Ознакомительная версия.
Бум!
Вскрикнув от страха, она обернулась. Одному из исследуемых трупов удалось удариться о стекло, оставив красное пятно, растекающийся след лица и рук. Она смотрела, как он качнулся назад, ещё привязанный к своим датчикам, а другой качнулся вперёд, сильно ударившись о стекло лицом и руками, потом опять назад.
Возьми шприцы и беги отсюда… быстро!
Она рванулась, преодолела расстояние в три больших прыжка, схватила иглу обеими руками. И начала вставать.
И почувствовала, как что–то двинулось позади неё.
Из–за плеча запахло едким запахом разложения, как из могилы.
Она обернулась, и оно схватило её.
Захара глянула твари прямо в лицо.
Болезнь ещё не так обезобразила лицо исследователя, как у трупов в камере. Она ещё могла догадаться, как некоторые черты выглядели до заражения: седые волосы, орлиный нос, глубокие морщины на лице. Человек науки. На нём был заляпанный кровью лабораторный халат с оторванным у кисти рукавом. С тихим щелчком он открыл рот и бросился на неё.
Она ткнула ему шприцом прямо в глаз, а другой вонзила сбоку в голову, нажав одновременно на оба поршня.
Тварь застыла с широко раскрытым ртом и заорала. У трупа подогнулись ноги, и тело грузно шлёпнулось на пол.
Пока труп дёргался на полу, Захара рванула к выходу. Она была уже почти там, когда крики оборвались, и она услышала позади себя хриплый голос.
– Фрррнг унн уффф…
Тварь пыталась говорить.
Испытывая ненависть к самой себе, Захара обернулась. Тварь в лабораторном халате вслепую ползла к ней со шприцами, торчащими из головы. Уколы восстановили остатки человеческих чувств, чего было достаточно, чтобы труп попытался установить контакт.
Его рот открывался и закрывался. Он лепетал что–то нечленораздельное, но она не могла перевести эти жалкие попытки изобразить человеческую речь. Тварь умоляюще подняла одну руку. Труп что–то делал, пытался сказать ей…
– Что здесь произошло? – спросила Захара. – Что ты сделал?
Тварь в лабораторном халате стала выдавливать из себя какие–то вязкие звуки, но уже быстрее. Её лицо судорожно менялось. Труп потянулся к консоли позади Захары.
– Тргг… уфф… уссс…
– Что?
Тварь опять зашумела, с пылом замахала руками и свалилась. Она рычала и стучала кулаками по полу. Пальцы тянулись и дёргались. Захара подумала, что труп имитирует процесс письма.
С большим трудом тварь дотянулась, вытащила один из шприцов из глаза, хлопнула им о дюрастальной пол и стала водить взад–вперёд, выводя некие знаки. С резким, отчаянным скрипом кончик иглы впивался в усиленное напольное покрытие.
Игла сломалась, и тварь села, уже не такая слабая, но очень похожая на человека.
Труп опять улыбался Захаре.
Она подумала, что в любом случае антивирус уже должен был сработать.
Она оглядела царапины на полу. Неровные буквы походили скорее на энцефалограммы. Вряд ли можно что–либо разобрать, но неужели она на что–то надеялась?
Пока она размышляла, тварь в халате кинулась на неё и подмяла под себя.
* * *
Она закричала. Тварь сомкнула обе руки вокруг её горла. Холодные пальцы скользили, сжимали, щипали, душили её крики. Рот твари уже приближался к её горлу. Захара попыталась оттолкнуть её, но с таким же успехом можно было пытаться снять с себя стальные наручники. Чем больше она сопротивлялась, тем сильнее сжимался захват. Она стала терять сознание. Что там говорили ей на Риннале о нехватке кислорода? Сначала отключаются мышцы, потом – мозг. Она уже чувствовала, как тяжёлая темнота заволокла глаза, слух слабел. Приходило какое–то странное безразличие, полное бесчувствие.
Всё закончилось с металлическим треском дюрастали по кости. По волосам разлетелась холодная вонючая жижа. Хватка на горле вдруг ослабла. Мёртвые руки обмякли и разошлись в стороны.
Захара подняла голову. Взгляд очистился. Голову твари свернуло в сторону. Из шеи торчала хирургическая пила для костей, до середины врезавшаяся в серую плоть.
Какого…
Позади она разглядела плоское металлическое лицо… и не поверила своим глазам, даже сейчас.
– Мусор… – её голос был еле слышен. – Ты… вернулся?..
– Простите? – 2–1В просто посмотрел на неё.
– Ты спас меня.
– Ну, да, конечно, – согласился дроид–хирург, несколько озадаченный.
Видимо, вспомнив, что отпиливает голову твари в лабораторном халате, он отбросил пилу и труп в сторону на пол.
– Это существо пыталось вас ранить. В соответствие с программой, заложенной в академии на Риннале, моя главная задача…
– Защищать жизнь и благосостояние живых, насколько это возможно, – закончила вместо него Захара. – Знаю.
Дроид–хирург продолжал смотреть на неё, будто ожидая приказов. Захара уже видела, что это не её 2–1В, не её Мусор… но всё равно она почувствовала огромную благодарность, совершенно не поддающуюся разумному объяснению. Конечно, на корабле таких размеров должен быть такой дроид, и самое место ему именно в этой лаборатории. Но всё же слёзы у неё на глазах были вызваны не только благодарностью и облегчением, но и осознанием потери друга, которого она вовсе не потеряла.
– Я могу вам ещё чем–то помочь? – осведомился дроид.
– Можешь… – она села и оглядела лабораторию как бы свежим взглядом. – Расскажи мне об исследованиях, которые здесь проводили.
– Боюсь, мне не слишком много известно. С научной точки зрения, мне известно, что запрограммировавшие меня учёные работали над простыми химическими способами снижения темпов разложения живых тканей. В идеале вирус может овладеть нервными рецепторами и заставлять мышцы работать даже после клинической смерти.
Захара вспомнила, как трупы орали друг на друга и сбивались в организованные армии.
– Эти разработки велись по заказу… военных?
– Трудно сказать. Вся информация была засекречена. Ведь я, научный и хирургический дроид, не интересуюсь подобными вещами, а также не особо осведомлён о тайных военных операциях.
– Но ты хоть знаешь, где можно найти работающий терминал?
– Конечно.
Дроид замолчал. Захара слышала, как щёлкают и жужжат его компоненты под обтекателем – знакомый звук вызвал в памяти мучительные воспоминания о Мусоре.
– Мои датчики подсказывают, что осталось несколько несломанных консолей в центре управления ангара. Но я вынужден предупредить вас, что с учётом враждебного окружения находиться в том месте чрезвычайно опасно.
– Я уже привыкла к опасности.
– Очень хорошо. Хотите, я прочерчу вам наиболее короткий маршрут?
– Начерти такой, чтобы я вообще не заходила в ангар.
– Будет сделано.
– И слышишь, Мусор?
Он опять поднял на неё взгляд.
– Боюсь, я…
Ознакомительная версия.
