– Глупость, – согласился Мирх, – А время глупостей еще не пришло, но… – он замолчал, – На всякий случай заготовьте несколько гифок в ответ.
– Что передавать будем? – воспарял духом Семен.
– Максимально точно к тексту, – Капитан задумался, – Первое: нам ничего не нужно. Второе: туалеты сломаны. Третье: нам вера не позволяет принимать никакое излитие, – Мирх взялся за брюки и задумался, – Хотя про веру не надо, войны начинались и с меньшего. Лучше так: мы слишком убогие и недостойны излития. Ясно?
– Да, – отрапортовал Семен.
– Мы попробуем, – была менее оптимистична Тара.
– А что это у вас там… – начал спрашивать парень и вдруг воскликнул, – Вау!
Мирх понял, что, раздеваясь, повернул коммутатор так, что в поле зрения камеры попала Эли в так понравившемся ему черном белье и Уших с так непонравившимся коту тестером - топориком.
– Нос у тебя до «вау» еще не дорос, – ответил Мирх, – Конец связи, – и за секунду до того, как погас экран, увидел, как парень получил еще один воспитательный подзатыльник. Давно устаревшая педагогическая мера, по крайней мере, с Семеном. Капитан пробовал, знает.
Медицинский тестерпротивно пискнул и Уших несколько секунд задумчиво смотрел на экран с крючками, которые были ничуть не более понятны, чем пиктограммы йелонцев.
– Я уходить и иногда вернуться, – обнадеживающе проскрежетал док, опустил окровавленный топор… то есть тестер и медленно выполз из инфекционного бокса, стуча суставчатыми ногами по литому пластиковому полу. В правой руке или лапе он держал пробирки с кровью Эли и кота. Ярко-зеленой кровью. Что-то раньше Мирх не замечал за девушкой сходства с болтниками, что живут на планете - океане в хрен знает каком секторе, в квазары сколько знает световых годах от Коробочки, да и вообще зеленокровых давно не видели среди людей, наверно потому, что они водоплавающие. Эли, конечно, плавать умеет, но… С котом-то что? Хотя одно то, что Уших его видит, внушало определенные надежды.
Тень потерла сгиб локтя, возмущенный кот, яростно тряс лапой и, судя по топорщащимся усам, обдумывал план мести жуку-переростку, чтобы знал свое место в пищевой цепочке.
Мирх посмотрел на облокотившуюся на койку девушку, против воли задержал взгляд на длинных ногах, бедрах, тонкой талии, груди… И понял, что с брюками несколько поторопился и если снимет их сейчас, то продемонстрирует Эли первичные половые признаки. А Тень вполне может лишить его призрачного шанса на яйцекладку.
– Это интересно, – немного смущенно проговорила девушка.
– Что именно? – поинтересовался капитан, стараясь смотреть ей в глаза, а не…
– Побыть на твоем месте, – она вздохнула. Он видел, как ей хочется поднять руки и прикрыться, но она усилием воли заставила их оставаться на месте.
– В смысле? – Мирх уговаривал себя не смотреть на простой черный бюстгальтер, на тонкие тесемки на плечах, которые так легко поддеть пальцем… – На месте главного психа всея Коробочки?
– Точно.
– И как ощущения?
– Непередаваемые, – улыбнулась Тень и Мирх начисто забыл, что хотел сказать, так стоял и пялился на ее улыбку, как идиот.
– Кэп, ответь Тиизу, – ожил коммуникатор капитана.
– На связи, – мужчина отвернулся. Знал бы еще кто, какого труда ему это стоило.
– У нас проблема.
– А когда было иначе, – вздохнул Мирх, – Излагай.
– Я конфисковал петарды, но ты же понимаешь, мера временная. Они раздобудут еще.
– Где раздобудут?
– Вот-вот. Я решил разузнать, что за поставщик - пироман у нас тут завелся, познакомиться, лично сказать: добро пожаловать на станцию…
– Он жив? – уточнил Мирх, – А то обычно твое «добро пожаловать» сопровождается крепким хуком справа.
– Обижаете капитан.
– Ну, или слева. Так он жив? Говорить может? Помнит, кто он и откуда его космическая воронка выплюнула?
– В том то и дело, что нет.
– Ты убил человека? – капитан выпрямился, чувствуя, как холод нехорошего предчувствия, ледяными пальцами коснулся затылка. Тень подошла ближе.
– И не одного, – не стал запираться зам, – Но не сегодня и не здесь. Не нашел я его, – вроде бы огорчился Тииз.
– Кажется, я этому только рад.
– А я нет, – перебил мужчина, – С распространителем было бы проще, а так… Представь, они их, в смысле петарды, по каталогу заказали, в аккурат с утра почтовым катером товарищества доставили. Свободная торговля, мать ее за пятую сотню разгона.
– Реквизируйвсю посылку.
– Думаешь, сам не догадался, – ответил помощник и вдруг расплылся в такой паскудной улыбке, что поприветствовать его хуком слева руки зачесались уже у Мирха. Капитан знал, что он увидел, подошедшую Эли, и ее черное белье, но тут как с Семеном подзатыльником не отделаешься. – Ты чем там занимаешься?
– Провожу медицинское освидетельствование.
– Тоже хочешь? – спросила Тень, кот запрыгнул на кровать и с интересом понюхал коммутатор, двери медицинского бокса бесшумно разъехались и следующим, кто заглянул в экран коммутатора был Уших, невесть зачем нацепивший костюм радиационной опасности, – Присоединяйся.
– Благодарю, я не любитель группового секса. По крайней мере, не в таком расовом составе.
Кот презрительно фыркнул и на всякий случай отошел подальше от дока и от коммуникатора. Уших что-то проскрежетал. Но ретранслятор отказался переводить приглушенные маской звуки и выдал лаконичное:
– Идиомное выражение неподдающееся переводу.
– Заканчивай материться, док, – высказался Мирх и, повернувшись к коммутатору, уточнил, – Так что там с грузом петард?
– С ним все хорошо, лежит на складе. А вот искин дурит. Мне закрыт доступ к грузу.
– Причина?
– Автоматика фиксирует повышенный радиационный фон.
– Что за чушь? Ижка бы уже давно…
– Внимание! – раздался голос операционной системы станции, – Внимание! Повышениерадиационного фона в отсеках Т-три, С-один и М-ноль-девять! В целях минимизации потерь эти отсеки будут изолированы через десять секунд! Повторяю…
– А вот и Ижка, – удовлетворенно сказал заместитель.
– Повышение радиационного фона в отсеках Т-три, С-один и М-ноль-девять! В целях минимизации потерь эти отсеки будут изолированы через десять секунд, девять…
– Откуда на станции радиация? Какой спектр излучения? Кто-нибудь, летучий голландец меня забери, скажет что происходит? – в сердцах высказался Мирх.
– Гхрар агр щак щак, – приглушенно проскрежетал док в защитную маску.
Ретранслятор все так же пребывал в задумчивости и выдал стандартную отмазку про идиомное выражение, которое ему влом переводить. Уших сорвал маску, бросил на пол и защелкал уже на чистой арахнолингве:
– Все равно это старость никто не защитить, тока мешать, – перевел на этот раз ретранслятор, – Я сказать, что происходит, – он снова потряс топориком – тестером.
Кот закапывал маску насекомоида невидимым песком, старательно скребя когтями по гладкому полу медблока. Первая победа одержана.
– Радиация, – выплюнул Уших.
– Тоже мне новость, – хихикнул Тииз.
– Восемь, семь… – невозмутимо продолжала Ижка.
– Излучать альфа волна, – проскрежетал док, воинственно потрясая топориком. Эли подняла брови. – Сильно-сильно излучать. Спектр пять один девять шесть…
– Шесть, – радостно согласилась Ижка и продолжила отсчет, – Пять…
– А если ближе к делу, док? – попросил Мирх.
– Если ближе к телу, – согласился Уших, – Астероидное излучение, интенсивность более пятидесяти рад-грамм.
– Четыре… три…
– И ты все это узнал сидя в своем мед блоке? – не поверил Тииз. – Высший класс.
– Излучение высокий класс, – с умным видом покивал Уших и, как само собой разумеющееся, добавил, – Эли – высший класс, кот – высший класс, Мирх… не высший класс, – и в доказательство потряс топориком, кот тут же распушил хвост, демонстрируя самый высокий класс шерстистости.
– Вот спасибо, – поблагодарил кэп, приглядываясь к зверю, – Проиграл коту в представительском классе, – а потом до него дошло, ударило, словно тестером дока по лбу, – Излучение высокого класса?! Док! – почти прокричал он, хватая Эли за плечи и заглядывая в глаза, будто там в них можно было увидеть следы этого излучения.
