и неизвестными, потому что моя память восстанавливалась выборочно, кусками.
— Выходит… у вас нет сомнений в том… кто я? — прошептала я резко осипшим от волнения голосом. — Вы точно уверены???
— Не «вы», Зара, а «ты»! — вдруг заявил зоннён. — Я твой старший брат!
Что-то внутри меня окончательно рухнуло, и я… не сдержала слёз. Они накатили волной, защипали в глазах, сжали горло спазмом, потому что… я словно вернулась домой. У меня возникло острое чувство, что всё это время я жила в каких-то скитаниях и не могла найти саму себя. Вот почему я так ревностно отдавала себя рисованию: только так я могла хотя бы немного выплеснуть всю ту подсознательную тоску, которая жила в моем сердце все это время. Тоску… о своем прежнем «я»!
Слезы потекли по щекам, в груди запекло, а лицо Арраэха затуманилось, хотя я успела выхватить зрением, что в его взгляде появилось беспокойство.
Он снова оказался рядом, снова обнял, а я опять прижалась к нему, словно дитя, понимая, что больше всего на свете сейчас нуждаюсь в поддержке кого-то, кто меня… понимает.
— Прости, что… не был рядом с тобой в трудные минуты… — шепнул Правитель дрогнувшим голосом. — Я сожалею об этом. И я исправлюсь. Больше никто не посмеет обидеть тебя, Зара. Особенно Риан!..
Я вздрогнула и отстранилась, поспешно вытирая слезы.
— Что вы… ты имеешь в виду?
Арраэх вернулся обратно на стул, и в глазах его промелькнула решимость.
— Скажи, ты вспомнила о том, что в прошлом связывало тебя и Риана?
Я нервно сглотнула.
— Я… любила его, — пробормотала я с неловкостью, — но он любил Айру…
Арраэх приподнял свою точеную бровь.
— Даже это вспомнила? Что ж, теперь понятно, почему Айра кричала, что увидела призрака: похоже, она действительно ощутила, что это ты… Далее я скажу то, отчего тебе, наверное, станет больно, но… отчасти есть немалая вина Риана в том, что ты… погибла.
Почему-то это слово снова вызвало у меня настоящий шок.
Погибла?
Меня сразу же затопило ужасом, по телу пробежали мурашки.
— И как я погибла? — шепнула я, обхватывая себя руками, словно мне стало холодно.
— Это произошло в день нападения на нашу планету. Саалонцы преследовали зоннёнов и особенно королевскую семью. Я приготовил тебе место в убежище, но ты отказалась прятаться, потому что боялась за Риана. Ты долго пыталась связаться с ним, но он не отвечал: как раз в это время он отправлял в безопасное место Айру к её семье. Ты же сломя голову бросилась его искать, хотя я тебя не отпускал. В итоге ты попала фактически в эпицентр взрыва и… погибла. Я нашел тебя через несколько часов…
Арраэх побледнел и опустил лицо, я же ощутила, как у меня резко запекли глаза и прострелила острой болью лодыжка.
Стоп! Не потому ли… я всю жизнь ношу очки и мучаюсь с этой ногой?
— Скажи… — прошептала я, — что именно пострадало в моем теле больше всего?
Этот вопрос мог показаться странным, и Арраэх с му́кой во взгляде посмотрел на меня.
— Лицо и правая нога… — через силу ответил он, а я… а я почувствовала пробежавший по спине холодок душевного трепета.
Мое плохое зрение и уродливая хромота оказались призраками моей страшной смерти…
Риан
В каком-то непонятном отупении я смотрел на запертую и запечатанную перед собой белую дверь и не мог собраться с мыслями. В голове царил раздрай, в разуме туман, а в памяти постоянно всплывали какие-то непонятные обрывки то ли сна, то ли воспоминаний.
Почему-то фигурировала Айра: ее несчастные просящие глаза, ее мягкие требовательные губы…
Стоп! Я что, целовался с этой…???
Нет, ну это точно какой-то кошмарный сон!
А вот объятья Арраэха и Алисы, боюсь, дикая реальность.
Или я схожу с ума?
Я болен???
Тряхнул головой, обнаруживая, что стою непричёсанным и по-прежнему тупо смотрю на запечатанную от телепортации дверь: Арраэх не впускает меня в крыло, где находится каюта Алисы.
В груди кипит возмущение, какая-то даже обида, боль. Я растерян, потому что ничего не могу понять: мой разум похож на перемолотую кашу…
Тогда я закрываю глаза и… успешно телепортируюсь к старшему братцу.
Тот в своём кабинете — стоит перед огромным экраном и разговаривает по связи с кем-то из Мироанских министров.
Министр (кажется, Ванголь, министр обороны) удивленно расширяет глаза при моем появлении и слегка кланяется.
— Риан, подожди меня пару минут, — не оборачиваясь, повелевает Арраэх, и мне не остается ничего, как послушаться его.
Я по-прежнему зол и заторможен, поэтому вообще не слышу разговора брата с министром, лишь последние пару фраз словно вырывают меня из прострации.
— Мы уже в пути, — вещает Арраэх, — на Мироан прибудем через пятнадцать стандартных галактических суток…
Я оторопело поднимаю взгляд, успев увидеть очередной поклон Ванголя, а потом экран тухнет, а я ошеломленно бормочу:
— Как в пути???? В смысле в пути????
Мой голос превращается в крик, и я непроизвольно телепортируюсь прямо перед лицом Арраэха.
Он смотрит на меня льдистыми синими глазами и словно готов к моей ярости.
— Где Алиса? Ты отправил ее на Ишир??? И не дал мне даже поговорить с ней??? И вообще, что ты творишь, брат?!! Эта девушка… она… — запнулся, сам не понимая, что сказать, — она дорога мне, а ты вообще женат!!!
Арраэх смотрит на меня совершенно невозмутимо, как скала. В глубине его глаз мелькает даже какое-то снисхождение, но, возможно, мне это просто кажется.
Его продолжающееся молчание просто выводит меня из себя.
Всплеск силы, непроизвольно вырвавшийся из меня, заставляет помещение дрогнуть, а гладкий пол под ногами покрыться сетью тонких трещин.
— Ты решил угробить нас всех? — невероятно хладнокровно произносит брат, приподнимая вверх правую бровь — его любимый жест. Нет, ну он просто мастер демонстрации высокомерия!
Я понимаю, что сейчас веду себя действительно необдуманно, глупо, но эмоции, кажется, вот-вот раздерут меня изнутри.
— Я хотел поговорить с ней… — произношу охрипшим голосом и чувствую, как боль в груди становится всё больше похожа на черную дыру. — Мне кажется, что я перед ней виноват… Она мне очень нравится…
На лице брата появляется какое-то скептическое выражение.
— Ты уверен? — спрашивает он таким тоном, словно издевается. — Не ты ли снова целовался с Айрой Симмалин? А Алиса, между прочим, тебя видела…
Я оторопело замираю, с ужасом понимая, что тот поцелуй с этой лживой мегерой мне вовсе не приснился.
— Но… как? Я же… уже ничего к ней не чувствую! Я не мог пойти на это добровольно! Да
