеме: сначала он должен оценить противника, а уж затем принять быстрое, безошибочное решение.
Через некоторое время на тропе появились незваные гости.
Отряд кочевых инсектов насчитывал не менее полусотни особей. Подавляющее большинство находилось в стадии боевых форм, лишь впереди, нарушая все известные построения, двигался Мыслящий.
Хош с всевозрастающим интересом следил за ним. Мыслящий (так принято называть разумную особь, стоящую в иерархии ниже Главы Семьи) проявлял крайнюю степень беспечности. Он не позаботился о предварительной разведке маршрута, не выставил охранение, его отряд растянулся длинной колонной, что делало инсектов уязвимыми при внезапной атаке.
Убить разумную особь – Хош наметил себе цель, – и остальные на несколько мгновений впадут в ступор. Я воспользуюсь моментом и подчиню их своей воле.
Инсект приближался, следом за ним на прогалину втянулась большая часть отряда.
Боевые и рабочие особи двигались на четырех конечностях. На спинах они несли запасы пищи. Острый аромат стлался вдоль склона, не вызывая сомнения относительно содержимого грубо сработанных коконов.
Хошу потребовалось несколько секунд, чтобы изменить план действий.
Кочевые инсекты не представляли угрозы, они двигались целеустремленно, подгоняемые непонятным порывом. Никто из них не собирал информацию, не смотрел по сторонам, не пытался уловить посторонние запахи, в тишине слышался лишь монотонный шелест да плыл в воздухе сладковатый аромат пищи.
Куда они направляются? – новые вопросы тут же завладели рассудком Хоша. Почему ведут себя так беспечно?
Мыслящий прошел мимо растения, на макушке которого затаился Глава Семьи.
Тропа вливалась в узкий разлом ущелья. Не прошло и минуты, как весь отряд уже втянулся в теснину.
Ситуация значительно упростилась. Теперь пять боевых особей, расположившись на удобных позициях, способны перехватить врага на обратном пути и истребить его.
Однако Хоша не устраивало простое решение. Им овладело любопытство – черта, не присущая большинству инсектов. Он хотел знать, зачем кочевники направились вглубь бесплодного, лишенного растительности ущелья, оканчивающегося тупиком?
Расставив бойцов по стратегически выгодным позициям, Хош направился вслед за отрядом.
Некоторое время он шел в сумраке. Теснина ущелья сформировалась очень давно, во время одной из древних катастроф. По отвесным стенам змеились мелкие трещины, через них просачивалась вода, повсюду слышался звук срывающихся с уступов капель, они собирались в лужицы, заполняли выемки, вытекали из них тоненькими ручейками, сливались вместе, образуя исток небольшой реки, бегущей по дну долины.
Оставаясь настороже, Хош подмечал множество иных деталей.
На высоте, там, где багряной полоской неба пламенели края разлома, сохранились следы древних коммуникаций. Темные округлые отверстия угадывались в стенах, по всей видимости, трещина, пробежавшая по оболочке искусственного мира, разорвала некую сеть тоннелей.
Тропа постепенно начала подниматься вверх.
Хош по-прежнему соблюдал все меры предосторожности и загодя заметил приближение тупика.
Отряд кочевых инсектов столпился в пространстве, напоминающем сферический зал, без сомнения, принадлежащий системе древних коммуникаций. Широкий разлом, пропускающий достаточно света, пересекал его свод и превращался в сеть мелких, едва заметных трещин.
В багряных сумерках инсекты поочередно освобождались от остро пахнущего груза, складывая коконы в ровную линию.
Склад? Хош наблюдал за ними, пытаясь понять смысл происходящего. Нет, еда быстро испортится. Ее нельзя оставлять в таком виде, но характерных запахов консервантов, применяемых для длительного хранения избытка пищи, он не ощущал.
Недоумение лишь усилилось, когда инсекты вскрыли принесенные коконы и столпились поодаль, а вперед вышел Мыслящий.
Он явно обращался к кому-то на мнемоническом уровне, но логрианское устройство не позволяло услышать телепатическую речь.
Хош рискнул, как делал это не раз.
Отключив блокиратор, он затаился, стараясь лишь принимать телепатический сигнал, оставаясь при этом совершенно статичным. Нужно сказать, что опыт многих «погружений» в информационные поля других Семей закалил волю Хоша, развил у него определенные способности, научил сдержанности.
