Двое мужчин в тёмных плащах и шляпах быстро шли вдоль берега Темзы. Затем они свернули на маленькую улицу, от которой было только одно название. На ней вряд ли уместилось бы что-нибудь шире мотоцикла с коляской. Чем дальше они углублялись внутрь квартала, тем уже становился проход. В конце пути им вообще пришлось встать друг за другом. Наконец, один их двух не самых приятных на вид личностей постучался в дверь двухэтажного дома, построенного, казалось, ещё при Елизавете первой. С другой стороны послышался хриплый мужской голос.
- Какого чёрта, Уэйн?! Ты принёс мне пиво?!
- Того, что ты мне дал, хватило не больше, чем на пинту.
- Хорошо, входи.
Дверь отворилась и тут же закрылась, как только оба проскользнули внутрь. Засов задвинул здоровяк с винтовкой за плечами. Судя по всему, именно ему принадлежал голос, спрашивавший про пиво. Пройдя дальше в дом, путники встретили ещё не менее десятка вооружённых людей. Каждый, замечая их, принимал стойку "смирно".
Два загадочных мужчины вошли в просторный зал. Первое, что бросилось в глаза, - мешки с песком и закреплённый на них пулемёт, стрелок которого ни на секунду не отводил взгляд от мушки. За мешками находилась дверь. Минуя её, путники преодолели длинную лестницу, ведущую вниз, и очутились в подвале дома, который оказался настоящим бункером. Он представлял собой прямоугольник со сторонами примерно тридцать на десять метров. Высокий потолок, каменнные стены, массивные несущие колонны - всё это говорило о том, что архитектор подходил к задумке вполне серьёзно.
В бункере находилось около сотни человек в форме солдат ИРА. Посреди него располагался стол, рядом с которым что-то бурно обсуждали ещё несколько мужчин. Завидев новоприбывших, один из них, воскликнул:
- Беддоуз! Нертон! Мы ждали вас ещё ночью...
- Возникли непредвиденные обстоятельства, господин капитан.
- Какие же?
- За нами была слежка. Пришлось от неё долго уходить.
- Кто за вами следил?
- Не знаю. Но, так или иначе, нам удалось уйти.
- Вы уверены в этом, Беддоуз?
- Так точно.
- Доложите обстановку.
- Как вы и приказывали, все мосты, которыми могут воспользоваться военные для переброски в Лондон тяжёлой бронетехники, заминированы. Десять автомобильных и четыре железнодорожных моста взлетят на воздух по первому вашему сигналу. Ударные группировки также находятся в состоянии полной боевой готовности.
- Соблюдался ли режим радиомолчания?
- Так точно. Все командиры рот ввели у себя в подразделениях наказание, в качестве лишения пайка на одни сутки за использование средств радиосвязи. Но ни одного случая применения данного взыскания мною зафиксировано не было.
- Капитан Уоллс, - обратился другой, стоящий у стола.
- Да?
-Я думаю, пора начинать операцию.
- Я тоже, - поддержал другой.
Минуту подумав и взвесив всё в своей голове, старый офицер выдал то, чего собственно от него все и ожидали, и к чему более всего морально готовились:
- Не нравится мне это..., уж больно гладко всё проходит.
- Не сомневайтесь, господин капитан! Вам осталось сделать только один шаг для того, чтобы привести Ирландию к величию.
Внезапно сверху послышался глухой треск пулемётных очередей.
- Что это? - спросил какой-то солдат.
- Не знаю, - ответил ему другой.
Лицо капитана Уоллса наполнилось диким ужасом и отчаянием. Всем стало ясно, - он знает что-то, чего не знают они. И это "что-то" заставляет его содрогаться от страха.
- В чём дело, господин капитан? - обратился нему Беддоуз.
- Все наверх! Живо! Остановите! Остановите их!
- Верхний гарнизон справится сам.
- Нет. Не справится. Быстрее! Все наверх! Это приказ!
Солдаты резво зашевелились и начали покидать бункер. Снимая штурмовые винтовки с предохранителя, они исчезали во тьме лестничных пролётов.
На некоторое время могло показаться, что наверху идёт самая настоящая война. Треск выстрелов не утихал. Но чем дольше продолжался бой, тем реже всё это доносилось до ушей находящихся в подвале. Страх и опасение на лице капитана Уоллса медленно сменялись на равнодушие. Он стоял в бункере уже один - все убежали наверх, и каждый настаивал на его пребывании внизу. Отказать в данной просьбе означало бы усомниться в воинских качествах каждого, поэтому Уоллс возражал не столь рьяно. Да и годы тоже не придавали ему активности.
Треск выстрелов утих. Бой закончился. Но кто победил? Кто сейчас спустится вниз? Ответ на этот вопрос не заставил себя долго ждать.
- Попался! Ха-ха-ха-ха-ха! - раздался позади голос, заставивший Уоллса резко обернуться.
Перед ним стояла рыжеволосая женщина в коричневой кожаной блузке и чёрных штанах, заправленных в такого же цвета сапоги. В руках она сжимала два меча. И одежда, и клинки казалось, скоро полностью выкрасятся в красный цвет от покрывавшей их ирландской крови.
- Висентия... Я не удивлён. Рано или поздно, ты бы до меня добралась.
- Хорошо, что ты это понимаешь, де Голль. Или как там тебя называли эти никуда не годные мальчишки? Капитан Уоллс? Ха-ха-ха-ха. Ну что, Шарль? Ты сильно нам не понравился. Думаю, не обязательно объяснять, что мы делаем с подобными личностями...
- Да, не стоит, - Шарль говорил без каких-либо эмоций, глядя на свою собеседницу совершенно пустыми глазами.
Хитрый лисий взгляд Висентии острой щекоткой пробежался по Де Голлю. Насмешливо фыркнув, она заставила катаны исчезнуть, и в её руках образовались молнии.
- Что-то совсем скучно сегодня. Эти солдатики совсем меня не порадовали. Может, хотя бы с тобой получится поиграть.
- Знаешь, Висентия, я должен перед тобой извиниться.
- За что?
- За то, что я лишу тебя удовольствия понаблюдать за моей смертью!
В следующий же миг Шарль отскочил в сторону, дав молнии Висентии пронестись мимо него.
- М-м-м-м! Я смотрю, айсерийцы успели тебя кое-чему научить, старый пёс! Игра будет весьма интересной! Ха-ха-ха!
Де Голль молчал. Не желая тратить силы на ответы насмехающейся над ним Висентии, он прыжок за прыжком устремился к выходу. Тягаться с той, которая смогла внушить чувство беспомощности целому батальону свирепых, сильных и опытных солдат, а потом вырезать их словно свору слепых щенков, он не видел никакого смысла. Единственно верное решение здесь было очевидно. Не первый раз тот, кому выпало несчастье стать противником Висентии, решил, что лучше всего будет убежать. Скрыться от глаз этой хитрой и беспощадной дьяволицы, один вид которой вселяет панический страх, несмотря на красивый, статный облик и лицо, способное многим показаться милым.
