– В общем, агент по кадрам из меня паршивый. — Кормак открыл аппаратик, вытащил микрофишу, тщательно сложил ее в четыре раза. Потом, не поднимая глаз, спросил нарочито небрежно: — Брекмейкеру хватило дурости щелкать в открытую и подставиться под удар?
Вольф не ответил. Кормак посмотрел на него, отвел взгляд.
– Размяк ты на гражданке, — сказал Джошуа. — Раньше никогда ни о чем не спрашивал.
Кормак улыбнулся немного горько.
– Извини. Я не собираюсь лезть в твои дела.
– Ладно. Забудь.
* * *
Эльяр ушел от удара, упал на колено, выбросил ногу вперед, точно в бедро Джошуа. Тот зашипел от боли, отскочил назад, вбок. Эльяр прыгнул.
Джошуа сделал блок. Эльяр блокировал ответный удар.
Они разошлись.
В пустой комнате засветилась на подставке Лумина, эльяр пошел рябью и растворился в воздухе.
Вольф взглянул на Лумину. На лбу у него выступил пот. Камень стал серым, эльяр появился снова. Он крался к Вольфу.
Джошуа в прыжке ударил инопланетянина ногой в грудь. Тот упал, свернулся в комок. Два пальца Джошуа зависли в дюйме от его глаз.
Инопланетянин замер. Капюшон на змеиной шее раздулся. Щупальца поднялись, скрестились.
– Ты победил.
Вольф поклонился и отступил на шаг. Эльяр встал.
– Этот фокус с Луминой. Я его не знал, — сказал он.
– Я тоже. Это впервые.
– Призрачный Воин, может быть, и хорошо, что мы ищем вместе. Может быть, когда… если мы найдем Матерь-Лумину, ты лучше меня поймешь ее назначение.
Иногда мне думается, не это ли предвидел тот, кто выслушал тебя и нарек нашим именем. Возможно, он среди оставшихся здесь, и мы сумеем спросить его, если… когда… встретимся. Но это в будущем. Как я сказал, возможно. Страж почувствовал, что в твоих руках наши орудия будут еще действеннее.
– Твои слова — большая честь, Таен. — Вольф перешел на земной язык: — Еще разок?
– Нет. Я устал.
– Стареешь, дружище.
– Как мы все. В моем случае, наверное, сказывается земная еда. Мое тело не удовлетворено. Прошлой ночью, когда оно бездействовало, мне пришли тревожные мысли.
– На тебя плохо влияет мое общество. Я думал, эльяры не видят снов.
– В вашем смысле — нет. Позволь мне продолжить. Я почувствовал гудение, которое ты описывал. Когда я вернул тело в состояние должной готовности, звук пропал. Конечно, на мне не было никаких внешних проявлений, как на тебе тогда.
– Что это значит?
– Не знаю. Думаю, мы должны принять, что это послание, или как там его назвать, не выдумка, но нечто реально существующее в нашем пространстве-времени или его окрестностях.
Послышался треск, на экране зажглась надпись: «СИГНАЛ ПРЕРВАН», затем: «СВЯЗЬ ВОССТАНОВЛЕНА».
– Извини, — сказал Джошуа. — Ты куда-то пропал.
– Ты не хочешь мне показаться, — пожаловался искаженный световыми годами голос.
– Не хочу. Ты тоже.
Из динамика донеслось что-то похожее на смех.
– Правда замечательно, что двое профессионалов так друг другу доверяют?
– Обычное дело, — согласился Джошуа.
– Так чего тебе надо?
– Просто хотелось быть в курсе. Узнать, не случилось ли чего… любопытного.
Динамик почти минуту молчал.
– Нас слушают?
– Нет. Сигнал отражен… ну, скажем, больше чем два раза.
– Ладно. Исключительно чтоб посмотреть, чем это кончится, скажу. Циско тебя ищет. С ног сбился.
– Это не новость. Он объявил меня в розыск, — сказал Вольф.
– Официально — да, — возразил голос — Между своими он пустил слух, что хотел бы с тобой увидеться. Где скажешь, на твоих условиях. Ты знаешь, как с ним связаться.
– Ага, конечно. Чтобы ему досталась награда за мою голову.
– Брось, Вольф, какие игры. Ты знаешь правила.
– Не уверен, что Циско их помнит.
– Мое дело маленькое. Я просто сообщаю. И еще. Он сказал, чтобы ты прихватил своего друга со станции Торн.
Вольф подождал, чтобы ответить так же спокойно. Станцией Торн назывался подводный курорт, на котором он отыскал Таена.
– Я понял… но не знаю, что это значит. Динамик молчал.
– Еще что-нибудь?
– Ничего, — сказал голос — Если ты не хочешь услышать, кто с кем спит. А, вот. «Шоа Интергалактик» ищет крутого парня, который возглавил бы их службу безопасности. Платят хорошо, но должен предупредить: от этой службы разит за световой год. Я иногда шутки ради подрабатываю у них и скажу: там есть ребятки, которые и меня переплюнут.
– Не думаю, что им нужен человек, за которым гоняется ФР.
– Мое дело сказать.
– Спасибо. Я еще прорежусь.
Вольф коснулся сенсора. Динамик смолк. Вольф повернулся к Таену.
– Я понял, о чем вы говорили, — сказал эльяр на земном. — Значит, Циско знает обо мне и о том, что мы вместе. Неудивительно — многие видели, как мы бежали из моего корабля. Федеральной Разведке достаточно было лишь сопоставить, что к чему. Однако жизнь становится все более интересной. Осталось решить, хотим ли мы этой встречи.
Вольф задумался.
– Вопрос, — сказал он, — как войти в его логово и выйти живыми. М-м-м. Думаю, справимся.
– Я надеялся это услышать. Мне пригодится любая информация. У нас слишком мало исходных данных. Когда мы выведаем все, что удастся, можно будет убить этого Циско?
Вольф улыбнулся:
– Таен, при твоих моральных принципах из тебя бы вышел отличный шпион.
– Твои слова не имеют смысла. Если у тебя есть враг, найди его и убей. Остальное для меня — просто шум.
* * *
Дверь в кабинет Кормака открылась, вышел строго одетый мужчина с аккуратно подстриженной бородкой. Он взглянул на Джошуа, сказал: «Доброе утро, сынок», — и притворил за собой дверь.
Вольф с озадаченным видом выключил ком и вошел в кабинет.
– Джентльмен, который у тебя был, сказал мне «сынок». Не думаю, что он старше меня даже на пять лет.
– Привыкайте, молодой человек. Я уже велел барменам проверить, можно ли наливать тебе спиртное. Что значит пластическая операция! Бери стул.
Вольф сел.
– Можно полюбопытствовать?
– Когда я это сделал, то схлопотал по рукам. Ладно, валяй.
– Джентльмен, который от тебя вышел. Он — читет?
– Без сомнения, хотя, когда я его послал, он повел себя отнюдь не читетским образом. Обиделся, разорался. Тебя интересует их лавочка?
– Да. Они раз десять пытались меня кокнуть.
– Милосердные черти! — воскликнул Кормак. — И это организация, которая всего-то стремится к логике и систематичности. Тогда тебе забавно будет узнать, зачем он приходил. У него все звучало на редкость гладко, но, короче, он хотел бы приобрести, за весьма внушительную сумму, сразу и наличными, некоторые из федеральных кораблей, которые я поставлен стеречь как зеницу ока. Я не против продать иногда пару деталей, но его аппетиты показались мне чрезмерными.
