появился небольшой шарик, который аури поставила на стол, и в воздухе вспыхнуло изображение звездной карты. Михаил собрался, всматриваясь в рисунок созвездий. По голографической картинке поползла алая линия. Империя — шесть, где они базируются в данный момент. Затем — прямая дорога до Архонта — четыре, расположенного на правом фланге имперских секторов. Оттуда — извилистый маршрут по неисследованным секторам в обход миров Партократии. Довольно долгий, кстати. Примерно сто пятьдесят световых лет. Ого! И далее — заход в небольшую, просто крошечную систему в глубине огромной астероидной реки. Суй-Вэй одиннадцать.
— И что там?
— Верфи. Очень большие корабельные верфи, генерал. Которые вам необходимо уничтожить. Полностью. Вместе с персоналом и всем оборудованием.
— Что?! Как с персоналом и оборудованием?
— Так, генерал. Ни один работающий там не должен уцелеть. Уничтожить все. Заводы, лаборатории, топливные терминалы, хранилища, словом, чтобы когда наши враги попадут туда, то увидели бы груду обломков и мертвые тела.
Михаил напрягся:
— Я еще понимаю, уничтожение инфраструктуры и промышленности. Но убивать столько людей…
— Это не люди, а враги, генерал. Которые изготавливают то самое оружие, что убивает ваших и моих соотечественников. Уже за одно это они достойны смерти.
Рогов, после короткой паузы, задал единственный вопрос:
— Сколько их там?
Аури ответила сразу же:
— По нашим, свыше пятидесяти миллионов.
— Да вы понимаете, что именно вы предлагаете мне?!
Он, уже не сдерживаясь, грохнул кулаком по столу, заставив подпрыгнуть с жалобным звоном посуду, стоящую на нем.
— Я не убийца! Я — воин! И уничтожать гражданских не стану.
Аури скривилась:
— Сколько раз я слышала эту с пафосом произнесенную фразу, за которую потом сказавший ее проклинал себя за проявленное милосердие! Или вам мало истории с вашей…
Осеклась, сообразив, что коснулась запретной темы, потому что Рогов побледнел, словно сама смерть. Затем на его лицо наползла презрительная ухмылка:
— Что я еще мог услышать от рожденной войной, вскормленной войной, и живущей войной, кроме как уничтожить без всякой жалости?! А госпожа асийчи не задумывалась, что уничтожение пятидесяти миллионов человек дает просто гигантский козырь нашим врагам развязать пропагандистскую войну против нас?! Если раньше мы могли отрицать все их доводы, то единомоментное уничтожение такого количества людей просто уникальный шанс обвинить нас во всех смертных грехах! И это вызовет такой всплеск ненависти в из мирах, что все предыдущее покажется просто раем, по сравнению с тем, что нас будет ждать! Впрочем, чего я еще мог ожидать от искусственной…
Теперь замолчал он, потому что Лейя стала точно такой же бледной, как он при упоминании аури его погибшей жены. Оба замолчали. Потом Рогов потряс головой, приходя в себя, и ровным голосом произнес:
— Асйичи, я военный, и значит, обязан выполнить приказ. Но у меня есть право выйти непосредственно на Императора и отказаться от того, что вы мне предлагает сделать. Я готов уничтожить верфи, заводы, лаборатории, рудники и прочую инфраструктуру производства. Но никогда не пойду на то, чтобы целенаправленно истреблять людей, работающих там.
— Это ваше последнее слово, генерал?
Женщина выпрямилась, по-прежнему оставаясь бледной, словно облако в солнечный день. Рогов кивнул:
— Да. Можете докладывать все, что пожелаете. Но я не стану убивать гражданских просто из военной целесообразности.
— Как пожелаете, генерал. Я сообщу, что вы отказываетесь от предлагаемого нами плана операции.
— Передергиваете, светлая. Я не отказываюсь от операции. Отказываюсь уничтожать гражданских специалистов.
— Там нет гражданских, генерал. И, думаю, вы измените свое мнение, увидев тех, кто работает на этих верфях. Потому что смерть для них — недостижимое благо, за которое рабочие будут вам только благодарны.
Михаил покачал головой:
— Вряд ли, светлая. Вряд ли. Хотя…
Бросил на нее острый взгляд:
— Или я чего то не знаю?
— А это уже не ваше дело, генерал. Можете докладывать императору, Вождю Вождей, самой Великой Матери. План операции утвержден, и изменению не подлежит. Ваше соединение отправляется утром. А когда вы вернетесь — мы с вами разберемся. Подобное оскорбление асийчи не прощают никому и никогда.
Она молча двинулась к выходу из кухни. Рогов последовал за ней. Женщина остановилась возле дивана. Забрала свой плащ, на мгновение задержавшись на месте и шаря в кармане одежды, затем извлекла большой конверт, бросила его на стол, ткнула в него рукой:
— Вот подтверждение моим словам, генерал.
Затем быстро подошла к двери и исчезла за ней. Михаил некоторое время стоял неподвижно, затем все же подошел к столу, взял с него пакет, внимательно осмотрел написанный четким шрифтом логгера текст и печати. Приложил большой палец руки к зеленому квадратику в центре концерта. Тот изменил цвет на белый, проведя идентификацию по биологическому отпечатку. Вскрыл пластик, вытащил на свет кристалл с данными. Вот же… Тварь бездушная… Подержал октаэдр к руке, потом подошел к личному сейфу, положил его туда. Сейчас он не станет смотреть. Времени достаточно, просмотрит после подъема с Суили. Она, в конце концов, тоже асийчи, так что разберется и подскажет, что предлагает сделать Вестница Смерти… Внезапно в двери вновь позвонили. Он бросил удивленный взгляд на окно, заметив разгорающуюся зарю, снова двинулся к двери. Открыл — на пороге замерла его недавняя гостья.
— Что…
Тресь! Из глаз посыпались искры — хлесткая пощечина была ему ответом. Затем аури резко развернулась и исчезла в глубине дорожки, вдоль которой стояли коттеджи. Медленно закрыл дверь, вернулся в дом, налил себе чашку кофе. Уселся на диванчик, задумчиво уставился на камин, пустой, без пламени. Сделал первый глоток ароматного напитка, второй. Какого… Тут… Происходит?! А, Тьма! Залпом проглотил кофе, поспешил в ванну — он что, совсем с ума сошел? Приказ получен! Чего тут рефлексировать?! Если уж эта девка сказала такое — разберемся на месте! Быстро принял душ, окончательно приходя в себя, одел форму, решительным шагом поспешил в штаб. А спустя несколько секунд после того, как командующий спецподразделением вошел в здание, над военным городком раскатилась тревожная сирена. Топот ног, гул двигателей, команды офицеров и сержантов — любимая музыка генерала, привычная работа тех, кто двигает войну…
— Ввести курс в главный вычислитель!
Он протянул командиру флагмана кристалл, одновременно усаживаясь в свое кресло командующего соединением. Полковник Говоров принял чип с данными, торопливо вставил в разъем логгера. Аппарат коротко прогудел, затем выплюнул серию импульсов на своих индикаторах.
— Курс проложен, жду указаний!
Донесся голос старшего штурмана, вопросительно смотрящего на командира. Рогов вздохнул, затем коснулся сенсора, передавая данные на сотни других логгеров, расположенных на кораблях его подчиненных.
— Начать движение.
И ощутил, как мгновенно набравшие мощность двигатели сдвинули махину дредноута с места стоянки.
