— Помнишь, кем ты был? — сказал он, — а знаешь, кем был я?
Теперь паузу взял Кирилл, обдумывая сказанное.
— Пожалуй… — кивнул он через пару секунд, — но всё равно, ты не до конца понимаешь полного раскрытия всех возможностей.
— Понимаю, — повторил Гордей, — и не уверен, что мне это нравится. Скажи, у тебя там, — он кивнул на сферу, — квантовое устройство, так? Однозначно запрещённое?
Кирилл вздохнул.
— Ну да. Ты же техник. Быстро прикинул вычислительные мощности… да, верно.
— Ты можешь сломать систему на борту, отсюда, — продолжал Гордей, — перехватить управление. Моих мер предосторожности явно недостаточно. Почему ты до сих пор не сделал этого?
— Ты ведь умный, Гордей, — улыбнулся Кирилл. Его образ снова изменился — теперь он был одет в кровавые лохмотья, на тощем теле красовались многочисленные шрамы и кровоподтёки, а лицо было обезображено синяками.
— Тебе любопытно, — ответил Гордей. — Интересно, как будут разруливать ситуацию живые люди. Из внешнего мира. Это шоу покруче собственной казни. Так?
Кирилл попытался улыбнуться, но вместо этого растянул растрескавшиеся губы в пугающей кровавой гримасе.
— Верно, Гордей.
Записи экипажа, файл 0094538
Из личных воспоминаний Гордея Захарова, инженера силовых систем и специалиста по общественной безопасности межзвёздного корабля «Москва»
Кажется, он всерьёз ждал, что я выйду из себя. Что двинусь на него с кулаками. И действительно — в первые секунды у меня было такое желание, но я смог с ним справиться.
Он сидел, уронив руки между колен, не поднимая головы. Мы были в дальней части парка, где возле пруда недавно поставили уютные беседки с деревянными лавочками.
Интересно, они с Лилей бывали здесь?
Я вздохнул, отгоняя непрошенные мысли.
— Всё-таки странно, что она сама не рассказала, — сказал я. — Хотя бы из уважения ко времени, проведённому вместе.
Кажется, мой голос звучал спокойно и даже отстранённо. Я даже немного гордился собой за выдержку.
— Это я настоял, — Коля поднял голову и всё-таки посмотрел мне в глаза. — Думал, так будет более правильно. Я знаю тебя дольше. А вдвоём это вообще не вариант…
— Ну почему же? — возразил я.
— Как-то нечестно…
— Будто бы это что-то меняет.
— Ты прав. Не меняет, — Коля снова вздохнул.
Какое-то время я молчал, глядя на воду. Странное дело: первая вспышка гнева прошла, и теперь в душе стало пусто. Колька Карандаш да Лиля ведь были моими самыми близкими людьми, как ни крути… впрочем, были ли? И есть ли вообще такое понятие, как близкие люди? Когда каждый в мире сам за себя?..
— Когда вы всё решили? — спросил я.
— Накануне комиссии, — вздохнул Коля. — Я встретил Лилю на станции. Она не сразу призналась, что её ждёт утром. А потом я просто не смог её отпустить… впрочем, уже утром она была мне за это благодарна.
— Благодарна за то, что лишил её очень долгой жизни? — я не смог удержаться от этого вопроса, и задал его, глядя в глаза бывшего друга.
— Или мучительной смерти. С вероятностью всего лишь один к ста… — вздохнул он.
— Как бы вы жили, если бы этот шанс сработал против меня?
Коля вздохнул и опустил взгляд.
— Я не знаю… если честно — иногда мне кажется, что так было бы проще. Не мне — ей. Теперь её будет мучить ощущение потери. Когда вы будете улетать, и когда от вас начнут приходить отчёты… мы состаримся и умрём, а ты всё ещё будешь где-то там, среди звёзд…
— Ты не ответил на вопрос.
— Верно, — он снова вздохнул. — Да, было бы не просто. Но время лечит. Возможно, я бы назвал своего первенца твоим именем. Если бы это был сын.
Я закрыл глаза и постарался вспомнить как-то приятный эпизод, связанный с Колькой. Что-то такое, что можно было бы сохранить в памяти, как снимок.
Мы на удивление мало разговаривали. Даже когда бывали вместе на длительных заданиях. Не то, чтобы нам нечего было обсудить — просто каким-то образом мы чувствовали друг друга, и для передачи нужного настроя просто не требовались слова. Больше того — они были лишними.
Я вспомнил своё первое ранение. Попали под снайперский огонь; видимо, выстрел был с предельной дистанции, и пуля на излёте лишь задела мне ухо и оцарапала шею. Крови было на удивление много, и в какой-то момент я решил, что мне конец. И вот я увидел Колькины глаза. Спокойные и по-деловому сосредоточенные. В них ощущалась какая-то странная внутренняя сила, которая прогнала первоначальный испуг. Понимая моё состояние, он улыбнулся.
И тут без всяких слов я понял, что со мной всё будет в порядке.
Мы удачно укрылись в полуразрушенном КПП возле бывшей заводской проходной. А к вечеру на территорию зашли наши штурмовики. Хорошо хоть информация прошла как надо, и ребята были в курсе, что мы укрываемся в этом районе. Обошлось без эксцессов.
Колька тогда обработал мне рану и сделал перевязку. А ещё настоял, чтобы я вколол себе антибиотик. Позже, в полевом госпитале, заштопывая мне ухо, врач сказал, что это было правильное решение: иначе рана неизбежно загноилась бы.
— Что ж… — я поднялся с места, — желаю вам всех благ.
— Лиля хотела бы тоже с тобой поговорить, — вдруг сказал Коля, — может, завтра здесь же?
Я остановился, но оборачиваться не стал. Не хотел, чтобы в памяти остался его сегодняшний образ. Не желал запоминать его уже после предательства.
— Нет, — сказал я, и добавил после небольшой паузы: — и ты тоже не звони. Хорошо?
— Гордь, ну послушай, до отлёта ещё много времени и мы могли бы…
— Всё, что могли, мы уже сделали и решили, — вздохнул я. — Нет, Коль. Умерла так умерла. Прощайте.
— Ну хоть передашь ей что-нибудь?
Я вышел из беседки, не оглядываясь.
Глава 14. Спуск
Вызов на совещание Управления был неожиданным. Гордей вернулся с прогулки по саду, где размышлял о разговоре с Кириллом, и собирался ложиться спать. И вот: приоритетный вызов на коммуникатор. «Хорошо хоть не код один», — раздражённо подумал он.
— Гордей, доброго вечера, — звонил сам Мерецков. Вдвойне удивительно, учитывая его нагрузку в последнее время.
— Доброго… — автоматически кивнул Гордей.
— Подскажите, вы получали одобрение по протоколу высадки?
— Да, как и большинство техников, — ответил он.
— Отлично. Не могли бы вы подняться в Координаторскую?
Гордей выдержал секундную паузу. Вне первого кода у него было право на личное время и без объявления приоритетной тревоги Координатор не имел права задействовать. Впрочем, приглашение было сформулировано как просьба, а не как приказ.
— Это срочно? — всё же уточнил он.
— Пока сложно сказать, — ответил Координатор после небольшого колебания. — У первой партии на поверхности возникли небольшие технические сложности. Мы решаем вопрос с отправкой специалистов. Вы первый, чей контакт пришёл мне в голову.
— Скоро буду, — ответил Гордей, чувствуя, как быстрее забилось сердце.
Высадка на поверхность! Он и мечтать не смел, что это случится раньше, чем через несколько месяцев, а то и лет. Первая партия тщательно отобранных специалистов спустилась на Ладу всего неделю назад. И вот — такая возможность!
Он едва ли не бегом мчался по коридорам, ловя на себе удивлённые взгляды гуляющих после долгого рабочего дня членов экипажа. По корабельному времени снова была весна — на борту прошёл годовой цикл, пока они возвращались на челноке после обследования объекта в местном аналоге поясе Койпера.
Возле рекреационных секторов и ботанического сада пахло цветущими растениями, но Гордей даже не замечал этого. Мысленно он уже представлял себе — каково это, снова увидеть настоящее небо над головой. От этого что-то давно позабытое шевелилось в его груди.
В Координаторской было трое: сам Мерецков, Белла и почему-то Евгений — навигатор, тот самый, любовник погибшей Нины, который пытался самостоятельно справиться с заговором.
