Ознакомительная версия.
– Ты… механопоклонник? – ее ломкий голос разбил тишину.
– Нет. С чего ты взяла?! – ответ Артема прозвучал озадаченно.
В облике незнакомки оживали легенды. Мурашками стянуло кожу на затылке, когда взгляд коснулся странного гидрокостюма, молниеносная догадка обожгла.
– А ты… из Купола Надежды?! Города, за кипящими широтами?!
Инга ступила на берег. Эмиранг нервно покалывал ее кожу.
Красиво звучит древнее название Лазурного Чертога.
Купол Надежды… Тонкое, эфемерное кружево мифов и преданий связывало прошлое с настоящим, каким-то невероятным образом его нити преодолели Бездну, но сейчас натянулись, готовые вот-вот лопнуть. Инга и Артем испытывали лишь усиливающийся с каждой секундой шок от внезапной встречи. Они оба растерялись, не знали, что делать, о чем говорить, как отнестись друг к другу?
– Я сейчас. – Артем шагнул за скалу, быстро натянул одежду.
– Меня зовут Инга, – донесся до него голос девушки. – Извини, что напугала тебя.
– Ничуть, – он вышел из-за скалы, взглянул на нее, стараясь держаться уверенно, не показать истинной глубины своего замешательства. – Я Артем.
Инга с трудом выдержала его взгляд. Шоковые ощущения от неожиданной встречи буквально затопили рассудок, словно внутри, не выдержав напора обстоятельств, рухнула незримая плотина: мысли путались, в какой-то момент ей неодолимо захотелось шагнуть назад, почувствовать, как спасительная глубина смыкается над головой, гасит невыразимо острые эмоции.
Странным до дрожи было каждое из ощущений, ведь она впервые в своей жизни вышла на настоящий, не искусственный берег, легкий, прохладный ветерок холодил разгоряченное лицо, тревожащие запахи заставляли трепетать ее ноздри, обкатанные океаном камушки казались колкими, но все это гасло, притуплялось, стоило лишь взглянуть на Артема.
Обитатель суши. Человек из другого мира. Но кто он, если не мифический механопоклонник?!
Непроизвольная дрожь охватила Ингу.
* * *
Артем испытывал не менее сильные, стрессовые эмоции.
Среди жителей островов ходило немало легенд об обитателях подводного мира. Большинство мифов зародилось много столетий назад, когда океан выбросил на западном побережье потрепанный штормами корабль последователей культа машин. Измученные, полуживые, каким-то чудом сумевшие преодолеть кипящие океанские широты, они принесли с собой не только зерна новой религии, в корне изменившие жизнь последующих поколений, но и рассказы об уничтоженном небывалым ураганом Куполе Надежды. Подробности истинных знаний стерло неумолимое время, остались лишь смутные, нечеткие, во многом двусмысленные предания, повествующие о недолгом золотом веке огромного человеческого поселения, о детях Бездны, – изменившихся людях, получивших способность жить вне герметичного купола, в открытом океане, но заплативших за это какую-то непомерную цену…
Тени древних сказаний, внезапно воплотившиеся в образе девушки, вышедшей из океанских глубин, потрясли Артема.
В меркнущих красках опалесцирующего заката он заметил, как странный гидрокостюм, плотно облегающий фигуру Инги, медленно трансформируется, перекатывается бугорками мускулов, вытягиваясь, наползая на плечи, поднимаясь вдоль шеи, – он был живым!
Инга, перехватив его взгляд, мысленным усилием заставила эмра угомониться, и тот покорно сполз к плечам.
– Это эмиранг, – пояснила она. – Немного нервничает. Ему непривычно на суше.
Артем сдержанно кивнул, как будто что-то понял.
– Темнеет. Тут неподалеку есть теплый источник, в нем живут светящиеся водоросли. Пойдем?
* * *
Шаткий мостик первых, сказанных в явном замешательстве слов, все же устоял под шквалистым напором шоковых эмоций.
Краски заката стремительно угасали. Окрестности быстро погружались во тьму, невнятный шум океана звучал глухо, отдаленно, в небе загорались первые звезды. Обкатанные водой камешки образовывали неровный, осыпающийся вал на границе прибоя, Инга оступилась, и Артем протянул ей руку, помогая взобраться выше.
Простой жест, а сколько он значит, как много может изменить! Минуту назад между ними действительно лежала пропасть глубиною в сотни поколений, их образы жизни разнились настолько, что казались абсолютно несовместимыми, чуждыми друг другу, но юности доступен иной язык, способный перекинуть мостик через любую семантическую пропасть.
Призрачный свет люминермов освещал скалы, тесно обступившие небольшое озерко теплой воды, питаемое из подземных источников.
Инга настолько устала, что без сил присела на ошлифованный водой камень.
Оглушающий покой. Невероятное ощущение после всех пережитых испытаний.
– Побудь тут, я сейчас принесу свои вещи.
Артем исчез во тьме.
Инга ласково коснулась эмиранга, беспокоясь о нем, но эмр чувствовал себя вполне комфортно, он плотно прильнул к ней, уже не тревожа постоянным покалыванием, на удивление быстро адаптируясь к резкому изменению условий окружающей среды.
Она не слышала приближающихся шагов, Артем ступал почти бесшумно, он появился на границе освещенного люминермами пространства, с чем-то тяжелым, громоздким в руках.
Инга с интересом взглянула на принесенные им вещи.
– Что это?
– Боевая броня, – ответил Артем. Инга заметила, как бережно, аккуратно он сложил элементы экипировки, отдаленно, лишь в общих чертах напоминающие части скафандра, которым пользовался дедушка Фридрих. На поверхности ромбовидных бронепластин виднелись оплавленные шрамы и множество ассиметрично расположенных выщерблин.
Перехватив взгляд Инги, Артем скупо пояснил:
– Это следы от пуль и попаданий лазерных разрядов. У сервов очень мощное, дальнобойное оружие, не чета нашему.
Сервы?
Инга не знала такого слова.
– Механизмы? – догадалась она.
– Точно, – кивнул Артем. – Захватили два острова, хотят и третий присвоить, но мы пока держимся, – скупо пояснил он. – А как у вас? Вы разве не воюете с машинами?
– Нет. У нас практически нет машин… только небольшая энергостанция, – взгляд Инги вновь остановился на глубоких шрамах, отчетливо различимых на большинстве элементов брони. Мгновенно вспомнились некоторые из рассказов дедушки Фридриха, да и полученные в информатории знания об истории далекой, потерянной навсегда Земли вполне емко и недвусмысленно раскрывали термин «война».
Жестокий, ужасающий способ решения проблем и конфликтов, никогда не находивший понимания в рассудке девушки.
Слова Артема внесли еще больше замешательства в мысли.
Ознакомительная версия.
