Фау помог ей застегнуть браслет. Поцеловал подрагивающие пальцы — словно исполнял некий ритуал.
— У нас есть легенда… даже не легенда, а поверье: если двое, предназначенные друг другу судьбой, встречаются, их души сплетает незримая, но очень прочная нить. Эту нить невозможно порвать — поэтому никто не в силах разлучить связанные души. Если только… — он запнулся на мгновение. — Если только они не решат расстаться сами. Тогда связующая нить рвётся — и это причиняет не только душевные муки, но и нестерпимую физическую боль, настолько сильную, что от неё можно умереть.
Клементина слушала, широко открыв глаза.
— Я никогда не разорву нашу нить, — прошептал Фау. — Никогда. Что бы ни случилось.
— Что, например? — с затаённой тревогой спросила она, примерно представляя, какой получит ответ. — Что-то уже случилось, я права?
— Я подал в отставку.
— Как?! Но…
— Меня поставили перед выбором. И я выбрал тебя.
— Сколько же от меня проблем… — с несчастным видом пробормотала Клементина, чувствуя, как на глазах непроизвольно вскипают слёзы. — Если бы не я…
— Если бы не ты, я до сих пор был бы одинок, — мягко поправил её Фау. — Ты открыла для меня страницы жизни, которые я никогда бы не открыл в одиночку, ты вдохнула в мою жизнь новые смыслы, ты вдохновила меня на новые горизонты… и продолжаешь вдохновлять каждый час и каждую минуту, что ты со мной, — он лёг рядом, прижал к себе, сомкнув руки у неё на груди. — И это — главное. А с остальным мы как-нибудь разберёмся.
— Как?
— Я договорюсь с Эолантом. Он мой друг, к тому же, он мне малость обязан, так что возражать не станет.
— Мне страшно, Фау.
Объятия стали крепче.
— Считаешь, я не сумею тебя защитить?
— Вовсе нет… — Клементина зябко повела плечами. — Но ты ведь не всегда рядом…
— Теперь — всегда.
— И кстати, мне завтра на работу.
— Никакой работы. Возьмёшь отгул. Я всё улажу…
— Отгул? — Клементина повернулась к Фау. — Зачем?
Флойд сконфуженно отвёл взгляд.
— Тебе нужно… восстановиться.
— Фау, я в порядке.
— Точно?
— Пить только хочется. Да и перекусить чего-нибудь не помешало бы.
— Что ж ты молчишь? — без предупреждения он подхватил её на руки и куда-то понёс.
— Вообще-то я вполне в состоянии передвигаться сама, — запротестовала была Клементина, тщетно силясь вывернуться. — Правда!
— Это традиция.
— Всюду таскать меня на руках?
— Нет, только первое время.
— Смотри, избалуешь меня, — засмеялась она. — Чего доброго, привыкну и захочу, чтоб так было всегда.
Фау с нежностью прижал её к себе и лишь после этого усадил в кресло.
— Привыкай. Я не против.
Она огляделась. Здесь, в отличие от верхнего яруса, окна были — круглые, как иллюминаторы. За одним из них Клементина заметила ветки почти отцветшей магнолии. Значит, они не в небе.
— Это тоже твой корабль?
— Это? — Фау развел руками. — Это мой дом.
— Дом? Так мы — на Земле?
— А ты думала, мы где? В далёкой-далёкой галактике? — не удержался он от подколки. — Хочешь, полетим прямо сейчас.
— Шутишь, — улыбнулась Клементина.
— Отчего же? — Фау вскинул брови. — Пусть я подал в отставку, мой личный корабль у меня никто не отнимет. Мы можем отправиться куда пожелаешь: на планету с изумрудно-зелёными закатами, на планету с такой низкой гравитацией, что там можно летать, на планету, где деревья достают до облаков, а бабочки и стрекозы размером с тебя…
— Ну и ну. Голубчик, ты разобрался бы сначала со своими проблемами на планете, где лишился должности и погон.
Клементина вскрикнула, Фау нахмурился, и оба синхронно повернулись на голос.
— Наши пути пересеклись, — холодно поздоровался флойд. — Таниока, тебя стучаться не учили?
— Ах, прошу прощения, лорд Фау, — она отвесила нарочито низкий поклон. — Я была убеждена, что друзья могут обойтись без излишних церемоний. — Гостья обвела комнату беглым взглядом, на секунду задержала взгляд на Клементине, заметила на её запястье подаренный Фау браслет и мгновенно изменилась в лице. Клементина, которая после посещения Анды стала распознавать эмоции флойдов куда лучше прежнего, поочередно прочла в глазах Таниоки изумление, смятение, растерянность, смущение и принятие.
— Наши пути пересеклись, — это приветствие было адресовано персонально ей.
— И это к добру, — с готовностью откликнулась Клементина.
Услышав родную речь, Таниока слегка вздрогнула, но почти мгновенно взяла себя в руки.
— Старина Фау всегда был большим оригиналом, — откровенно сказала она. — Но я понимаю и уважаю его выбор. Каким бы он ни был.
— Ты одна? — спросил Фау.
— С Эолантом.
— Я искал несоленый белковый коктейль, — за спиной Таниоки показался Эолант, на ходу откупоривая бутылку. — Еле откопал. Ну и бардак у тебя в холодильнике! Невозможно ничего найти.
В отличие от Таниоки, он отреагировал гораздо спокойнеё: скользнув взглядом по браслету, судя по всему, игравшему в обществе флойдов знаковую роль, Эолант ничем не выдал своего удивления, лишь слегка сощурил глаза. Даже хвост его — верный индикатор настроения, всегда безошибочно показывающий эмоциональное состояние своего владельца, дернулся всего раз.
— Если вы пришли уговаривать меня поменять свое решение, — Фау решил сразу расставить все точки над и, — то знайте, что это бессмысленно. Унижаться перед Теолом я не стану.
— Это мы и без тебя знаем, — заметил Эолант. — Тоже мне, удивил.
— Мы пришли не любопытство своё тешить. Мы пришли помочь.
Клементина и Фау безмолвно переглянулись — и это не осталось незамеченным.
— Фау, если ты сейчас скажешь, что твоя наречённая — тенри, знай, даже мой железобетонный темперамент этого не выдержит, — спокойно сказал Эолант.
Клементина еле удержалась от смеха.
— Нет, — в тон ему ответил Фау. — Клементина Хизерли — человек. И кстати, она свободно владеет нашим языком. Так что поосторожнее с непотребными шуточками.
Эолант и бровью не повёл.
— Как скажешь.
— А вот помощь нам в самом деле не помешает, — продолжал Фау, мгновенно сменяя тон на деловой. — Интуиция тебя не подвела: тут действительно замешаны тенри. Присядем…
На то, чтобы ввести флойдов в курс дела и посвятить в подробности плана, ушло добрых два часа и десяток бутылок "коктейля", по консистенции больше напоминавшего сливочный крем, а по вкусу — дорогой мясной паштет. Поначалу Клементина боялась, что друзья Фау наотрез откажутся участвовать в их рискованной затее, но, как оказалось, опасения её были напрасны. В этом флойды проявили редкостное единодушие: с тенри следует вести себя предельно осторожно, а вмешательство "подкрепления" может погубить всё дело. В итоге сошлись на том, что первую часть заявленного "Открытым небом" условия они выполнят: помогут им попасть на корабль и поднимут его в небо. Спор вспыхнул, когда они начали продумывать, что делать дальше.
— Там мой брат! И наверняка они до последнего будут использовать его как заложника.
— Я более чем уверен, что тенри захотят подстраховаться, и заложник будет не один.
— Нельзя допустить, чтоб погиб кто-то из людей. Тенри наверняка именно на это и рассчитывают!
— И у Шарка может быть тенрийское оружие. Что-то лёгкое и компактное, что он смог пронести на Землю через туннельный переход.
— Протонный излучатель? Поляризатор?
— Может быть, и то, и другое.
— Или, например, фазерный генератор.
— Вот он — вряд ли. Фазерник — слишком габаритная игрушка.
— Что ты предлагаешь, Эолант?
— До последнего играть по их правилам. Рассредоточиться. Заблокировать управление кораблём. А как только заложники будут в безопасности — прыгаем в катер и возвращаемся.
— Шарка надо брать живым.
— Не факт, что получится.
— Придётся постараться.
Они проговорили почти до самого вечера, обсуждая детали. Лишь когда солнечное пятно уползло с пола на стену, а оттуда — на потолок, Клементина поднялась из-за стола.
