Похоже, только Евгения оценила юмор Лэгрота, потому что…
В итоге, завязалась нешуточная драка. Хорошо что команда безопасности вовремя подоспела. Всех разняли и развели, кого в тюремный блок и на гауптвахту, а кого и в медотсек.
«Гатраки есть гатраки, — бурчал Дравал, конвоируя нарушителей. — Хоть в мундир их выряди и поставь командовать джамранским звездолётом».
Женька с ним не соглашалась. Гатраки, по её мнению, были гораздо цивилизованнее, чем казались. Агрэгота она вообще считала особенным, выдающимся и при нём даже гатраками не ругалась.
После драки общественность благоразумно воздержалась и всё решили оставить как есть… А командор распорядился задержать гатраков на гауптвахте, до прибытия Агрэгота. Тот, прослышав об аномалии, уже спешил в ипсилон квадрант на своём новом штабном астероиде — Сэнтеррани. И, конечно же, Женя ни за что не пропустила разборки, когда главнокомандующий прилетел на Ролдон-дон.
Громко и непереводимо ругаясь, Агрэгот неспешно прогулялся вдоль строя виноватых юнцов, остановился и гаркнул:
— Кто, зачинщик?!
— Я! — вперёд выступил Лэгрот, дерзко устремив восхищённый взгляд на главнокомандующего.
— Заберите его на корабль, — приказал Агрэгот, подозвав своих помощников. — Всыпьте ему до крови. И бросьте к остальным в пещеры…
Десять суток без еды в сырых пещерах нижнего уровня — таково было наказание за нарушение дисциплины у гатраков.
«Ничего, полезно, — думала Евгения, наблюдая, как уводят Лэгрота и других юнцов. — Листиков пожуют, водичкой запьют. Витамины».
Она помнила о своём заточении на астероиде Крэспэрота. А Лэгрот не спускал восторженных глаз с Агрэгота.
— Накажите меня лично, командующий! — умолял он напоследок. — Это честь для меня. Я так мечтал служить игла к игле с вами…
— Что ты знаешь о чести?! — проревел Агрэгот и мгновенно ужесточил свой приговор. — Приковать его цепями в отдельной камере!
И в зрачках юного гатрака вспыхнуло обожание.
— Приходится быть свирепым, — ворчливо объяснил Агрэгот Женьке. — Иначе, на голову сядут.
— Как я тебе рада! — воскликнула она, и на глазах у обалдевших генералов обхватила торс главнокомандующего. До головы просто не достала.
— Когда-то, я был её старпомом и капитаном, — сконфуженно пробасил Агрэгот в ответ на молчаливое недоумение подчинённых. — Очень недолго.
«Но сперва, мы чуть не стали симбиогентами…».
Вот так, в суете и волнениях, проходили дни. А ночи — завораживали, одна восхитительней другой. С Талехом, разумеется… Даже несмотря на то, что татуировка заламина поблёкла.
Супруги вновь наведались к Заккредани и после повторных анализов, генетик вынес жизнерадостный вердикт:
— Физиология землянки адаптировалась к аминокислотам джамрану, благодаря «зелёным тельцам». Следовательно, Талех, с твоей стороны Еве ничего не угрожает.
— Всегда найдётся что-нибудь ещё, — пробормотала Женя, не особо доверяя прогнозам, — с моей стороны.
Тем не менее, это не мешало ей наслаждаться полным генетическим слиянием с любимым мужем, часами напролёт… Настолько, что она забывала об аномалии и беглом Радехе, прячущемся где-то на станции. Зато дэвхары о нём помнили и взяли на себя существенную часть поисков. Однако Женя до сих пор не познакомилась с коллегами Талеха по тэрх-дрегору. Точнее, вообще ни разу не видела с момента их прибытия на станцию. Когда она проинформировала об этом мужа, он ответил:
— Зачем тебе это? Дэвхары заняты расследованием. Вполне достаточно, что ты знакома с одним из них, — и лукаво добавил. — Со мной.
Как бы там ни было, они существенно облегчили командору задачу и сняли с него часть ответственности. Ночевал Талех всегда дома. За это Женя готова была расцеловать дэвхаров…
Всё-таки позже она их увидела. Рокен показал в офицерской столовой.
— Ничего особенного, — разочарованно протянула Женька, тыкая вилкой в кекс. — Джамрану как джамрану.
— А чего ты ожидала? — удивился Рокен.
— Ну-у… Там… Красные плащи, капюшоны с прорезями, инквизиторские полумаски…
— Шоу гремлинов насмотрелась?
— Нет. Пришла к выводу, что в современной галактической культуре это первейший атрибут всего загадочного и жуткого — дмерхи, кводилоиды…
— Больше характерно для вашей первобытной культуры, — парировал Сингер, тенью пролетая мимо, и добавил, обиженно:
— Дмерхи — не жуткие.
— А что эта жуть балахонистая тут забыла? — нахмурился Рокен, отставляя чашку и провожая глазами капюшон Сингера.
— Они теперь повсюду-у, — замогильным голосом ответила Женя.
Когда Рокен отсмеялся, друзья отправились в генетическую лабораторию.
— Хочешь узнать, как я выслеживаю традиционалиста?
— Ещё бы!
— Тогда смотри сюда.
Генетик развернул посреди лаборатории объёмную схему станции, где практически в каждом секторе обозначились светящиеся кружочки с ДНК-спиралями разных генетических спектров. Одни непрерывно перемещались, другие двигались в ограниченном пространстве, многие горели неподвижно.
— Это геносигнатуры джамранок, за которыми я приглядываю. Теперь, будь внимательна…
Ждать приходилось по нескольку часов. Рокен просиживал в засаде до глубокой ночи или до утра, пока какая-нибудь из геносигнатур не раздваивалась. Это происходило всякий раз, едва «слепок» начинал удаляться от оригинала. Порой следы одних и тех же геносигнатур отслеживаемых джамранок расходились в течение двух-трёх суток в нескольких направлениях поочерёдно.
— А кроме тебя, кто-то ещё наблюдает? — поинтересовалась Женя.
— Приборы. Фиксируют и отслеживают путь вторичной геносигнатуры до конечной инстанции и подают сигнал команде безопасности.
— Значит, тебе не нужно постоянно тут находиться.
— По возможности, желательно… В основном это скучно, но иногда даже весело.
Веселее некуда!
Вот, представьте, возвращаетесь вы после удачного и страстного обмена… Расслабленный и умиротворённый… А вас хватают в коридоре вооружённые охранники, и беспардонно устанавливают вашу личность с грубым вытрясением подробностей. Кому такое понравится?
— Почему нельзя сразу отличить традиционалиста от нормального гуманоида?
— Радех способен замаскироваться.
— А шипы?
— И шипы замаскировать.
— Ну, ладно… А что если, снять геносигнатуры у всех мужчин на станции, а не только у женщин-джамрану?
— Напрасная трата времени и ресурсов.
— Но так вы точно установите, кто ушёл, без психологической травмы…
