Евгений сноровисто закрепил один конец линя за кусок бревна, другой бросил вниз, товарищам; разрешающе кивнул головой.
Но едва Самочернов поднялся наверх, Тимофеев тотчас же скользнул вниз, вперед, за каменно-бетонный вал…. Последним преграду преодолел Паршин.
Землянам не нужно было лишний раз напоминать о его ранениях. Демьян зацепился руками за нижний конец каната, трое парней не без натуги втянули наверх могучее тело первого пилота.
– Теперь – туда! – махнул своей могучей ручищей Паршин, сверившись с космическим снимком.
Земляне двинулись вперед, стараясь избегать или обходить стороной любые источники звуков, особенно – шумных.
Несколько раз землянам встречались небольшие группы местных обитателей, разбойничьи физиономии которых не оставляли никаких сомнений в том, каким именно «ремеслом» промышляют жители приморских трущоб, однако выучка курсантов Звездной Академии неизменно оказывалась выше – им удавалось незаметными проскользнуть дальше, к намеченной цели.
– Здесь! – твердо сказал Демьян, указав на неприметный схрон из камней, бетона и полусгнивших бревен. – Входим!
Тимофеев метнулся к левой стороне входа, (согласно боевому развертыванию, первым в такие тесные помещения входил Евгений). Самочернов занял позицию справа. Дягилев и Паршин остались наверху – страховать курсантов, следить за окружающей обстановкой.
Тимофеев встретился глазами с другом, получил от него «подтверждение», что тот к бою готов, начал открывать дверь.
Из притвора двери потянуло вонью испражнений, в нос ударил запах давно не мытых человеческих тел.
Евгений быстро проник внутрь, замер на секунду, выключив фонарь на оружии и давая возможность глазам адаптироваться к полумраку схрона.
Спустя какое-то время из двери появилась кисть его руки: землянин приглашал остальных присоединиться к нему.
Первый пилот кивком головы оставил Дягилева «на стреме», широко открыл дверь, пропуская перед собой Самочернова. В бетонной «землянке» спали четверо – трое мужчин и одна женщина.
Когда вонь от их тел и «продуктов жизнедеятельности» стала терпимой, Демьян кивнул Тимофееву, разрешая курсанту разбудить хозяев схрона.
Кромосяне долго «не хотели» просыпаться, очнувшись от дремы, недоуменно щурились на пятнистых инопланетников.
Демьян дернул головой, Евгений, повинуясь его «приказу» быстро обыскал все закоулки вонючего помещения.
– Вот он! – Тимофеев вынул из-под топчана и явил взору присутствующих коммуникатор Диты.
– Где владелец этого предмета? – равнодушно и спокойно спросил первый пилот, глядя сквозь разбойников.
Он от этого и его спокойствия и безразличия повеяло такой жутью, что заволновались все трое разбойников и разбойница.
– Не знаю! – недоуменно пожал плечами грязный ходой мужчина – тот, который занимал топчан, ближайший к двери.
– Ответ неправильный! – безразлично констатировал Паршин. Он поднял ствол базуки. В тесноте бетонной землянки «мушкетон» бабахнул просто оглушительно.
По стене за спиной аборигена поползли вниз кровавые ошметья из костей, мозгов и крови, обезглавленное тело разбойника медленно повалилось назад, остатком шеи уткнулось в багровую стену.
– Повторяю вопрос! – не повышая голоса, продолжил «беседу» землянин. – Где владелец этого предмета?
– В море! – отозвалась разбойница. Видимо, в стрессовых ситуациях женский мозг соображал быстрее мужского.
– В каком смысле? – уточнил Демьян.
– В таком…. Убили, а тело мы выкинули.
– Где выкинули, когда, куда? – у Паршина явственно сел голос.
– Два дня назад, тут, недалеко…. Рыбы не оставили ничего….
– Понятно…. – землянин вложил в казенную часть базуки патрон, начал поднимать ствол «мушкетона».
– Погоди! – неожиданно вступил в разговор Стант. Оказывается, по радио он тоже хорошо все слышал. – Пусть расскажет, как все произошло.
– Да как произошло…. Пока этот мужик кувыркался с нашей девочкой, мы обшмонали все его карманы. Наши нож, два серебряка и вот эту штуку. Две серебрянных монеты – большие деньги. Мы два дня уже «гудим» на них.
Нож забрал – вот он, серебро мы обменяли на вино, а эту штуку, которая у вас в руках, хотели за ненадобностью выкинуть в море. Я как чувствовала….
– Хорошо! – просиял Демьян. – Если вы мне сейчас расскажете, кто был тот человек, которого скушали рыбы, я не только оставлю вам жизнь, но даже дам кое-что! – Он засунул руку в карман, достал из него золотую монету с профилем Диты, передал её разбойнице. Женщина сунула денежку в рот, прикусила её зубами.
– Золото! – удовлетворенно констатировала она, метнув «золотую Диту» мужчине, который сидел в дальнем от входа углу.
Разбойник поймал золотой, повернул золотистый кружок к свету, присмотрелся.
Земляне замерли – ни лице кромосянина начало проявляться выражение «узнавания».
– Да, я видел такую!
– Девушку? – едва ли не хором спросили земляне.
– Нет, монету. Давно, правда, это было. Денежка была всего одна, а женщина была на ней – точь-в-точь как эта. Только тот золотой был старый, стертый, а этот – как новый! Клад нашли?
– Нет, сами сделали!
Разбойники дружно расхохотались, по достоинству оценив шутку инопланетника. Кромосянин встал, подошел к первому пилоту.
– Хорошо! Я скажу вам, у кого именно мы «приватизировали» эту вещицу. Только дайте слово, что остальных вы оставите в живых, и не покалечите.
– Зачем тебе мое слово? – буркнул Паршин.
– Как ты понимаешь, инопланетник, бумажек-расписок мы не пишем. Слово – вот то единственное, что имеет для нас значение.
– А если я передумаю, или просто обману?
– Значит, такова цена твоему слову. В другой раз на этой планете тебе точно уже никто не поверит.
– Хорошо! Я даю вам всем слово, что оставлю вам жизнь и сохраню вам здоровье, если вы мне расскажете, кто был тем человеком, у которого вы изъяли эту вещицу. И я также даю вам слово, что добавлю к этому золотому еще два, если вы поделитесь со мной информацией и людях, с которыми общался убитый вами любитель платного секса. Это еще не все! – перебил он аборигена, набравшего полную грудь воздуха, чтобы что-то ответить. – Я даю слово, что если вы мне поможете найти, подобраться к людям, которые что-то знают о том человеке, с которого была снята эта вещица, еще семь золотых монет к тем трем, которые были обещаны вам за информацию и «рыбном» парне. (Кромосяне натянуто улыбнулись, сообразив, что за убийство подручного работорговца им ничего не будет).
– То есть всего – десять монет? – уточнил предводитель разбойников. Демьян спокойно кивнул в знак согласия с тем, что его поняли правильно.
