ходе своей экспансии, расселяется на доступной ему территории. Популяция растет, растет и количество энергетических структур. Появляются новые души, а уже опытные переселяются в новые тела и совершенствуются. Все происходит гармонично, но иногда случается так, что образуется огромное количество душ, не имеющих возможности воплотиться и продолжить свой путь. Тогда нет другого варианта, кроме внешней экспансии. Тут либо вся твоя глобальная энергетическая сущность рано или поздно гибнет, либо гибнут те, кому не повезло принять в себя новых поселенцев.
— А как же вы становитесь лучше, убивая целый биологический вид? Разве это не преступление? — мне казалось, что я схожу с ума от такого количества новой информации. Все же погружение в осознанный сон там, где есть много факторов способный тебя разбудить имеют некоторые преимущества. Сейчас же я лежал в удобной кровати в тихой комнате, куда никто не войдет и не разбудит меня. Где-то на краю сознания я понимал, что могу проснуться в любой момент, нужно только захотеть, но с другой стороны будет ли мой постоялец таким же разговорчивым в следующий раз?
— Уничтожение любого разума, особенно осознавшего себя, однозначно является преступлением. И многие из нас будут еще много раз перерождаться только для того, чтобы вернуться к состоянию до этого поступка. Но когда на весах смерть твоего вида или вида, стоящего на ступень ниже тебя выбор очевиден.
— Вы ни чуть не лучше тех людей, кто построил эту станцию и эксплуатирует своих же сограждан, брошеных умирать на загибающейся планете! А кстати, зачем вам такой мир, как наш? Еще немного и у нас начнется настоящий апокалипсис, спровоцированный вами. Не спорю, мы тоже приложили к нему руку и не меньше усилий, чем вы, но все же.
— Мы все исправим. У вас все не так страшно, можешь мне поверить. Так что если тебя это немного упокоит — ваша планета будет жить и дальше. Можешь думать об этом, пока есть время. Мысли о хорошем, тоже украшают душу.
— Отлично, успокоил.
— Вот и хорошо.
— Это был сарказм, если что.
— Такие вещи как сарказм плохо передаются во время разговора по душам, — он замолчал, видимо ожидая оценю ли я игру слов, но мне было не до того.
— Но почему другие полностью поглощают сознание своих носителей? На этот вопрос ты так и не ответил.
— Думаю, они просто спешат продолжить свой путь совершенствования. Возможно, считают, что придя в этот мир быстрее других и помогая своим собратьям осознать себя они делают свою душу лучше.
— Проводя МРТ диагностику?
— Магнитный резонанс помогает окончательно разрушить ненужные связи в нейронах и ускорить осознание. Но я не вижу особой нужды так спешить.
— Почему не видишь?
— Не важно.
— Нет, я думаю — это очень даже важно! — но ответом мне было только молчание. Мой собеседник просто исчез. Как я ни пытался докричаться до него ничего не выходило. С тяжелым чувством провала я проснулся. Что такое могло заставить моего собеседника исчезнуть? Неужели он сболтнул что-то лишнее о чем пожалел? Видимо да, но в таком случае, что это было? Про МРТ я и так знал, значит это что-то другое. Ладно, будет время разобраться с этим. Надеюсь он соскучится и решит поговорить со мной еще разок.
Лежа на кровати, я размышлял о том, что совсем недавно хотел, чтобы кармический механизм был реальностью, и вот сейчас я знаю, что так и есть. Я рад этому? Кажется, ни сколько. Хотя если подумать, меня расстраивает не само знание, а вероятная кончина моего вида в следствии действия этого механизма. Что ж, надо уметь держать удар. Хотя если принять, что выхода нет, то нужно ложиться и помирать прямо сейчас, но, кажется, я не такой человек. Без трепыхания я не могу, даже понимая, что из паутины не выбраться. А значит, буду дергаться, пока есть силы.
Поднявшись с кровати, я посмотрел на часы, мой сон длился менее получаса. Кажется мне еще не доводилось получать столько новой информации в такие сжатые сроки. На станции было обеденное время, а значит у меня еще есть шанс разведать что-нибудь и в другом направлении. Оставалось понять, что именно нужно искать, что тут может быть действительно важным. Для начала, я решил пройтись по коридорам своего уровня и осмотреться. Если Дилан говорил, что тут меня никто не узнает, значит я могу передвигаться не таясь.
Выйдя из своего жилища, я заблокировал дверь с помощью чипа. Хорошо, что я представлял его возможности хотя бы отдаленно, иначе можно попасть в нелепую ситуацию, пытаясь, например, вызвать лифт таким образом. Коридоры одиннадцатого уровня были довольно широкими. По некоторым из них можно было смело кататься на автомобиле, не боясь задеть неспешно шествующих вдоль стен прохожих. Высота потолков оставляла желать большего, но местами открытое пространство вертикальных колодцев, проходящих сквозь несколько уровней, позволяло отдаленно представить общие размеры станции.
Я медленно шел вдоль ограждения такого колодца любуясь живой зеленой стеной, образующей гигантское составное панно с еще несколькими подобными конструкциями. Стена практически полностью состояла из разного вида мхов. Местами были видны вкрапления других высших растений, что придавало живой картине объемность и отдаленную схожесть с уголком дикой природы. По стене, едва слышно журча, стекали тонкие струйки воды. В некоторых местах они отрывались от плоскости, где уклон становился отрицательным. Залюбовавшись обилием зелени, я не заметил, как вдоль коридора ко мне со всех ног несется молодая девушка небольшого роста. Смуглая, кареглазая, с тонкой талией и весьма впечатляющим размером груди. Темно-синий плотно облегающий комбинезон подчеркивал красоту ее покатых бедер и стройных ног. Не сбавляя хода, она раскрыла объятья и бросилась мне на шею.
— Дилан! Дилан Страуд! Как я рада вас видеть!
Девушка висела на мне, а мимо шли прохожие и улыбались. Как же, на их глазах встретились два человека, давно не видевшие друг-друга. Мозг лихорадочно соображал что происходит. Было понятно, что ей нужен настоящий Дилан Страуд, но она понятия не имеет как он выглядит. Если она меня «узнала» значит следила за мной, точнее каким-то образом получила информацию, что именно я тот кто ей нужен. Вопрос: зачем нужен? Тем временем это миловидное существо отцепилось от моей шеи и, отойдя на пару шагов, продолжило разыгрывать свой спектакль.
— Вы меня совсем не узнаете? Ну да, я же тогда была совсем маленькой! Вы же знакомы с моим дядей Грэмом Смиттом?
Если она говорит, что я должен быть с ним знаком, значит я, а
