Если, конечно, у него будет возможность выбора.
* * *
У капитана Шеридана в этот момент были свои проблемы…
Земля тряслась под его ногами. Шеридан не очень хорошо понял детали, но и Затрас, и его почти что брат-близнец уверяли, что Варн умирает, и что Машина умирает вместе с ним. Ей нужен был тот, кто управлял бы ей, удерживал бы Машину и планету (если между этими двумя вещами была какая-то разница) от распада. Очевидно, что Варн был явно не в лучшей форме, планета была в нестабильном состоянии, и Машина автоматически реагировала на всё, что, как ей казалось, представляло угрозу.
Например, на два корабля, стоящие на орбите. Шеридан понял из сообщения минбарцев, что по их кораблю была выпущена ракета. Они решили, что она пошла с «Вавилона», в то время как на самом деле она была из Машины. Минбарцы либо не поняли этого, либо им было наплевать. В других обстоятельствах, Шеридан сумел бы вмешаться, но сейчас он был очень сильно занят.
Минбарский капитан набросился на него, нацеливая удар посохом в голову Шеридана. Ему удалось присесть и отпрыгнуть назад, уворачиваясь и от посоха, и от падающих повсюду на трясущийся пол камней.
Шеридану приходилось несколько раз драться с минбарцами врукопашную. Последнее такое приключение закончилось для него сильной болью в голове и путешествием на Минбар в кандалах с билетом в один конец. После этого он сделал для себя кое-какие выводы.
Правило первое. Минбарцы быстрее тебя, значительно быстрее. И ещё они сильнее, раз могут размахивать этими своими идиотскими железяками так, будто те сделаны из воздуха. Если возможно, держись от них подальше.
Правило второе. Если ты можешь подстрелить их издалека, сделай это. Нечестно, да, но что в этой войне честно?
Шеридан делал всё, что мог, чтобы выполнить правило первое, и пытался последовать правилу второму, но затратил слишком много долгих секунд на восстановление собственного баланса, так что у него почти не оставалось времени, чтобы достать пистолет. И он понимал, что у него может появиться не более одного шанса, чтобы выстрелить.
— Г'Кар! — заорал он. — Да помоги же мне, Боже правый!
Шеридан не был уверен, услышал ли его нарн. Даже если так, то Г'Кар ничем не подал вида, и Шеридану ничего не оставалось, как продолжать драться в одиночку.
* * *
Лита Александер не могла выспаться уже много месяцев. Конечно же, глубокий сон без сновидений был свойственен лишь тем счастливцам, которые не потеряли всё, что им было дорого вместе с Землёй, но это было совсем другое. В её кошмарах не было горящей Земли, умирающих людей, минбарцев. Это были… странные сны. Очень странные сны.
Это был один лишь голос. Он был похож на десятки переливающихся мелодичных шёпотов, которые катились к ней откуда-то издалека, и соединялись в один голос непередаваемой силы. Голос, который снова и снова задавал один и тот же вопрос:
— Кто ты?
Он непрестанно пел в её снах, он звучал в её мыслях. Иногда она слышала его наяву, даже когда работала. Она вынуждена была сократить свои коммерческие сеансы с нарнскими торговцами, ибо слышала этот голос всякий раз, как входила в чей-нибудь разум. У неё почти не было поручаемой официально работы с тех пор, как капитан Шеридан забрал сатаи Деленн — и Лита была рада этому. Сканирование Деленн было одним из самых жестоких и травмирующих испытаний в её жизни.
Поэтому Лита была одна, наедине с голосом, который пел ей и задавал ей вопрос, на который она не знала ответа. И когда она оставалась одна, этот голос начинал звучать громче.
Поэтому ли она начала преследовать Маркуса? Она отнюдь не была уверена, что он интересуется ей так же, как она им. (Боже, эти глаза! Может, хоть во сне она сумеет обрести покой). Но, тем не менее, она продолжала охоту за ним, потому что одиночество становилось невыносимым. Она буквально льнула к нему, продвигая степень открытости их взаимоотношений с такой скоростью, что ему было явно не по себе, но она всё равно продолжала делать это. Когда он был тут, она старалась не упустить ни одного момента, в который она могла бы побыть рядом с ним, в надежде, что эта близость поможет ей задушить навязчивый голос. Она знала, что его обязанности включали пребывание вместе с капитаном Шериданом в качестве телохранителя, но ей всё равно нужно было находиться рядом с ним.
Когда его не было на планете, она начинала пить, в тщетной надежде стать настолько пьяной, чтобы не слышать этого голоса. Нарнскую выпивку было, вероятно, легче достать на Проксиме, чем какой-либо ещё товар. Здесь было много таких, которые желали бы утопить себя и свою память в вине. У Литы почти не было друзей, которые бы могли позаботиться о ней, не дать спиться, но Маркусу не нравилось это её пристрастие. Он сам когда-то был алкоголиком, и явно опасался, что она станет тем, чем он был раньше. Она тоже боялась этого, и она никогда не пила при нём. Потому что ему было больно от этого, и, кроме того, самого его присутствия было достаточно, чтобы заглушить голос.
Но сейчас Маркуса не было, он несколько дней назад улетел куда-то вместе с капитаном Шериданом. Ему угрожала опасность. Она чувствовала это. Она не могла понять, что же это было, но она ощущала, насколько эта опасность была велика. Она так часто бывала внутри его сознания, что её мысли стали прокладывать себе пути, подобные тем, по которым шли его мысли. Она слышала, как учащается биение его сердца, и в мысли начинает вползать страх. Она хотела быть вместе с ним… она хотела…
Но только не вместе с Шериданом. Она сканировала его однажды, просто из любопытства, и ужаснулась пылающей внутри него злости. В душе, Шеридан был как бы мёртв. Просто его тело ещё не заметило этого. Лита боялась, что эта внутренняя смерть Шеридана заведёт его в такую ситуацию, из которой он уже не выберется, и что Маркус, по своей воле, уйдёт вслед за ним.
«Кто ты?»
«Я не знаю, — мысленно завопила она в ответ. — Оставь меня в покое! Кто ты? Чего ты хочешь?»
Снова боль. Она должна была запомнить. Никогда не задавай этот вопрос. Никогда.
«Прости, — тяжело дыша, подумала она. — Прости… я не понимаю».
«Понимание — это клинок с тремя гранями. Очнись!»
«Что?»
«Они здесь. Очнись!»
С криком, она проснулась, хотя это и не принесло ей избавления от голоса. Она вдруг почувствовала чьё-то присутствие неподалёку от себя. Что-то двигалось и следило за ней. Её сердце начало биться с удвоенной частотой. Она услышала звук, похожий на щелчки и жужжание.
Тот, кто сидел в её голове, кому принадлежал этот голос, был в гневе.
Рот Литы, вдруг, открылся сам собой, но слова, вырвавшиеся из него, принадлежали не ей, и даже сам голос был не её:
