И почему я так хочу это сделать?
— А ты, конечно, Редрак Шолтри? Бывший пират?
Терри продолжала знакомиться с моим экипажем…
— Да, принцесса. Правда, на данный момент я работаю пилотом у… вашего мужа. Работал…
В голосе Редрака я уловил отчетливое сомнение по поводу того, нужен ли Сеятелю пилот. Но принцесса этого не заметила…
— А где Клэн? Мне всегда нравилась их планета…
Наступила неловкая тишина. Потом Эрнадо сухо сказал:
— Алер-Ил с планеты Клэн погиб, пытаясь уничтожить Белый Рейдер одиночным штурмом.
Терри молча кивнула, принимая информацию к сведению. Все-таки она была принцессой. Повернувшись ко мне, она, мгновенно меняя тон, спросила:
— Сергей, что мы будем делать с сектантами? Ты достал корабль Сеятелей, верно? Что, если убедить их в том, что Земля находится под особым покровительством…
— Принцесса, — не слишком дипломатично, но с явным удовольствием прервал ее Данька. — Земля — это и есть планета Сеятелей! Через тысячу лет земляне решат заселить всю галактику людьми и организуют экспедицию в прошлое. Там настроят Храмов, заселят все планеты, придумают легенды о себе. И спрячутся до времени. Так что сектантов обманывать не надо. Рассказать им правду — они повесятся.
— Это правда, Сергей?
Я пожал плечами.
— В общих чертах… Думаю, твои родители могут с чистой совестью оставить дела секты.
— Ты — Сеятель?
— Да. Точнее, их предок…
Я не успел объяснить тонкости родословной. В небе над нами глухо хлопнуло, мелькнуло секундное радужное сияние. Потом небо посерело — «Гонец» поставил защитный экран, прячущий нас от американских, российских, китайских и прочих спутников… А под серым, пепельно-траурным балдахином неба опускался на нас конус Белого Рейдера.
Назвать его Белым отныне мог только закоренелый оптимист. Огромный корпус крейсера был серовато-черным, обугленным, изрытым вмятинами и пробоинами. Лишь кое-где проглядывали остатки белой противолазерной брони, давшей когда-то кораблю название.
Рейдер опускался медленно и неспешно, как разваренная чаинка в стакане, как набрякший от дождя бурый лист на осеннюю аллею.
— Мы неплохо поработали, — с удивлением сказал Редрак. — Я ожидал увидеть их в лучшем состоянии… Великие Сеятели, они еще решились на поиск в таком состоянии!
Решились. И нашли Землю с первого же захода. Судьба. Неизбежность, будь она проклята! Чего ты хочешь от меня теперь?
— Какой он здоровый, — дрогнувшим голосом сказал Данька. — Мы сможем с ним справиться, если что… А, Сергей?
Он подался ко мне и быстро, инстинктивно нащупал руку. Ему нужно было сейчас касание взрослой ладони, чтобы вновь обрести уверенность, почувствовать себя человеком — а не муравьем под исполинским серым сапогом.
— Все нормально, Данька, — сказал я. — Не бойся. Наш кораблик способен превратить эту развалину в кучу металлолома за полсекунды. Не бойся.
— Я и не боюсь…
Автоматика Рейдера все же была задействована на посадку. Императрица Тара продолжала держать в руках рвущиеся ниточки управления кораблем. Из основания Рейдера беззвучно выдвинулись широкие опоры — семь или восемь, я не успел сосчитать. Дюзы были безжизненно холодны. Рейдер опускался, поддерживаемый силовым полем «Гонца».
«Надо провести краткий курс гипновнушения… Чтобы сектанты легче восприняли информацию о Земле. Ясно?»
Ответа не было. И, наверное, не могло быть. «Использую все ресурсы. Временно отключаюсь», — предупреждал меня корабль.
Что ж, будем справляться сами…
Опоры коснулись земли, тысячетонной массой вдавливаясь в размокший грунт. Ничего, под тонким слоем глины гранитные пласты…
Я вдруг почувствовал, что до сих пор сжимаю в руке камешек — тот самый, которым разбивал кристалл кольца. Досадливо поморщился, размахнулся, чтобы выкинуть его… и остолбенел. В руке переливался мутноватым блеском крупный неотшлифованный алмаз. Или, скорее, полуотшлифованный — какие-то грани угадывались. Камешек был не меньше, чем на тысячу карат…
Принцесса перехватила мой взгляд. Поморщилась.
— Ты разбил энергокристалл этим камешком?
— Да… Но он не был таким… изящным.
— Побочный эффект гипертуннеля. Видимо, был избыток энергии, и его погасили синтезом алмаза.
Забавно. Я получил сдачу с гиперперехода.
В основании Рейдера открылись люки, и из них медленно, опасливо стали выходить люди. Некоторые поспешно поднимали руки вверх или складывали их за головой, другие бросали на землю оружие.
— Стрелять не советую, — фальшиво-уверенно крикнул я. — Вы под контролем корабля Сеятелей.
К нам медленно, как бы через силу, направлялись трое. Императрица. Рели Тар — император. И смуглый пожилой мужчина, видимо один из руководителей секты.
На лицах Ланса и Эрнадо появилось странное выражение. Так смотрят воспитанные дети на своих родителей, поступивших неправильно, непоправимо ошибочно… Но все равно остающихся родителями.
А вот Терри смотрела на императорскую чету почти с ненавистью. Странная привилегия принцесс — не воспринимать родителей как отца с матерью. В тех случаях, когда это нужно, разумеется…
— Папа!
Почему-то она обратилась именно к отцу. Для меня, например, в странной императорской чете главную роль прочно играла императрица…
Релиан Тар подошел к дочери. Императрица с третьим руководителем секты осталась позади. Голос принцессы звенел от ярости:
— Вы не понимаете, что совершили! Земля — планета Сеятелей! Ты учил меня, что никогда…
Мы отвлеклись. Мы все смотрели на эту смесь семейной ссоры и династического спора. Нам было интересно.
Только Данька, насмотревшийся семейных ссор на Земле, поглядывал по сторонам.
Я много раз вспоминал произошедшее. Я снова и снова прокручивал события в памяти. И раз за разом воспроизводил видеозапись внешних детекторов «Гонца».
Наверное, я действительно не виноват.
Неизбежность…
Третий руководитель секты, покорно шедший рядом с императрицей, остановился. И достал из-за пояса вибронож. Звуковые детекторы уловили его шепот: «Великое искушение…»
— Сергей! — закричал Данька, бросаясь ко мне.
Не верю, не хочу верить, что он понимал, на что идет. Скорее всего, просто хотел оттолкнуть меня. Так в его любимых боевиках отбрасывают друга с линии выстрела мужественные американские полицейские…
Вибронож — подлое оружие. Вначале, когда он касается тела, мелко вибрирующее лезвие раздвигает ткани, вспарывает кожу и мышцы. Потом, когда нож входит в тело до рукояти, амплитуда вибрации меняется. Резонанс — ткани вокруг клинка превращаются в молекулярное месиво. Клеточные оболочки лопаются, нити ДНК разрываются на кислоту и белковые основания…
