пост! Юй, на дублирование! Уёбываем!Не, вы, надеюсь, не представили себе, что состав Товарища Пака развернулся на пятке и поскакал обратно. Поскольку движение вниз в гравитационную воронку осуществлялось по примерно параболической траектории, то реальное изменение курса было градусов пятьдесят. Но механика состава высказывалась и не одобряла, а Равуни, набивший шишку, высказывался не менее экспрессивно.
Коппер вылетел из сортира в трусах, но со спущенными штанами. Окончись эта история другим образом, ему бы это потом непременно потом долго припоминали. У бригадиры глаза на лоб полезли. Зачем Димке дублер?— Всё закрепить, всем держаться, поднимаю ускорение, — медленнее буркнул капитан и замолчал. У локалки был тоже такой вид, как будто она чем-то занята по горло.Ну ок, свои инструкции все знали, Коппер, чертыхаясь, водворил штаны на место и тоже кинулся куда ему полагалось.Тем временем весь объем обмена данными, который было можно технически обеспечить по индивидуальному протоколу, был занят по самые глаза да еще и шел под большим давлением. Неопытный, но очень рассерженный искусственный интеллект, пользуясь шириной заранее выстроенного протокола глубоко непрофессионального контакта майоры Циклаури, швырял вовне, как уголь в топку лопатой всё, что ему было известно о деятельности захватчика.Коды. Логи захвата. Приказы. Движение всего транспорта в системе. Движение и переговоры, и устные распоряжения биоучастников ситуации. Списки и артикулы грузов. Ему не запрещали информировать майору. Майоре не запрещали общаться с любовником. Ручки вот они.А еще маленькая недосингулярность держала прямо перед глазами майоры - и ее собеседника - число секунд, через которые она вынуждена будет отправить пакет отчета о текущих событиях вниз.Когда на счетчике осталось четыре секунды, она свернула передачу данных и оставила людей почти что одних. Дальнейшее развитие событий она себе примерно могла представить, спектр эмоций обоих видела. Отправленных данных достаточно. Есть вещи и поважнее.Майора Циклаури стояла, откинув голову к стене, и безмятежно, во весь рот, улыбалась.А пока происходят эти четыре секунды, давайте проявим хотя бы не меньшую деликатность, чем маленький пленный искусственный интеллект и оставим героев наедине, а сами поговорим об отвлеченных вещах.Я отлично сознаю, что являюсь сама продуктом собственного времени, и что, воспитывая меня на излете титанического социального эксперимента под названием «Советский Союз» моя семья вложила в меня те аттитюды, что были у нее в наличии; и что мои степени свободы, как и у любого из нас, во многом ограничены только пространством конфликта между этими аттитюдами.Ну, то есть когда папа говорит «белое», мама «красное», а в школе долбят, что «коричневое», то на выходе вы можете выбирать между всеми оттенками розового и добавлять или не добавлять в него теплых оттенков. Но у вас нет варианта сказать «синее». Или этот вариант придется отращивать себе примерно с теми же усилиями и затратами, как третье ухо.Да, я ограничена, как всякий субъект – своим носителем, своим временем, своей социализацией. Это нормально, но полезно и помнить о том, что мои ограничения не всем могут быть удобны или хотя бы симпатичны. Я сознаю, в частности, что некоторые из гендерных аттитюдов, которые являются важными и рабочими для меня, вовсе не таковы для других моих читателей. Так бывает.А теперь, сделав все положенные случаи оговорки, я все-таки скажу это.
Благословен мужчина, который берет любимую женщину на ручки, причем именно в том смысле, который ей важен более всего.
Наверное, это справедливо для любого гендерного расклада в парном взаимодействии, да и в команде любой композиции способность явным образом перевалить ответственность за задачу на себя и сказать тому, кто по какой-то объективной причине не вывозит –попустись, я сделаю, дорогого стоит.Но я - лично я – выросла там, где это предписывается, прежде всего, в гендерной игре. Да, гендерная игра – это игра и я сознаю, что часто она всего лишь театральное представление, но моя биологизаторская выучка велит мне сравнивать детерминанты человеческой деятельности с зоологическими аналогами, и это сравнение легко выявляет один важный факт. Игра есть гормонально подкрепленный механизм отработки закрепляемых навыков. Да-да, один из совершенно законных и мощных драйвов. Когда мы играем – мы репетируем, мы отрабатываем, закрепляем и сбрасываем отработанное в ту самую подкорковую автоматику, которая потом дает нашему мышления отвлечься на другие, не-заигранные до дыр, вопросы.Играя в гендер, мы тоже отрабатываем, отрабатываем и отрабатываем, и по уму, наигравшись, можем стоять уже как есть, как всего лишь Ты и Я, и не тратить время на ужимки. Жаль, что не всем в жизни так везет хотя бы однажды.
За полсекунды до критического момента по заблаговременному указанию Товарища Пака локалка отключилась и забаррикадировалась изнутри в фарадеевой клетке, как в самом глубоком варпе. Товарищ Пак, который терпеть не мог механическую оповещалку, врубил ее и оповестил команду, чтобы готовились к почти вертикальному погружению, и чтобы Коппер с Эрманитой лезли в снарягу для открытого космоса, потому что для них есть работа вовне, и чтобы Бобур с Жозефом начинали перекачку капсул из тендера, сколько места в двигле хватит.
У Товарища Пака была чертова прорва работы.
Майя поняла, что она жива, что она существует, что она в собственном теле – в общем, это все были довольно оптимистичные новости – и что, наверное она даже может открыть глаза.
Прямо перед ней, сантиметрах в трех, было торчащее из хитрозакрученных золотистых прядок ухо. Это Остап. Или Тарас.На миг она испугалась, что умудрилась переспать с кем-то из них, и даже не запомнила, с кем, боже какой позор вот так проснуться и… Нет, нет. Причина, по которой она лежит носом в ухо кому-то из парней Камю, совсем другая.Какая ирония, понять вот такое и почувствовать облегчение.Не то, чтобы нормы сингуляторного космоса строго запрещали секс с тинейджерами. По существовавшему своду вполне писаных и всем очевидных правил Майя, которая была старше мальчишек менее, чем на десять лет, и находилась в том же подчинении, что и они оба – то есть стажерка у их отца – в принципе имела моральное право замутить хоть с обоими, хоть с любым из них на выбор. И, честно говоря, у нее было ненулевое подозрение, что как минимум Стефания развитие событий в этом направлении бы приветствовала. Дело было в самой Майе.
Вы не
