− Продолжай, − попросила я.
− Одного каратиста, который надоедал своей просьбой помочь, я отправил не спускать с тебя глаз. Он утверждал, что может всюду проникнуть, всё узнать и даже банковский сейф не устоит перед его возможностями. Как оказалось, он не врал: каждый час он сообщал нам обстановку. Много интересного рассказал о проекте Татхенгана и ожившем марсианском фараоне. Хотел бы я на него взглянуть хоть разок.
− Это неприятное зрелище, особенно его вторая смерть. Представь, он ещё до первой своей смерти знал, что оживёт, но не хотел жить в наше время. Он оказался очень предусмотрительным: уничтожил останки своих предков, чтобы они избежали страшной участи, и велел рабам спрятать после его смерти в бинтах легковоспламеняющееся вещество.
− Я слышал, он сгорел, но до этого успел что−то сказать.
− И только я его поняла. Он всё знал, и знания эти доставили ему много страданий.
После недолгой паузы мальчик продолжил:
− Этот каратист по деофону доложил, что тебя принесли в номер гостиницы «Магистр», а уже через несколько минут прибыл больничный эскорт, и тебя увезли в больницу «Гуманного Обращения». Вечером Татхенган после общения с тобой вынужден был присутствовать на балу и не мог до самого утра оставить высшее общество. Оно требовало его присутствия, что нас очень устраивало. Решено было после полуночи тебя похитить. Я надел телепортационный халат и оказался на крыше здания. Я ждал, когда ты выключишь свет, но ты не выключала. Пришлось спускаться по канату до твоего окна, а дальше ты знаешь. Выключенный свет стал сигналом для пилотов, они должны были ждать нас за пределами атмосферы Земли.
− А зачем ты, сразу не появился в моей палате – это же рискованно лезть по канату? Да и погода была ветреной. Ты мог погибнуть.
− Я берёг энергию халата, её могло не хватить для перемещения. Дело в аккумулирующем устройстве. И к тому же я боялся проскочить, а о плохом старался не думать. Я беспокоился, что ты меня не пустишь к себе.
− Как я понимаю, всё получилось просто замечательно. Как, по−твоему, мы надолго избавились от Татхенгана? – спросила я, прижимая к себе мальчика.
− Хочется думать, что надолго.
− У меня рассказ будет такой же длинный, только мысли путаются, не знаю с чего начать. Может, на корабле найдётся что−нибудь перекусить? Я голодна, как зверь.
− Повара нам готовят отменное пиршество. Думаю, оно уже ждёт нас. Пойдём?
− Ты просто чудо! – обрадовалась я.
− А я был уверен, что на свободе у тебя повысится жизненный тонус.
Будущий Король взял меня за руку, и мы покинули каюту бывшего хозяина «Серебряного Единорога» и ещё девяти вооруженных боевых кораблей.
Я догадывалась, что мы идём не куда−нибудь, а в солдатскую столовую. Наш приход был встречен громом аплодисментов. Я от неожиданности остановилась.
− Они встречают тебя. Отныне ты занимаешь место адмирала флотилии.
«Ты наверно шутишь?», – мысленно сказала я.
Но на шутку его слова не походили. Люди стали скандировать: «Ла−нуф! Ла−нуф! Ла−нуф!..».
«Сюрприз удался, пусть расходятся».
− Лануф, это правда. Помнишь, я обещал, что сделаю для тебя всё, что захочешь.
− Да, но, когда мы прибудем на Дарьяндес, − напомнила я.
− Мы прибудем на него, но позднее. Разве плохо, если кое−что из обещанного я могу сделать сейчас?
− Я, вообще−то, ничего не ждала от тебя.
Люди между тем затихли и с интересом прислушивались к нашему разговору. Мальчик выдержал небольшую паузу, видимо собираясь с мыслями, и произнёс:
− Я знаю, как тебе жаль свою «Птичку», и я не могу тебе её вернуть, но вместо неё я дарю тебе все десять боевых кораблей, вооруженных от носа до хвоста.
− Но это же незаконно, − пробовала я протестовать.
− А всё, что с нами случилось законно? – Будущий Король не ждал моего ответа. – Здесь собрался экипаж «Серебряного Единорога», они ждут твоих указаний.
− Спасибо за подарок, Будущий Король. Я потрясена твоей щедростью, – тут я подняла левую руку и обратилась к собравшимся: – Приветствую вас, друзья мои. Если бы не вы, я не стояла бы сейчас перед вами. Моей свободой я обязана ещё и этому пареньку, у которого львиное сердце. Спасибо, что вы не отказались ему помочь. Сейчас мы вернёмся на Плоскодонку, чтобы доделать кое−какие дела, и там окончательно решим, как нам быть дальше. Если у вас есть вопросы, спрашивайте, постараюсь ответить.
После моей мало красноречивой речи возникла долгая неловкая пауза. Я чувствовала, что меня хотят о чем−то спросить, но не решаются. Мне нетрудно было догадаться, в чём состоят их вопросы. Ну, конечно, их интересует, что произошло со мной, что стало с моими глазами и так далее.
− Ну, что, у матросов нет вопросов? – наивно желая избежать их, поинтересовалась я и, не давая возможности задать, а ими буквально был пропитан воздух, я добавила: − Тогда прошу расходиться. Я очень голодна, так что беда тому, кто попадётся на моем пути. Я велю его немедленно поджарить и подать к столу.
Раздражающая своим мысленным напряжением обстановка вокруг меня мгновенно разрядилась. Люди зашевелились, и, посмеиваясь, стали расходиться. Едва я смогла сделать несколько шагов по направлению к столу, к которому меня повёл Будущий Король, как меня остановил вопрос одного из членов экипажа:
− Госпожа, Лануф, вы потеряли зрение?
Голос мне показался знакомым.
− Кто это говорит? Я тебя знаю? – я повернулась на голос.
− Это я, Чеко Син, вы меня узнаете?
− А, − я вдруг вспомнила каратиста. – Я знаю тебя, мне казалось, ты хотел остаться на Земле.
− Я боец. Тихая жизнь меня убьёт.
− Понятно… я уважаю твоё решение. Да, я потеряла зрение, но это неважно… Все что−нибудь теряют. Иногда лучше потерять палец, чем руку.
− Я хочу вам помочь. Что я могу сделать?
− Ну…− я призадумалась. – Мне необходима трость. Я должна уметь обходиться без помощи моего друга.
− Я сделаю её вам, − горячо пообещал каратист.
Я качнула головой, и, опираясь на плечо Будущего Короля, продолжила путь. Кто бы знал, как трудно есть с закрытыми глазами, но если они закрыты, то ещё можно подсмотреть, где и что расположено на столе, и как всё получается, а если их нет, то пользоваться приходится лишь своей интуицией и памятью.
Наше скромное пиршество проходило в полном молчании. Лишь иногда оно прерывалось приходом поваров и моими недовольными восклицаниями по поводу потери столового прибора или того, что на нём должно было быть.
Мальчик вёл себя, как истинный джентльмен. А что мне особенно в них нравится, так это то, что они не придают значениям пустякам. Проще говоря, Будущий Король делал вид, что ничего смешного не происходит. Я же всё с большим трудом сдерживала накатывающую к горлу волну смеха.
Когда в очередной раз поднесла ко рту пустую вилку я, наконец, спросила:
− Друг мой, не ответишь ли мне на один каверзный вопрос: в какую часть стола переместилось содержимое моей вилки?
− Я не заметил, − серьёзно ответил Будущий Король.
− А если честно?
− Мм…− странно хмыкнул паренёк, − кажется обратно в тарелку.
− В чью?
− В твою, разумеется.
− Ты уверен?
− На все сто!
− А сам только что сказал, что не заметил?
− Я задумался.
− О чём, если не секрет.
− Над тем, когда ты мне расскажешь и своих приключениях, и кто такие Рейленд и Радомир?
− Это тоже длинная история… Закончу с десертом и начну свой рассказ, − пообещала я.
Я действительно всё ему рассказала. Наконец−то, он узнал страшную историю, произошедшую с моим мужем и сыном. Часть этой истории он узнал ещё в столовой, а остальное я дорассказала в покоях Татхенгана. Мы могли долго проговорить, но сообщение, посланное сержантом Донгом через одного из помощников, о приближении к Чёрной Дыре, вынудило нас оставить разговоры и пройти в отсек управления.
Вскоре мы благополучно совершили вхождение во Внутренний Космос. Затем нам предстоял двухнедельный полёт к Плоскодонке. Дни бежали так быстро, что я и не заметила, как прошёл этот срок.
