«А если я откажусь?»
«От чего?»
«От установки имплантата. Это обязательно?»
«Вообще-то обязательно. Но пока не было идиотов, которые бы протестовали. Твой вопрос настолько глуп, что я даже не сразу понял, о чем ты спрашиваешь. Я знал, что Истар снижает коэффициент ценности, но не настолько же! Ты что не осознал, что это дает?»
«Осознал. Но… Понимаешь, это ставит нас на одну доску с homo naturalis».
«Ну-у! Не на одну. На две досочки повыше».
«Иным тоже ставят имплантаты?»
«Разумеется. Зеленые. Увидишь. Они немного отличаются от наших. Но доступ к информации дают. Было бы неразумно ограничивать общий объем памяти человечества и исключать из него Иных. Правда, Иные быстро умирают. Тогда приходится удалять имплантат с изначальной и накопленной ими в течение жизни информацией и вживлять его другому Иному. Но это оправдано».
«Имплантаты низших тоже включены в общую базу данных?»
«Пока нет. Низшие слишком недолговечны. К тому же у них хрупкая психика. Они просто не смогут овладеть этой информацией. Правда, были предложения использовать их в качестве носителей, заблокировав информацию от них самих. Чтобы доступными оставались только обычные сведения, необходимые им для жизни. Но это приведет к тому, что в каждый момент времени будет выпадать из общего пользования слишком много информации. Ведь низших много и они часто умирают. Возможно, им все-таки разумнее ставить дешевые имплантаты, которые можно безболезненно выбросить вместе с трупом».
«Уж не причастен ли ты к проекту?»
Игорь улыбнулся.
«Я причастен к проекту создания Суперректора. Имплантаты для Иных и Высших — его идея. Но он со мной советовался».
Последнюю фразу Игорь произнес так, словно с ним советовался сам Господь Бог. Тим понял, что имеет дело с одержимым.
«А какой он, Суперректор? Он хоть похож на человека?»
«Похож. Отдаленно. У него пятьдесят две хромосомы… Гм… Если это можно назвать хромосомами… Но он очень красивый. Я лично об этом позаботился. Мое эстетическое чувство не потерпело бы безобразного существа. Мы можем наплевать на внешность Иных и свою собственную, но подчиняться хочется существу действительно совершенному. Во всех отношениях».
Тим улыбнулся.
«Слушать тебя — одно удовольствие. Убедил. Когда я смогу сделать операцию по имплантированию?»
«В этом-то и проблема… — Игорь помрачнел. — Я увлекся. Рассказал обо всем. А, возможно, тебе это недоступно».
«А-а, Истар. Мы возвращаемся к тому, с чего начали».
«Да, Истар. Боюсь, что твой коэффициент ценности ниже критического».
«Он все равно выше, чем у любого Иного».
«Сломанный космический корабль, конечно, дороже автомобиля, но его нельзя использовать в качестве первого».
«Я понимаю, что не могу больше иметь дери. И я готов от этого отказаться. Но в остальном я полезен. Во всем, что не связано с функцией биологического контроля».
«У тебя психология изменилась».
«Ничего подобного! Я вовсе не стремлюсь избежать ликвидации. Просто привожу аргументы».
«Интересный подбор аргументов. Тенденциозный».
«Но, в конце концов, я же здесь! Я сразу понял, зачем меня вызывают!»
«Слишком много восклицательных знаков. Ты боишься за свою жизнь, как какой-нибудь homo naturalis!»
Игорь презрительно скривился.
«Ерунда!» — воскликнул Тим, оскорбленный до глубины души.
«Успокойся. Наместник поручил мне переговорить с тобой, чтобы понять глубину поражения психики. Мне придется сделать ему доклад».
«И что в нем будет?»
«Ничего утешительного».
«Но все же… Я специалист по Истару!»
«Это было важно до изобретения экранирования радиационных поясов. Теперь уже нет. Теперь у нас есть Антон Маковский — специалист по Истару и несколько Иных. К тому же, я надеюсь, что перед смертью ты поделишься с нами информацией».
«Да, конечно».
«А на Истаре придется все перестраивать. И это будет очень тяжелый процесс. Система должна прийти в норму. Низшие, которые владеют собственностью и имеют право неограниченного передвижения по планете — это совершенно недопустимо! Мы заподозрили изменения в твоей психике, еще когда ты ввел эти правила.»
«У меня просто не было другого выхода».
«Да так ли это? Разве операция имплантирования не дает гарантии послушания?»
«Я слишком боялся второго истарийского бунта».
«Так. Иррациональный страх».
«Не такой уж иррациональный…»
«Видишь, сам сомневаешься».
Тим вздохнул.
«Я должен переписать информацию об Истаре на магнитные карточки? Сколько времени вы мне даете?»
«Наконец-то я слышу слова Высшего. Нет. Еще ничего не решено. Это в компетенции Наместника. К тому же он сам выкачает из тебя всю информацию и переведет в общее информационное пространство. Это гораздо эффективнее магнитных карточек и занимает меньше времени. Возможно, он решит тебя клонировать. Мы обсуждали этот вопрос. Все-таки генотип Высшего слишком ценен. У твоего клона с функцией биологического контроля будет все в порядке. А информацию мы перенесем».
«И я больше не буду нужен», — сделал вывод Тим.
Игорь проигнорировал.
«С Наместником мы встречаемся завтра утром. Его зовут Леонт».
«У него есть функция биологического контроля?»
Игорь усмехнулся.
«Ну, конечно».
«Понятно».
Тим допил остатки чая и поставил чашку.
«Ну, до завтра».
Игорь кивнул. Тим встал и сделал знак слуге.
«Это Наместник меня вызвал?» — спросил он уже в дверях.
«Конечно».
Вернувшись к себе, Тим плюхнулся все на тот же диван и раскинул руки по спинке. На бирюзовом, еще не потемневшем, небе за окном зажглись первые звезды, и черные силуэты домов внизу вспыхнули россыпями ночных огней.
«Товаби?»
Тим повернул голову. У его ног сидел Вадик и вопросительно смотрел на него.
Да, конечно. Коррекция программы. Как он мог забыть о своем слуге? «Интересно, Высшие тоже имеют право сидеть только у ног Наместника? Или стоять на коленях? — подумал Тим. — Ерунда какая! Высшие не животные! Это homo naturalis так близки к животным, что положение тела может влиять на их мысли. Они сами об этом писали, еще до Начала Изменений. И психологические исследования говорят в пользу этого факта. Коленопреклонение способствует послушанию».
«Вадик, встань, пожалуйста, и сядь со мной рядом», — приказал он.
Слуга посмотрел на него с безграничным удивлением.
«Товаби, я же не имею права!»
«Теперь имеешь. Я разрешаю».
Вадик послушался.
«Теперь давай руку».
Тим посмотрел на имплантат. Серенький. Homo naturalis. Раньше все было сложнее. В таких случаях низшим делали психокоррекцию, непосредственно проникая в мозг, что было мучительно для дери и тяжело для господина. Но техника совершенствовалась. Теперь достаточно вызвать соответствующую программу из управляющего имплантата на периферийный и внести изменения.
Высший задумался. Ну и зачем он будет это делать? Все равно Вадика надо передать другому господину. До завтра. Новый господин в любом случае будет корректировать все его программы. Под себя.
«Вадим, — спросил он. — Тебе нравится Игорь?»
Слуга пожал плечами.
«Высший, как Высший».
Тим улыбнулся.
«Обстоятельства сложились таким образом, что я вынужден передать тебя другому господину. Как ты отнесешься к тому, что это будет Игорь?»
«Почему, товаби?! Разве я плохо вам служил?»
«Превосходно. Ты ни в чем не виноват. Переход не наказание и никогда им не являлся. Обычная штатная процедура. Некоторые дери меняют хозяев много раз в жизни. Просто это твой первый переход, поэтому тебе немного страшно. Совершенно необоснованное чувство. Ты сразу полюбишь своего нового господина также сильно, как и меня, как только будут изменены параметры твоего имплантата. Ты так запрограммирован».
Тим крепко сжал руку своего слуги и отвернулся к окну, чтобы не видеть его отчаянного взгляда.
«Игорь», — мысленно позвал он.
