такое не подписывался.
– Как ни странно, – протянул капитан, обводя весь экипаж взглядом, – но я с вами согласен. Думаю, стоит проголосовать. Открыто.
– Это уже другой разговор, – физик удовлетворённо потянулся в кресле, чувствуя вкус близкой победы.
– Только при голосовании прошу всех учесть, – вставил свои пять копеек Сопкин, – что, если мы не полетим, нам вряд ли скажут спасибо. Я вообще сильно сомневаюсь, что нам после такого заплатят хоть что-то. По сути, мы сейчас все внезапно стали военными. И голосование – это лишняя демократическая суета. Я иду на неё только по одной причине – мне действительно важно иметь под командованием лояльных людей. И важно знать, на кого я могу положиться в этой ситуации. А теперь прошу поднять руки тех, кто против данной миссии.
В воздух поднялась только одна рука. Физик огляделся и медленно её опустил.
– Старпом, – обратился к Вершинину капитан. – Занесите в бортовой журнал запись за текущую дату. Укажите новый курс, задание и отобразите в отчёте факт, что решение принято большинством голосов.
– Есть, капитан! – слишком бодро выкрикнул Вершинин.
– Владимир Иванович, – голос Сопкина, обращенный к физику, звучал мягко, почти ласково. – Я понимаю вас и ваши опасения. Но поверьте, выбор у нас довольно сомнительный. Мы не должны руководствоваться только личными мотивами. В отличие от вас, у всех на этом корабле есть причины подзаработать. И раз уж команда проголосовала, как вы того и хотели, то от вас я жду полного подчинения и самоотдачи. От того, как мы сработаем, будет зависеть и успех всего предприятия. Не будем горячиться и лезть в бутылку. Это космос. Тут не всё бывает так, как хочется нам. Я могу на вас рассчитывать?
Физик потёр виски и обреченно уставился на капитана.
– Ну а куда ж я денусь-то с подводной лодки?
Укладываться обратно в криокапсулы никто не пожелал, слишком уж нерадостной была перспектива лишнего цикла гибернации. Как ни крути, но технология ещё не была отработана и не все переносили её без последствий.
Продовольствия на борту «Марка-10» было достаточно, а потому восьмимесячный полёт в сравнении с процедурами погружения в криосон и вывода из него не казался такой уж мрачной перспективой. На рудовозе у каждого члена экипажа были индивидуальные каюты. Они были хоть и маленькими, всего по пять квадратных метров на брата, но оснащены всем необходимым. Сухой душ, санузел, кровать, стол, медиакомплекс и гравитация – в общем, всё, что нужно для сносного существования на борту рудовоза, чтобы не свихнуться от скуки.
Смущало лишь наличие опасного груза за плечами, но тут, как говорится, ничего не попишешь – такая работа. Все восемь месяцев каждый из членов экипажа занимался своим делом. Капитан и пилоты следили за параметрами курса, системами рудовоза и процессом торможения – за все остальное отвечал бортовой компьютер. За состоянием реактора «Марка-10» и стабильностью груза следил физик Ильин. Алла Марр, навигатор и второй пилот корабля, на досуге развлекалась расчётом сложных траекторий подлёта к отдалённым объектам в разных секторах доступной полётной зоны.
Перспективные планетоиды, астероиды и спутники планет как в Солнечной системе, так и за её пределами давно представляли интерес для горнодобывающих компаний развитых стран. Россия в этом плане традиционно занимала лидирующие позиции. Видимо, такой была её историческая миссия – не дать замерзнуть и скатиться в каменный век всему человечеству. Хотя, как и прежде, не все страны могли спокойно смотреть, как русские, вооружившись уникальными технологиями, с оголтелым энтузиазмом и безрассудной храбростью наперевес покоряют дальний космос. Прямыми конкурентами для русских вот уже четверть двадцать второго века выступали Китай, Индия и энергетический союз арабских государств.
Основной интерес, естественно, представляли урановые рудники. Земля давно истощила свои собственные запасы, а альтернативу ядерной энергетике на планете так и не придумали. Зато сама отрасль за последний век сделала качественный скачок в развитии, чем подстегнула практически все наукоёмкие производства. Бурными темпами развивались информационные технологии, физика, химия, медицина, биоинженерия, ракетостроение, космонавтика. Полёты внутри Солнечной системы стали обыденностью, а в последние пятьдесят лет человек замахнулся и на новые звёздные системы. «Марк-10», собственно, и был одним из первых рудовозов, забравшихся в своих изысканиях так далеко. По мнению учёных-атомщиков и экономистов, оно того стоило.
Практически все крупные города на планете использовали энергию небольших, компактных ядерных реакторов – спасибо военной промышленности и гонке вооружений двадцатого и двадцать первого веков. Реакторы становились меньше, а их производство и обслуживание проще. К концу двадцать первого века основу атомной энергетики планеты составляли миниатюрные реакторы восьмого поколения, производившиеся по принципу модульной сборки. Это унифицировало производственные процессы и упростило сборку готовых атомных электростанций на местах. Энергия атома стала наиболее чистой и, что более важно, самой дешёвой на планете. Компактные монореакторные электростанции использовались везде, начиная от удалённых городков за полярным кругом и заканчивая космическими аппаратами межзвёздного класса. Атомная промышленность постепенно вытеснила углеводородную, во многом она превосходила все отрасли возобновляемой энергетики вместе взятые.
Естественно, при таком бурном развитии атомной промышленности остро встал вопрос дефицита топлива для реакторов. Все современные реакторы, как правило, отличались друг от друга лишь используемыми теплоносителями, которыми могли быть вода, гелий, жидкий металл или расплавленная соль. В качестве топлива человечество по-прежнему использовало старый добрый уран, коего на земле после бурного роста атомной энергетики оставалось всё меньше. Как оказалось, на бескрайних космических просторах его было предостаточно. Модульные космические корабли-бурильщики вроде «Марка-10» сотнями устремились в бездну космоса в поисках этого ценного ресурса, да и не только его. Они производили разведку и буровые работы практически на всех планетах Солнечной системы и их спутниках. Если та или иная экспедиция натыкалась на богатые залежи урановой руды, на этом месте относительно быстро возводили компактные модульные заводы по её добыче. Благодаря современным технологиям обогащение урана производилось на месте – так было безопаснее, проще и дешевле. На Землю же доставлялось уже готовое к использованию топливо.
Медик Валерия Мирская тоже не скучала, весь полёт она проводила в научных изысканиях. Чем конкретно она занималась, никто не знал, и, если откровенно, никто особо и не интересовался. Не лезет со своими дозиметрами, ну и ладно. Инженер-электрик Денис Корнеев постоянно пропадал в недрах грузового отсека. На борту, напичканном дорогими высокотехнологичными игрушками, всегда было чем заняться и что чинить. Человеком он был нелюдимым, обществу людей предпочитал компьютеры и механизмы.
Легче всего перелёт давался обоим операторам буровых установок, Медведеву и Балычеву. Ребята недолюбливали друг друга, но, вопреки логике, часто проводили время вместе. Их всегда
