гладкое плечо.
– Ты слишком много беспокоишься.
Она смотрит на меня с нежной улыбкой:
– Наверное, ты прав.
КИРА
Переезд в новые пещеры прошел не совсем так, как я ожидала. Исходя из моего опыта переезда из общежития в квартиру, сборы означают: в спешке побросать все барахло в коробки и потом потратить дни, распаковывая и расставляя его на новом месте. Но у са-кхуйи не так много вещей, как у среднестатистического человека, поэтому, как только принято решение, все, кто переезжает в Южные пещеры, готовы отправиться в путь.
Переезд немного меня пугает, но в то же время вызывает приятное волнение.
Мы с Аехако займем разрисованную пещеру. Должна признаться, что я рада иметь свой собственный дом, особенно такой красивый и оснащенный импровизированной ванной. Аехако упаковал меха, охотничьи инструменты, принадлежности для резьбы по кости и готов отправиться в путь. Что касается меня, то моих вещей еще меньше: поношенная кожаная одежда, снегоступы и меховые одеяла. Мать Аехако, Севва, сжалившись над нами, отдает сыну корзины с посудой из их семейной пещеры. Она похожа на птицу, кудахчущую над своим птенцом, наконец-то покидающим гнездо.
Часть племени, которая отправляется с нами в Южные пещеры, состоит из стариков и молодежи. Майлак с семьей остается в главной пещере, как единственная целительница племени. Вектал с Джорджи, а также все новоиспеченные пары остались там же, поскольку никто точно не знает, как пройдет беременность са-кхуйи-человека. Старейшина племени Кемли, ее супруг Борран и их дочь Фарли отправляются с нами в новые пещеры. Остальные старейшины – мужчины – разделились между двумя пещерами. Тиффани, Джози и Клэр присоединились к нам вместе с несколькими одинокими охотниками, которые теперь могут занять большие, просторные пещеры в передней части пещерной системы. Некоторые выражали недовольство тем, что Южные пещеры полны одиноких и пожилых, но Вектал хочет, чтобы старейшины научили людей здешнему образу жизни, и кто может сделать это лучше, чем старейшины, которые уже прожили сотню оборотов лун и все еще полны сил?
Единственная семья, отправившаяся с нами и вызвавшая раздражение Аехако, – семья Аши и Хемало. Ввиду того, что у них нет детей, их направили в Южные пещеры, таким образом, все пещеры в племенном комплексе вернулись к их первоначальным хозяевам. Одну из пещер охотников Вектал снова выделил под хранение мяса, а другая пещера предназначается Лиз на случай, если ей придется рожать раньше срока.
Группа, направляющаяся в Южные пещеры, подобралась отличная, даже несмотря на неприятное присутствие Аши. Обняв всех остающихся в племенных пещерах, мы выдвигаемся в путь. Счастью Клэр нет предела потому, что Бек тоже переселяется в Южные пещеры, а Тиффани не терпится перенять ремесло у старейшин. Джози весело болтает с Кемли и Фарли, хотя ни та, ни другая ее не понимают. Хэйден идет с нами и выглядит довольно раздраженным болтовней Джози. Хотелось бы, чтобы общительность Джози пошла на пользу слишком замкнутому и погруженному в свои мысли Хэйдену, но….
Когда мы наконец добираемся до места, народ долго бегает из пещеры в пещеру, исследуя их и восклицая от счастья. В центральной зоне разведен большой костер для освещения и создания домашнего уюта. Для людей температура здесь приятная, но замечаю, что несколько охотников раздеваются. Для них в пещере жарковато.
– Кажется, не самый ужасный побочный эффект жары, – шепчет мне Тиффани, пока я пялюсь на мускулистую, потную грудь Аехако, веткой подметающего пол.
– Да, – соглашаюсь, засматриваясь на проходящего мимо полуголого охотника. – Я не жалуюсь.
В этот момент подходит Аша и кладет руку на талию моего партнера.
– Мне нужно с тобой поговорить, Аехако. Мне не нравится моя новая пещера! Она слишком мала.
Тиффани закатывает глаза:
– Началось. Принцесса попытается заполучить вашу пещеру, вот увидишь.
Она права. Долгое время Аша была одной из немногих неспаренных женщин в племени, что сделало ее избалованной и требовательной. Но теперь у нее есть партнер.
И у меня тоже. Возмущает, что она касается моего мужчины, притворно плача при этом. Аехако похлопывает ее по плечу, пытаясь утешить:
– Твоя пещера одна из самых красивых. Поверь мне.
– Но она маленькая, – надувает губы Аша.
О, ради всего святого. Ей не нужно делить пространство ни с кем, кроме своего партнера. Это гораздо лучше, чем жить вместе с другой парой. Я раздраженно вздыхаю, когда Аша берет Аехако за руку и пытается утащить его в свою новую пещеру для личной экскурсии.
С меня хватит.
Направляюсь к Аехако, но вдруг замечаю, что на его лице проступает ужас, когда он смотрит на Ашу. Забеспокоившись, я ускоряю шаг…
И слышу немыслимое.
Аехако резонирует, а Аша держит его руку в своей.
Так вот в чем подвох?
КИРА
Я не могу дышать. Мое сердце колотится так сильно, что пульс стучит в ушах.
Аехако только что нашел отклик в другой женщине. Я потеряла его.
Ужас и горе накрывают меня. Я пялюсь на их соединенные руки, на Аехако. Он кладет руку себе на грудь, и я отсюда могу слышать, как она гудит.
Он резонирует, его кхуйи нашло для него идеальную пару.
Но это не я. Это Аша.
– Я не понимаю, – говорю я, едва слыша свой собственный голос из-за пульса в ушах. – У Аши уже есть партнер, ты не можешь ей резонировать.
Ты моя пара, а не ее.
Это так несправедливо. Аехако – лучшее, что случалось со мной, и я так быстро его потеряла? Слезы подкатывают к горлу, сердце бешено колотится.
Мой милый партнер смотрит вниз на свою грудь, а затем отпускает руку Аши.
– Я резонирую не для нее, – он поворачивается ко мне, его глаза такие голубые и яркие.
Пульс сильнее и громче стучит в моих ушах, продолжая ускоряться…
И тогда я все понимаю.
И лишаюсь чувств от счастья.
Мгновение спустя я лежу в больших руках Аехако, он нежно прижимает меня к груди.
– Кира, – шепчет он, пристраивая мою голову у себя под подбородком. – Моя Кира.
Моя грудь вибрирует и гудит от резонанса. Тот стук, что я слышала? То был не пульс, то было мое кхуйи, поющее для него.
Как такое возможно?
Пока я пытаюсь прийти в себя, мое тело меняется. Острое желание накрывает меня, как волна. Я горю в лихорадке возбуждения. Чувствую, как пульс стучит у меня между ног, а потребность обладать своей парой поглощает все мысли. Соски стали сверхчувствительными, а кожа горит, пока наши кхуйи поют в унисон.
Цепляюсь за Аехако, разрываясь между надеждой и отчаянием.
– Я
