Клим выругался, схватил ее за руку, с силой дернул на себя, понуждая подняться. Женщина снова вскрикнула, на ее глазах навернулись слезы. Но Барский почувствовал лишь раздражение, перерастающее в злость. Он рискует собственной жизнью, а она даже не пытается ему помочь.
- Хочешь здесь сдохнуть?! - прокричал в самое ухо. Аннук съежилась и попыталась отстраниться, но человек крепко держал ее за руку. - Хочешь жить - придется потерпеть!
Он резко выпустил тонкую руку, развернулся и быстрым шагом направился прочь. Кен-Кун и так не появлялся слишком долго. Хватит искушать судьбу.
- Стой! - услышал надрывный крик.
Вряд ли посол поняла смысл его слов, но вот интонацию расценила верно.
Клим нехотя обернулся. Аннук стояла, покачиваясь. Губы дрожат, лицо белее мела. Но стоит! Значит, сможет идти. Он было шагнул к ней, но тут же остолбенел. Из-за угла появился экзоскелет. Он ступал настолько мягко и бесшумно, что казался живым. Словно огромный хищник, подкарауливший добычу и теперь готовящийся к прыжку. Женщина не могла его видеть, но все поняла по реакции человека.
Барский судорожно сглотнул, отступил.
Аннук и Кен-Кун начали движение одновременно. Сделав первый шаг, женщина чуть не упала, ее лицо исказилось гримасой боли. Тем не менее, за первым последовал еще шаг - уже более уверенный, хотя столь же болезненный. Экзоскелет же покрыл разделяющее их расстояние всего за один прыжок. Призрачный клинок вспорол льющуюся с потолка воду, метнулся к беззащитной аннук. Но в самый последний момент цель исчезла с линии удара. Кен-Кун с грохотом приземлился на пол. Над его головой что-то натужно скрипнуло.
Клим клял себя последними словами, что пошел на поводу у глупого сострадания. Он успел выдернуть девчонку из-под удара. Кажется, острие клинка даже проделало в ее платье дыру, хотя обвал и вода и без того превратили его в лохмотья, почти не прикрывающее тело.
Оба покатились кубарем. Кен-Кун обрушился следом. Длинный хлыст полоснул в сантиметрах от головы человека, ненадолго оглушив. В сторону полетели потолочные плиты - экзоскелет оказался слишком велик, чтобы просто обогнуть завал, за которым оказались люди. Скрежет и грохот наполнили узкое пространство, иногда заглушая сирену.
Барский резко вскочил на ноги, потом рывком поднял аннук, толкнул ее дальше по коридору. Сердце настойчиво рвалось из груди, руки дрожали. Он смахнул с глаз воду, развернулся, чтобы бежать, но внутренний голос настойчиво твердил: "Не успеешь, он все равно быстрее!"
Над головой снова заскрипело. На этот раз звук стремительно нарастал, а потом резко оборвался, сменившись громоподобной какофонией. И человек, и Кен-Кун догадались о природе оглушающего гвалта. Но если Клим оказался в стороне от обвала, то представитель Прайда в самом его центре. Не чувствуя под ногами пола, спотыкаясь, то и дело натыкаясь на стену, Барский сумел увернуться от смертоносного металла. Кен-Кун же расшвырял остатки обвала - и тут же на него рухнула часть перекрытий. Острые балки, словно раскаленные спицы масло, прошивали пол и устремлялись ниже. В мгновение ока коридор превратился в наглухо заваленный тупик, а в воздух поднялись клубы мелкой взвеси.
Клим прислонился к стене - ни жив ни мертв. Ноги в коленях подкашивались, в горле першило. Ничем, кроме как чудом, случившееся не назвать. И этим надо пользоваться! Прочь отсюда, быстрее к капсулам, если они еще доступны.
База успела опустеть. Если где-то еще оставались захватчики или члены команды - человек и аннук их не встретили. Пол и стены вибрировали. Создавалось впечатление, что в результате большой утечки кислорода и падения давления в некоторых секторах "Илсого" база начала разваливаться на куски. Свет мигал, а сквозь прерывистый гудок сирены то и дело слышались отзвуки не то взрывов, не то обрушений конструкций. Ощущение, что база разваливается подобно карточному домику, не отступало ни на секунду.
Собственно, разреженность воздуха почувствовалась довольно скоро. Чем дальше продвигались беглецы, тем труднее становилось дышать. Кислородные маски на штатных местах в стенных нишах отсутствовали. Факт сам по себе крайне странный. Неужели все забрали те, кто шел здесь раньше?
Первой стала слабеть аннук. Вроде бы свыкшаяся с постоянной болью в ногах, она то и дело сбивалась с шага, чуть не падала. Барский тоже чувствовал недомогание, но пока держался. Тем более что идти оставалось совсем немного.
Капсулы экстренной эвакуации располагались по всему периметру базы и не входили в какой-то единый отсек. Это позволяло увеличить вероятность выживания команды, даже если бы пострадала значительная часть "Илсого".
Клим тяжело прислонился к стене. Они добрались. Одной рукой поддерживая аннук, ударил кулаком о сенсор. Двери медленно начали расходиться, но менее чем на полпути застопорились. Ругаясь и проклиная и Триумвират, и Сообщество, Барский протолкнул в раскрывшуюся щель женщину, потом протиснулся сам. Очертания отсека показались ему странными. Только сразу не понять, в чем дело...
Из десяти капсул лишь две оставались на местах. Еще пять отсутствовали, три оказались расстреляны. Больше того, всего в нескольких шагах от двери валялся труп Кен-Кун, вернее - их экзоскелет. Судя по всему, здесь произошел серьезный бой. Возле разбитых капсул виднелись следы крови, части обшивки. Стена за Кен-Кун испещрена пулевыми отверстиями. Хорошо, что стена внутренняя, но не факт, что не стрелял представитель Прайда. Большое чудо, что отсюда до сих пор не вышел весь кислород.
"Кислород! Ну, точно!" - мужчина с досадой сжал зубы.
Внешние стены отсека вогнулись. Совсем немного, но именно это и привлекло его внимание. Наверняка, если прислушаться, можно различить натужный стон металла, но треклятая сирена сводила на нет все усилия.
Аннук уже почти не шевелилась. Ее глаза закатились - и женщина обмякла. Она что-то еле слышно говорила, но переводчик Клима не имел достаточной чувствительности, чтобы из всеобщего шума выделить тихие слова.
Они почти добрались до капсулы, когда в двери что-то врезалось. Барский резко обернулся: в щель пытался протиснуться Кен-Кун. Клим мог поклясться, что это их знакомый. Однако обвал не прошел для него даром: экзоскелет двигался с заметным трудом, одна рука не действовала вовсе, вторая обрублена по локоть, голова превратилась в расплющенный горшок, в самом корпусе виднелось много вмятин и дыр, из которых сочилось что-то черное, вязкое. И все равно Кен-Кун продолжал погоню. Он силился раздвинуть двери, но их заклинило окончательно.
