— В карцер! — коротко приказал Барклиф. — И сдай оружие!
— Слушаюсь! — Джейк повернулся на месте, ища глазами сержанта, но увидел толь-ко Криса. Живой! Слава Богу! Хоть в этом повезло…
Крис заулыбался, узнав Джейка, крикнул что-то, но голоса его было не разобрать в общем шуме, а потом оттянул край плащ-накидки: здоровые дырки, через которые проходил свет с той стороны — следы от пулемётной очереди пересекали наискось низ накидки. Но сам Крис выглядел совершенно здоровым, только смеялся, кричал что-то, и в его смехе было что-то близкое к истерике. Не всякий легко перенесёт такое, когда смерть прошла буквально на волосок.
Сержант Торнтон подошёл сам, взял автомат из рук Джейка, подождал, пока ря-довой снимет плащ-накидку, бронежилет и ремень. Вот и всё! Готов под арест!
— Арделли! Климов! — сержант назначил двух солдат из своей бригады. — Проводите арестованного в карцер. Джейк пошёл сам, не дожидаясь конвойных, а вокруг уже суетились врачи из лазарета, ещё кто-то в штатском… Вот она, война! А ведь это только начало! Что будет потом?
…И опять камера! Опять одиночество и полная тишина! Всё, как в прошлый раз. Те же стены, та же сырость. Только Джейк уже совсем не тот, и чувства были со-всем другие. Сейчас он уже не кричал и не метался, требуя справедливости и вни-мания к себе. Нет! Он просто сидел в углу, неподвижно и тихо, а на душе его тво-рилось такое!
Как он жил до того дня, как попал сюда, в эту часть и на эту планету? Хорошо! Как все жил: не хуже, не лучше! Весь мир — внутренний и внешний — представлялся ему маленьким дворцом. Красивым и изящным! С колоннами, с башенками — тво-рение земной архитектуры, плод великого таланта! Таким же видел себя и сам Джейк: дворцом, идеальным по строению, гармоничным и совершенным!
Но дворец этот оказался хрупким, даже более хрупким, чем стекло! Первые балки дворца рухнули, когда Джейк увидел настоящий Гриффит. Гриффит отсталый и архаичный. С людьми, пьющими без всякой меры, не расстающимися с сигаретами. А там, на Ниобе, эта пагуба считалась изжитой, этим даже гордились. А заброшен-ные дома? Целые районы! А вырубка леса?! Джунгли планомерно, с тупым равно-душием превращаются в пустыню… Вон, стоит взглянуть на наш полигон.
Где он, тот идеальный и чистенький мирок с курортами и нетронутой природой, о котором так кричали в новостях?!! Вот они, — первые балки, не выдержавшие напо-ра реальности и жестокой правды! Замок дал первые трещины!.. А потом там, в полиции, пошатнулась вера в справедливость закона, в людскую доброту и взаимо-помощь. Где эти хвалёные ребята-полицейские, с таким оптимизмом и настойчиво-стью добивающиеся правды и справедливости? Ещё одна трещина в том идеальном дворце, в том мире, каким он представлялся Джейку!
Здесь, в части, эти трещины с оглушительным треском появлялись каждый день, ломая то, что ещё осталось. Джейк никогда не считал себя способным на месть, на злорадство, но радовался же, когда Колину стало доставаться от лейтенанта Барк-лифа! Разве мог тот прежний Джейк — гвардеец из Гвардии Его Величества — быть способным на подобные чувства?! А то упрямство, с каким он продолжает противо-стоять шайке Колина! Правильней было бы пожаловаться сержанту или лейтенанту, но нет же… А та мстительность и вредность, с какими он делал всё Барклифу во вред, на зло? Что это? Разве это нормально? Разве он когда-нибудь в своей жизни думал, что окажется способным на всё это?
А тот страх, который гнал его сегодня от тягача в поисках лучшего укрытия? Не страх — ужас животный! А ведь сколько служил в Гвардии, готовился принять смерть в любой момент, сложить голову во имя Императора, но когда смерть оказа-лась рядом, трусливо кинулся бежать, глупо подставляя себя под пули!
А та ненависть? Ведь чуть не убил того парня прикладом!! Если бы не вмеша-тельство Барклифа, остановило бы меня хоть что-нибудь?!! Нет!!!
Где те детские представления о себе, как о ком-то, более совершенном, способном только на правильные поступки, на героические подвиги, на широту души, доброту, альтруизм, сострадание? Всё это рухнуло в одночасье, как тот дворец, построенный на наивных представлениях…
Всё это оказалось глупой чушью! Глупой и наивной!..
Я оказался таким же, как все: порочным, слабым, беспомощным, жестоким, мсти-тельным, да ещё и способным на хладнокровное убийство. Не защищался же, не защищал слабого — нет! — кинулся первым, даже не разобравшись, что к чему!
Я хуже любого из ребят в нашей бригаде! Хуже Колина даже! Ведь тот-то, сразу видно, рос не в тепличных условиях… Не то, что я!.. Гвардеец! Мама, папа, семья благополучная во всех отношениях… Неужели я и вправду то чудовище, о котором говорила мать: получеловек-полугриффит?! Не разберёшь теперь, кто больше?.. Боже мой!!! Какой ужас!.. Мне нет места в Гвардии! Барклиф, наверное, сразу дога-дался об этом… Я не достоин, быть рядом с Императором! Моё место здесь: в этом грязном и сыром подвале…
Джейк ненавидел и презирал себя всё больше. Даже душа заныла от этих мыс-лей… Ничтожество!!! Хорошо, что мама уехала и не увидит меня таким, не усты-дится того, что вырастила такого сына…
Такие мысли кого угодно довели бы до умопомрачения, и Джейк был не исклю-чение. Он бы точно сошёл с ума здесь же, в камере, но судьба распорядилась иначе, подбросив ему в эту камеру ещё одного постояльца. И как насмешка было это веле-ние судьбы, потому что гостем оказался тот парень, с которым они подрались часом ранее в воронке.
— О, нам, я смотрю, и здесь повезло! — он прошёлся туда-сюда, выбирая местечко получше, — своё место на койке и матрас Джейк уступать не спешил, следил за гос-тем настороженно, исподлобья. Парень уселся прямо на бетонный пол, развалился беззаботно, а потом произнёс почти дружелюбно:- Здесь, надеюсь, самолёты не летают, и бегать по плацу не придётся…
Джейк промолчал, кроме ругани, ничего больше на языке не крутилось, но гостя это молчание, похоже, волновало мало.
— Ты, кстати, Тайлер, сколько суток схлопотал?
— Ты откуда знаешь мою фамилию? — Джейк вскинул голову, глянул туда, где си-дел незнакомец, сумел разглядеть в почти полной темноте его фигуру и лицо.
— Я? — парень усмехнулся, пожал плечами. — Да я много чего про тебя знаю! Даже больше, чем ты можешь себе представить! Про Гвардию, например, про трёхднев-ное увольнение, подписанное самим Императором, — он как-то двусмысленно замол-чал, давая Джейку возможность переварить услышанное и хоть приблизительно прикинуть границы этого "много".
— Врёшь! — какая-то упрямая мальчишеская жажда противоречия рвалась наружу, а мозг работал, сопоставляя обрывочные факты. — Ты был тогда с ними, да?! Был? — Джейк повернулся к незнакомцу так, чтобы видеть его всего, и лицо, и подобрав-шуюся фигуру. — Был в той шайке?!! Да?!!