до машины Капитана и предупредить о новой опасности, нависшей над всеми. И даже если бы успела, вряд ли это уже могло что-то изменить. Проводник пытался сбежать в последние минуты, когда ловушка практически захлопнулась. Девушка ощущала себя животным, приведенным на убой и не подозревавшим об этом. Только когда мясник уже достал тесак, обреченная скотина задергалась, но уже не могла ничего сделать. В этот момент Аяк как никогда понимала чувства запуганного зверька, оказавшегося на бойне, эти чувства обреченности и отчаяния, сменявшиеся бессмысленными попытками вырваться.
Наполовину засыпанный обломками, смятый и разорванный ударной волной, у разрушенной стены остался и транспорт, к которому девушка была прежде приписана. Его снесло в сторону от дороги попаданием плазменного снаряда, угодившим практически в середину пассажирского отсека. Обугленные и изломанные тела несчастных, в тот момент находившихся внутри, раскидало вокруг покореженного корпуса и среди камней. Лица обгорели до самых костей и теперь только скалились безгубыми ртами с растрескавшимися от жара зубами куда-то в небо. Аяк оставалась благодарна только за то, что не узнавала в этих угольках ничего знакомого. Девушка знала практически всех с этой машины, больно было даже просто думать о том, что они погибли.
На улицу медленно въехал танк, смяв стоявший короб полуразрушенного здания. Тяжелая боевая машина, гремя траками по камням, ввалилась на старую мостовую, проламывая трескающийся керамит дорожного покрытия собственным весом. Выбросив струю отработанных газов из выхлопных решеток, танк развернулся на дороге, по пути раздавив гусеницами остатки сожженного легкого бронеавтомобиля. В глазах Аяк такая машина казалась в эти минуты огромной. Один из средних танков Тристанского бароната, предназначенный для массового производства, в такой комплектации снаряженный счетверенной лазерной пушкой. Рядом с ней из башни торчали стволы спаренного курсового пулемета и линзы визоров прибора наведения.
Под взглядом девушки, успевшей спрятаться за обломками, лазерное орудие закончило наведение и открыло огонь по невидимой для человека с такого расстояния цели. Счетверенная установка била практически без перерыва в скорострельном режиме, выдавая настоящий шквал лазерных лучей. Резкий и рвущийся звук энергетических залпов сливался в непрерывный рев, гремевший среди развалин. Эхо моментально подхватывало любой звук, повторяясь снова и снова, пока уже не гремело так, что закладывало уши. Аяк, зажав голову руками, спряталась за обломки, в шаге от тела ребенка, выгоревшего практически до костей. И внезапно разобрала, что именно он сжимает в тонкой ручке. Ее снайперскую винтовку.
Она осторожно потянулась, схватив за оплавившиеся ремешки и подтянув оружие к себе. Винтовка была раскалена так, что пластиковая отделка едва ли не проминалась под пальцами, а держать ее голыми руками не представлялось возможным. Прицел скис и оплавился, превратившись в бесполезную груду горелого пластика и стекла, так что девушка его оторвала, вырвав из креплений. Запасной прицел у нее всегда хранился в рюкзаке, как раз из-за того, что оптика была и остается вещью довольно хрупкой, а в бою случается всякое. Зато сама винтовка хоть и примитивна в плане конструкции, но надежна и живуча. Даже за все время, пока это оружие оставалось в руках девушки, ни разу не произошло ни перекоса заряда, ни осечки. Аяк надеялась, что и теперь винтовка ее не подведет.
— Всем, всем… Мы еще держимся… Если кто-то есть на частоте! Внимание! Противник может нас прослушивать! Всем! — общий канал конвоя внезапно проснулся, выплевывая в наушник остатки обрывающегося помехами сообщения. — Сигнал… прерывается… Пробивайтесь к местам встречи согласно плану «Омега». Не выходите на контакт без веской причины! Не сообщайте свои координаты!
— Проклятье! — Девушка, убедившись, что занятый своими целями танк не обращает на нее внимания, включила винтовку и облегченно вздохнула, убедившись, что та в порядке. Какие-то повреждения у нее все же были, но стрелять она еще могла. В такой ситуации это самое важное. Оплакивать павших можно будет потом, пока что важнее всего выжить и, по возможности, заставить врага пожалеть о том, что сам и начал. — Ладно, сейчас надо найти своих…
Остатки конвоя все еще пытались оказывать сопротивление, но их быстро уничтожали. Аяк старалась идти на звуки выстрелов, осторожно подбираясь к местам перестрелок, но первые два раза, когда уже подходила, успевала обнаружить только солдат противника, добивавших ее соплеменников. В полной броне, похожей на тяжелые доспехи, они действовали быстро и уверенно, контролируя поле боя, и не давали своему противнику ни единого шанса на спасение.
Аяк хорошо помнила, как воюют те же мутанты или гоблиноиды, даже если где-то умудряются достать нормальное вооружение. Единственный способ стрельбы, который они знали, состоял в том, чтобы отстреливать в сторону противника сотни патронов, накрывая шквальным огнем, при этом выкрикивая всевозможные ругательства и просто визжа от восторга, наблюдая собственную огневую мощь.
А те, кто противостоял в эти минуты уцелевшим защитникам конвоя, казались опытными и профессиональными солдатами. С их стороны шла стрельба короткими очередями, заставляя уцелевших бойцов вжиматься в укрытия, пока над головой со злобным свистом пролетали рельсовые заряды. Огонь не слишком частый, но крайне меткий. Любого, кто хоть на мгновение показывался из-за укрытия, практически сразу же сбивала пара прицельных попаданий.
Аяк смогла подобраться к полуразрушенному зданию, возле которого все еще шли бои. Там горело несколько подбитых машин из конвоя, пытавшихся пробиться на чистый участок автотрассы, и все вокруг усеивали тела невооруженных пассажиров и солдат охраны. Девушка подобралась со стороны разрушенного здания, в котором застрял засыпанный обломками бронетранспортер конвоя. Тяжелыми обломками машину, попавшую под рухнувшее здание, просто смяло и вдавило в землю. Из распахнутого бортового люка свисало тело в защитном костюме, простреленное насквозь в трех местах. Аяк, пробираясь мимо трупа, пригнулась под защитой обломков и, снова открыв частоту, попыталась найти переговоры тех, кто еще держал оборону в развалинах.
Одновременно с этим она установила винтовку и переключила прицел в режим поиска целей, пытаясь найти солдат противника. Заменив зарядную батарею, она с облегчением услышала звук сработавшего механизма. Оплавленный цветной диод не загорелся, но в прицеле появилась отметка заряда. Кем бы ни был человек, когда-то создавший это оружие, но девушка вознесла за него хвалу любому из богов, кто мог ее услышать в эти секунды.
В перекрестье практически сразу возникла массивная бронированная человеческая фигура, прикрытая штурмовым щитом. На его лицевой стороне был изображен чей-то горделивый герб с золотым грифоном на зеленом поле. Казавшиеся тяжелыми латные доспехи с угловатыми контурами и сочленениями были украшены золотыми полосками на гранях и слабо отсвечивали отблесками неровного света пожаров вокруг.
Силовое поле вокруг него чуть заметно поблескивало, принимая в себя попадания, каждый раз перехватывая заряды до
