Он отнёс меня к ручью и, несмотря на протесты, вымыл мои ступни. Это было возмутительно! И так приятно. На мгновение я закрыла глаза и ощутила, будто я снова маленькая девочка, а Няня промывает очередную царапину. Я даже почти слышала её голос: «Любочка, ты бы хоть подождала, пока прежние синяки пройдут». Я открыла глаза: Эмиль внимательно осматривал мои ступни. Покончив с этим, мужчина удовлетворённо кивнул.
— Всё хорошо, — услышала я в голове его голос. Оглянулась: голубая птичка сидела у меня на плече, а я и не заметила, как она прилетела.
— Я и сама была способна дойти, — огрызнулась я.
— Не стоило уходить без обуви.
— Если бы я знала, где моя обувь, — фыркнула я и выдернула ноги из его рук. Он лишь встал и подал мне руку. Он что считает меня умирающей? Я вскочила и поправила юбку. — Нам пора.
Эмиль лишь развёл руками, но не двинулся с места. Ах, да! Птичка-то одна. Я пальцами дотронулась до его руки и повторила:
— Нам пора.
Он кивнул и опять протянул мне локоть, как и вчера в коридоре и в саду. Что за нелепый жест? Я чуть приподняла подол юбки, как начала уже привыкать, и пошла вперёд. Эмиль следовал за мной.
Мы шли через просыпающийся лес. И почти вышли к поляне, где стояла пещера профессора, как на нас вылетел чёрный летающий ящер. Он изрыгнул синее пламя прямо мне под ноги. Ящер замер в воздухе, махая крыльями, и открыл пасть. Кляц! И в пасте блеснули острые как ножи зубы.
Я остановилась, размышляя, как принять бой. Но Эмиль резко обогнал меня и встал, заслоняя противника. Он что-то кричал чудищу на своём языке.
Прекрасно! Теперь я не видела поле предполагаемого боя и должны была действовать вслепую! Я выглянула из-за Эмиля, чтобы оценить обстановку.
— Бук! — раздался в голове голос профессора. Чёрная тварь встряхнула головой, ещё пару раз махнула крыльями и, развернувшись, полетела к пещере. У входа стоял профессор и приманивал чем-то чудище. Когда мы подошли, профессор кормил его сырой рыбой. Голубая птичка вылетела из пещеры и села на плечо Эмиля.
— Бук вернулся с гор сегодня утром, поэтому решил, что вы чужаки, — профессор почесал чудище между ушами, и оно громко замурлыкало. — А вы что так рано гуляете?
— Мы любовались рассветом, — ответил Эмиль таким тоном, что даже я ему поверила.
— Только вот платье, — покачал головой профессор.
— Я упала, — почти правда.
— Идите, приведите себя в порядок к завтраку, — профессор пропустил нас внутрь.
Эмиль шёл за мной до моей комнаты, будто боялся, что я снова убегу к шлюпке.
— Анита, пожалуйста, можно мне брюки и обувь? — прошептала я, кладя платье на диван из мха.
Когда я вышла из-под водопада, меня ожидал брючный костюм изумрудного цвета и очень удобные туфли в цвет.
— Спасибо, — прошептала я. Я начинала верить, что планета и впрямь живая.
После завтрака профессор предложил посмотреть фильм.
Фильм был ещё плоский. Я думала, такие уже давно все истлели, но у профессора сохранились. Сюжет был странный. Крутился около двух дам, одна из которых очень хотела «замуж», вторая вроде тоже была не против, но «по велению сердца». Сначала я даже подумала, что у неё какое-то редкое сердечное заболевание, но оказалось всё совсем бредово. Они с мужчиной встретились взглядами… И одна история «замуж» закончилась, а вторая началась.
Чем дольше я смотрела фильм, тем больше я понимала, что, по мнению Эмиля, произошло у стыковочного узла. А главное, он ведь считал, что сделал меня супер-счастливой, исполнил мечту! Полярная звезда подери, большего бреда и придумать нельзя! Не знаю, при чём там были хлеб и соль, это, наверное, из другого фильма и, возможно, должно было заставить меня летать от счастья, но лучше бы он выбрал Нору! Той, может, вся эта чепуха и приглянулась бы. А я, сколько себя помнила, мечтала об одном: стать капитаном исследовательского межгалактического корабля. И, возможно, уже в следующем рейсе она бы сбылась.
В конце, когда главные герои стояли разодетые (и, да она была в платье!) в каком-то красивом историческом здании, и оба сказали: «Да!», Эмиль повернулся ко мне с сияющей улыбкой. Он взял мою руку и поднёс к губам. Я напряглась. Так и есть! Он коснулся губами тыльной стороны ладони. Меня будто разделило. Одна часть представляла, как я опрокидываю Эмиля на пол и бью, пока он не потеряет сознание. Эмиль вздрогнул и с удивлением посмотрел на меня, но руки не выпустил. Вторая часть меня — вторая не дала мне наброситься на наглеца и, Полярная звезда подери, совсем не потому, что это расстроило бы профессора, и он мог бы нас выгнать.
— Это давно устарело, — сказала я, изо всех сил контролируя мысли.
— Но ты же забрала блюдо и лебедя. У нас похожие хранятся, как семейные реликвии от моей двадцать раз прабабушки.
— Зачем добру пропадать? — как можно безмятежнее пожала я плечами и выдернула свою ладонь: только бы мужчина не догадался, зачем я реально ходила в шлюпку.
— Если ты хочешь, мы можем провести правильную церемонию, — мягко ответил Эмиль. — Хотя нас всё равно ещё ожидает свадьба по традициям нашего народа.
— У нас давно нет церемоний, — отрезала я. — Зачем?
— Что бы жить долго и счастливо, и умереть в один день, — вмешался профессор.
— Для меня счастьем было бы открыть новый мир, для жизни, — не выдержала я.
— Но ведь эту жизнь кто-то должен подарить, — заметил Эмиль.
— Для новых миров есть правительственная программа, — пожала плечами я. — Уж я-то точно не собираюсь тратить свои кредиты на ребёнка! — Полярная Звезда подери, у меня на них другой план. И эта мечта, о которой я никогда никому не говорила, и сейчас не собиралась. — Вы знаете, сколько стоит хорошая Няня? А школа? Еда, одежда до совершеннолетия? Да и оставлять ребёнка без образования тоже не хочется! — Вот моя мать рассчитала всё, кроме хорошего образования. Мне повезло, что я рано это поняла. Только режим строжайшей экономии помог мне оплатить первый год в Академии. Окончить мне помогла Няня, которая поверила в мою мечту. И поэтому… Нет, я не собиралась тратить кредиты на ребёнка. Но объяснять это всё двум мужчинам, которые с восторгом смотрят фильм, снятый задолго до рождения первого человека, вырвавшегося за пределы Солнечной системы, я не видела смысла.
— Ему же не сразу все эти деньги нужны.
— Кто разрешение подпишет, если у тебя нет всей суммы? Хотя кому я говорю? Ты высыпал горсть лазмитов, будто это медяки.
— Это был выкуп! И у моей невесты он не может быть меньше!
— Ты считаешь, что можно купить любую женщину? Но ведь для рождения детей и ухода за ними существуют Няни! И в любом случае надо получить разрешение.
— Какое разрешение? — удивился Эмиль. — Если вы готовы стать родителями, то кто вам помешает? Рождение ребёнка — Чудо! А если это девочка… — глаза мужчины подёрнулись почти священным восторгом.
— Чтобы получить разрешение на оплодотворение родитель должен внести депозит, равный всей сумме, на развитие ребёнка, — процитировала я Кодекс. Хоть я и не собиралась заводить детей, законы я знала назубок.
— У нас такого нет, — покачал головой Эмиль. — Главное желание подарить жизнь.
— Тогда зачем ты утащил меня? Выбрал бы себе подходящую пару из своих. — «Машу, например», — подумала я и очень понадеялась, что птичка этого не переведёт.
Эмиль погрустнел:
— У нас почти не рождаются девочки. Это ведёт к постепенному вырождению. Поэтому мы ищем невест на других планетах. Моя двадцать раз прабабушка была с той же планеты, что и ты. У её сыновей было много дочерей. Ты лучшая из возможных невест. А лучшая невеста — это безоговорочная победа, — последняя фраза смазалась.
— В смысле победа? — ухватилась я, понимая, что птичка опять перевела лишнего.
Эмиль нахмурился.
— Род Амира, — хмыкнул профессор. — На одном из древних языков «Амир» означало «правитель».
Глава 6. Эмиль
Я сидел в транспортировочной капсуле и понимал, что мой мир рушится, и нет шанса на спасение.
