Чтобы, например, продлить жизнь Тенебруса.
Разглядывая бита в Силе, он чувствовал, как мидихлорианы начинают умирать – вместе с нейронами огромного мозга и мышечными клетками, которые поддерживали работоспособность сердца. Многие ошибочно считали мидихлорианы крошечными носителями Силы, тогда как в реальности они скорее служили промежуточным звеном, ретранслятором воли Силы. Плэгас считал свою давнюю тягу к этим органеллам такой же естественной, как и стремление Тенебруса подчинить себе судьбу. Но интеллект бита базировался на математических вычислениях, тогда как его учеником двигала жажда наживы. Будучи мууном, Плэгас воспринимал свою преданность Силе как инвестицию, которая, при должном усилии, может принести колоссальную отдачу. Верный традициям и психологии муунов, он десятилетиями преумножал богатство и при этом даже не думал посвятить Тенебруса в свои личные дела.
Умирающие мидихлорианы учителя гасли, подобно лампочкам, которые одну за другой медленно отключали от источника энергии, и все же Плэгас по-прежнему чувствовал Тенебруса в Силе. Однажды он сумеет навязать мидихлорианам свою волю, сможет удержать их вместе. Но подобные размышления лучше отложить на потом. Сейчас Тенебрус и все то, что он прежде собой представлял, были вне досягаемости Плэгаса.
Ему стало любопытно, происходит ли подобное с джедаями. Ведут ли себя мидихлорианы служителей Ордена так же, как у приверженцев темной стороны? Или их органеллы подвержены иным порывам и устремлениям? За свою долгую жизнь он встречал немало джедаев, но еще ни разу не пытался изучить их так, как сейчас Тенебруса, боясь, что невольно выдаст свою связь с темной стороной. Но когда-нибудь и это изменится.
Плэгас наблюдал за тем, как жизнь покидает Тенебруса.
В век Бейна ситам стоило опасаться попыток умирающего переселить свой разум в тело выжившего – но подобные техники давным-давно канули в прошлое. Учение ситов было подорвано, а метод переселения разума – утрачен. Последний сит, владевший этим знанием, был необъяснимым образом затянут на светлую сторону Силы и погиб, забрав секрет с собой в могилу…
Глава 2
Внутренний ландшафт
Плэгас не помнил точно, как долго он пробыл подле Тенебруса. И все-таки прошло немало времени, потому что, когда он поднялся, ноги его дрожали от напряжения, а пыль частично успела осесть. Но лишь отступив от тела на несколько шагов, Плэгас понял, что и на нем обрушение оставило свой отпечаток. Осколок камня сильно распорол его кожу в нижней части спины, а муун был слишком сосредоточен на убийстве, чтобы вовремя это заметить. Сейчас тонкая рубаха, которую он носил под комбинезоном, уже пропиталась кровью.
Невзирая на клубы пыли вокруг, муун сделал глубокий вдох и тут же ощутил колющую боль под ребром. Он откашлялся, сплюнув кровь на горячую землю. Обратившись за помощью к Силе, он вызвал онемение вокруг раны, чтобы унять боль, и заставил организм восполнять нанесенный урон. Когда рана наконец перестала занимать его мысли, Плэгас оглядел пещеру. Жесткий каменный пол усеивали тельца покалеченных нетопырок, которые крутились на месте, вереща от боли. Наверху, сквозь отверстие, возникшее после обрушения, проникали лучи солнечного света, блеклые от пыли. Близ груды камней, рухнувших с потолка, находился маленький, но бесценный корабль Тенебруса – разработка Руджесса Нома. Его легированные крылья и вздернутый нос с трудом проступали сквозь безыскусный каменный склеп, который соорудил вокруг корабля взрыв. Наконец, в нескольких метрах от него лежал Тенебрус, тоже присыпанный камнями.
Приблизившись к кораблю, Плэгас изучил повреждения, нанесенные защитному экрану и системам навигации, трубам подачи охладителя, датчикам и антеннам. Тенебрус сумел бы исправить часть повреждений, но Плэгасу не хватало присущей биту тонкой моторики пальцев и знания корабельных систем. Звездолет был уникален – настоящее чудо инженерной мысли Тенебруса, – но, к счастью, посторонние не смогут вычислить его создателя, поскольку судовое свидетельство было искусной подделкой, а название корабля не раз менялось. Вероятно, аварийный маяк был исправен, но Плэгас не горел желанием включать его. Они с учителем прибыли на Бол’демник тайно, и он намеревался покинуть планету схожим образом.
Но как именно?
Сощурившись, он вновь поднял голову на свет, который лился из прорехи в потолке. Даже его могущества в Силе было недостаточно, чтобы подняться наверх и протащить тело сквозь немигающий глаз пещеры. Ракетный ранец очень пригодился бы, но на корабле не было ничего даже отдаленно его напоминавшего. Взор мууна переместился с потолка на изогнутые стены. Вероятно, он смог бы взобраться по ним, как паук, но сейчас ему виделся более удачный выход из положения.
Выход, который позволит убить двух лепи одним ударом.
Остановившись на полпути между кораблем и грудой камней под разломом, Плэгас погрузился в Силу и с помощью тех же движений, которыми они с Тенебрусом пытались сдержать обвал, начал левитировать булыжники с обшивки звездолета на вершину груды. Лишь удостоверившись, что корабельный люк полностью очищен от камней, а с вершины резко возросшей горы он сможет допрыгнуть до отверстия в потолке, муун остановился.
Однако когда он попытался открыть люк, тот не поддался. Попасть на корабль муун смог только после того, как разнес иллюминатор кабины точечными ударами Силы. Пробравшись внутрь, он разыскал свою походную сумку, в которой был комлинк, световой меч, сменная одежда и другие вещи. Он также забрал комлинк и меч Тенебруса, после чего стер память навигационного компьютера. Вновь оказавшись снаружи, Плэгас сорвал с себя защитный комбинезон и пропитанную кровью рубаху и сменил их на темные брюки, чистую сорочку, легкие сапоги и плащ с капюшоном. Прикрепив оба меча к поясу, он включил комлинк и вызвал карту Бол’демника. При скудном числе спутников на орбите планета не могла похвастаться системой глобального позиционирования, но карта сказала Плэгасу все, что ему нужно было знать о текущем местоположении.
Он в последний раз огляделся. Маловероятно, что на пещеру наткнутся туземцы, и еще меньше шансов, что сюда залетят гости из космоса. Но все равно следовало рассмотреть картину под всеми возможными углами.
Поврежденный, но весьма дорогостоящий корабль, с которого можно снять немало ценного барахла. Следы масштабного обрушения. Изуродованный труп бита-космолетчика…
Жертва несчастного случая, каких тысячи по всей Галактике.
Удовлетворившись, Плэгас прыгнул на вершину груды камней, а оттуда – сквозь потолок навстречу дневному свету.
