***
— Ну куда ты такой выруб делаешь, — сказал Мингли Стиву, сидящему на стене деревянного сруба. Они помогали достроить дом одному из рыбаков. Денежные отношения пока еще не были запущены в местном обществе, так что люди просто работали и помогали друг другу — одни строят, другие добываю пищу, третьи рубят деревья, четвертые делают еще что-то полезное… Конечно же это временное решение и банковская система уже была в разработке, но пока было не ясно, какой материал использовать в будущем в качестве валюты.
— Нормальный выруб, — ответил Стив и положил каменный топор себе на колени.
— Балка криво ляжет, — сказал Саид, глядя на друзей с земли.
— Ну уж простите, — оправдывался Стив, — я врач, космонавт. Я не умею строить избы, да еще и каменным топором.
— Слезайте, — сказал Саид, — пойдемте на обед.
Мимо, по пыльной грунтовой дороге, с рыболовными копьями на плечах шли Данте и Леонардо. Данте еще и катил за собой небольшую повозку, груженую рыбой. Геологи махнули руками бывшим коллегам, а те поприветствовали их в ответ.
— Как там сын Жоржа? — крикнул Лео, не останавливаясь.
— Нормально, — ответил Мингли, — уже ходит, но хромает. Колено сгибается.
— Эх… — покачал головой Лео, — технику безопасности на стройке надо вам разрабатывать начать.
— Да тут не в технике дело… так топором-то махать, что аж чуть себя не прибил, — усмехнулся Саид.
— Привет Жоржу передавай, — крикнул Данте.
— Передам, — ответил Мингли.
Мингли и Стив спрыгнули со стены, и на время все трое, замолчав, уставились в след уходящим геологам. Дорога сегодня была как никогда оживленная. Народ суетился перед завтрашним выходным. Все хотели закончить сегодняшние дела как можно быстрее. Данте с Лео с рыбалки тоже вернулись немного раньше.
— Я все думаю о том, что нам тогда сказал Луч про них, — произнес Мингли, продолжая смотреть вдаль.
— По поводу того, что это не они? — спросил Стив, стоящий по правое плечо от Мингли.
— Да.
— Я тоже много думал над этими словами, — сказал Саид.
— И над тем, что Луч и его вид… его цивилизация управляет материей, — сказал Мингли.
— И в голову невольно закрадываются нехорошие мысли, — добавил Саид.
— Мы все умерли там… на Земле, — Стив озвучил то, о чем они давно хотели поговорить, но не решались начать эту тему.
— А почему бы и нет? — сказал Саид, — Луч смог скопировать корабль с другой планеты, используя молекулы и атомы, которые были на Титане. Что ему мешало там же, на Титане, скопировать мертвых Данте и Леонардо из материи, из атомов и молекул их же собственных мертвых тел?
— Поэтому он и сказал, что это уже не они, — произнес Стив, — это копии, но точь-в-точь такие же, с такой же памятью. Абсолютно идентично воссозданные. Конструктор из кирпичиков жизни. Но те, первые Данте и Леонардо умерли по-настоящему.
— А эти, получается, уже копии с их копий, — сказал Мингли, — даже копии с копий с копий.
— Мы для них, это просто язык, — произнес Саид, — что стоит тебе переписать какой-нибудь текст? Скопировать его…
— А в качестве материала Лучи использовали тут местную неразумную жизнь, — сказал Стив, — это объясняет находки останков животных с ровно срезанными краями, типа той огромной лягушки в поле. Это был лишний материал.
— Страшно осознавать это. Все мы… наши дети… испытали все это по-настоящему, — сказал Мингли, — я стараюсь гнать эти мысли, но они снова возвращаются, и я вижу, как умирают мои близкие.
— Не мы, а они. И не наши дети а их дети, — поправил его Жорж, который некоторое время тихо стоял за их спинами, — испытали все это близкие того Мингли, которого уже не существует.
Мингли, Саид и Стив повернулись к биологу.
— Подкрался, — усмехнулся Стив.
— Я предпочитаю это воспринимать иначе, — сказал Жорж, — я не считаю себя копией. Просто в какой-то момент случилось разделение, и нас стало два Жоржа. А потом один утонул на Земле, но другой, к счастью, собрался из молекул тут.
— Нельзя так это воспринимать, — сказал Саид, — раньше был настоящий Жорж, а теперь есть ты. И мы все.
— Если у нас точно такая же память, что и у тех, кто погиб на Земле, — начал рассуждать Жорж, — значит мы, фактически, это они и есть. И вообще! Я предлагаю не думать об этом. В этом уже нет никакого смысла. Мы живы. Мы осознаем себя тут, под этим прекрасным голубым небом Ауры. Давайте радоваться этому факту.
— Или можно заставить себя поверить, что нас не скопировали, а перенесли сюда, — сказал Стив.
— Но если людей не скопировали, — произнес Мингли, — а в реальности перенесли, то на Земле не должно остаться тел. Вместо трупов будет валяться груда одежды. Но как теперь это проверить? Уже никак.
— Без проблем. Давайте просто надеяться, что на Земле нет трупов, потому что все люди живы и все мы тут, — сказал Жорж.
— Кроме Юры, — сказал Мингли.
— Возможно он тоже где-то тут, — сказал Жорж, — просто пока мы с ним не встретились.
— Лучи поместили нас всех вместе не просто так, — сказал Саид, — не случайно. Почему тогда они не перенесли Юру к нам?
— А кто же его знает, что там в мозгах у этих высших существ из мультивселенной, — ответил Жорж.
— Мы все умерли, Жорж, смирись. А Юра смог улететь, поэтому его и нет с нами. Юра остался настоящим человеком, — сказал Мингли.
— Думай, как тебе нравится, дорогой мой друг, — ответил Жорж, — я уже сказал свою точку зрения. Возможно, я и не прав, зато я не буду травить себя всякими не нужными мыслями и вам не советую. Пойдемте, господа, кушать уже хочется.
Эпилог
Гречкин, левитируя, с трудом снял экзоскелет. Кровь, так же как и вода, в невесомости собирается в шар, вместо того, чтобы привычно растекаться. Происходит это под действием силы поверхностного натяжения, которая стремится уменьшить площадь поверхности жидкости. Поэтому в невесомости, например, невозможно наполнить бутылку водой, как и налить что-то из бутылки. Капельки крови Саши и Кати, собравшись в маленькие алые шарики, парили в пространстве корабля.
Мальчик держал младенца в руках. Новый пассажир Элли испуганно прижимался к сферической носовой части, там, где находился главный модуль управления.
— Тебя как звать? — спросил Юра.
— Дмитрий, — робко ответил тот.
— А этого?
— Мария.
— Вы родня?
— Нет.
— Сколько тебе?
— Тринадцать.
— А ей?
— Десять месяцев.
— Ясно. Значит, Димка и Манька. Слушай меня внимательно, Димка! Если будешь себя плохо вести, например, как те взрослые, то я без зазрения совести выкину тебя в открытый космос. Только попробуй что-нибудь нехорошее сделать! Ясно?
— Ясно.
— А если будешь хорошим мальчиком, то у тебя есть шанс проснуться после гибернации сто тринадцатилетним Димкой или тысяча тринадцатилетним, и, возможно, продолжить жить. Есть вопросы?
— Нет.
— Хорошо.
Гречкин подлетел к Кате.
— Покажи рану.
Девушка убрала руки от живота.
— Пуля внутри… н-да…это плохо.
Катя тяжело дышала. Делала короткие и быстрые вдохи и выдохи.
Гречкин заметил, что взгляд Катин становится невнятным, мутным, будто она постепенно уходит своим вниманием куда-то за пределы.
— Катя! — громко произнес он и нежно провел рукой по ее щеке, — ты тут?!
Девушка вздрогнула и посмотрела на Юру.
— Тут.
— Элли, — произнес Гречкин, — готовь капсулы для гибернации.
— Как скажете, Юра. Вам придется отлететь от стены.
Гречкин вместе с Катей осторожно оттолкнулся. Они медленно сместились к носу корабля. Из вертикальной стены, практически стелясь, по полу выдвинулся параллелепипед со скругленными углами. В длину он был два метра, а в ширину и высоту полметра.
— А мы точно проснемся после этого? — спросил Васечкин.
— Понятия не имею, — сказал Юра, плавно подводя Катю, находящуюся в горизонтальном положении, к капсуле.
— Это не гибернация в вашем привычном понимании, — произнесла Элли, — внутри стенок капсулы пространство будет заполнять хронополе, которое замедлит ход времени для погруженного в него тела. С вами не должно ничего случиться. Все движение в вашем теле на атомном уровне замедлится.
