Транкс указал в конец колодца, по которому они съехали вниз в подземное озеро. С травертинового уступа падали капли воды.
– Этот желоб сравнительно короткий, нам доводилось измерять и побольше. К счастью, мы провалились не слишком глубоко и имеем все шансы выбраться.
И они снова двинулись дальше. На этот раз впереди шел Совелману. И не только потому, что мог лучше разглядеть впереди дождевые промоины.
Просто, двигаясь на пяти ногах и двух руках, он мог скорее избежать падения.
Флинкс настолько увлекся, наблюдая за передвижением геолога, когда они уже начали карабкаться вверх на прежний уровень, что забыл сам о необходимости смотреть себе под ноги. Они как раз вылезали из ужасно сырой пещеры. Пол в ней был донельзя скользким не только от влаги, но и от густо разросшихся в сырости мхов, лишайников и плесени. Были здесь и пожиратели сульфидов.
Оставшись в живых после встречи с псевдомегалапом, лишайником-хаусторием и дождевой промоиной, Флинкс не иначе как по иронии судьбы споткнулся о сухой округлый валун. Он почувствовал, как нога подвернулась в щиколотке, взмахнул руками, чтобы удержать равновесие, и рухнул навзничь. В довершение ко всему он услышал предательский треск. К своему неописуемому ужасу он тотчас понял, что это значит. Клэрити, спотыкаясь, бросилась к разбитой трубке и что есть сил вцепилась в нее, словно надеясь одним усилием воли залатать трещину.
– Скорее клейкую ленту, какой-нибудь спрей, ну хоть что-нибудь!
– Баллончик со спреем ты израсходовал на меня, – буркнул Совелману.
Они вместе с Флинксом обшаривали запасы. Наконец, Флинксу удалось обнаружить баллончик, и он выпустил все содержимое его на трещину в пластике, в то время как Клэрити и Совелману пытались сжать вместе обе половинки трубки. Светоноситель стекал по их пальцам.
Спрей-восстановитель творил чудеса на человеческой коже, вполне сносно запечатывал панцирь транксов, но оказался совершенно непригодным для заклейки прозрачной трубки из плексосплава. Несмотря на самые отчаянные усилия, светоноситель продолжал капать из поврежденной лампы.
Если бы проблема состояла в том, чтобы заделать дырочку! Увы, трещина пролегала по всей длине осветительной трубки. Наконец устав, Флинкс уселся, прислонившись к гладкому осколку скалы.
– Какая разница! – мрачно произнес он. – Как только внутрь попал воздух, жидкость в лампе начинает разлагаться.
– Ты прав, – Клэрити пересела поближе к нему, поджав под подбородок колени и обхватив их руками.
Воцарилось молчание. Начинали вырисовываться масштабы катастрофы. Совелману тоже подсел к, людям, и все вместе принялись наблюдать, как люминесцентная жидкость стекает на пол тоненьким светящимся ручейком. По мере того, как жидкость соприкасалась с воздухом, она тускнела.
Клэрити, вытянув ноги, прильнула к Флинксу.
– Чтобы бы не случилось, когда свет погаснет совсем, ты, главное, держи меня. Я не вынесу, если не буду постоянно чувствовать тебя рядом.
Флинкс промолчал. Страшное местечко для того, чтобы умереть. Здесь было вдоволь воздуха, пищи и воды, но не было выхода. А если пытаться ее отыскать, то вместо долгожданной свободы нарвешься на собственную погибель. Искать дорогу в кромешной тьме – пустая затея. Ведь они ступили в ту часть подземелья Длинного Тоннеля, где еще не ступала нога картографов. Здесь не было ни помет, ни указателей, ничего, что могло бы указать выход отсюда.
В любом случае, им не придется погибнуть от встречи с мегалапом или хищным лишайником. Флинкс обнаружил, что рассеянно поглаживает пистолет, и тотчас задался вопросом, а хватит ли ему заряда, чтобы в случае чего выполнить задуманное.
Последняя капля люминесцентной жидкости погасла. Погасла и надежда, уступив место непроглядной мгле. Клэрити ахнула от испуга. Вокруг них воцарился мрак, ни с чем ранее виденным не сравнимый. Ни темнота ночи, ни темнота межзвездной бездны не могла даже рядом с ним стоять.
Но безмолвным этот мрак назвать было нельзя. Вокруг них беспрестанно раздавалось журчание воды. А когда свет наконец погас, постепенно из укромных уголков начали вылезать обитатели подземелий, и пещера наполнилась странными всхлипами, стрекотом и завываниями. Наверное, это переговаривались между собой населяющие мир тьмы троглодиты.
– У нас нет иных источников света? – осведомился Совелману.
– Никаких, – в кромешной тьме даже шепот казался едва ли не криком.
Флинкс чувствовал, как Клэрити изо всех сил прижимается к нему, и неожиданно проникся благодарностью за ее близость и тепло, пусть даже эта ее реакция была продиктована страхом, а не симпатией к нему.
– Я все еще ломаю голову над вопросом: а нельзя ли нам приспособить батарею твоего пистолета к моему фонарю? Хотя, может быть, уже поздно думать об этом.
– Сомнительно. Батареи, предназначенные для оружия, сильно отличаются от тех, что годятся для освещения. И даже если они подойдут, вряд ли долго протянут. Это при условии, что они не разрядятся при первом же контакте.
– Понятно. Как ни странно, мне даже как-то легче от этой мысли. Остается шанс, если силам безопасности удалось оттеснить бандитов, и наше отсутствие замечено. Возможно, нас отыщет поисковая команда.
– Прежде всего им нужно будет удостовериться, что нас нет в числе погибших, – напомнил ему Флинкс. – Затем они вполне могут предположить, что в разрушенных коридорах и неосвещенных участках тоже остались обитатели колонии. И только потом они отправятся на наши поиски. Слишком много всяких “но” и слишком много проблем у тех, кто может нас искать.
– Я об этом не подумал, – подавленно сказал геолог. – Подумать только – все разрушено, и во имя чего?
Флинкс замигал, вглядываясь в мрак. Его сознание не знало отдыха. Даже когда он спал, ему не удавалось отключаться полностью.
– А почему бы нам не использовать природных биолюминесцентов, например, фотоморфов? Попробовать поймать одного из них и взять на привязь или что-то вроде нее. Ведь даже редкие вспышки куда лучше, чем полное отсутствие света.
– По-моему, можно попытаться, – в голосе Клэрити не чувствовалось уверенности. – Фотоморфы излучают больше света, чем другие, но и его будет не ахти сколько – одни только кратковременные вспышки. Еще есть что-то вроде длинной сороконожки. Вдоль ее тела тянется светящаяся полоса.
– Предположим, нам удастся поймать несколько таких созданий. Мы могли бы соединить их вместе. Тогда, по крайней мере, был бы виден пол. Не забывайте, что я лучше могу использовать освещение, чем вы, – с некоторой надеждой отозвался Совелману. – Если при свете сороканожек вам будет видно лишь на несколько сантиметров, то я, скорее всего, смогу видеть на вдвое большее расстояние. Этого достаточно, чтобы медленно двигаться дальше. По крайней мере, есть шанс снова не угодить в бездну.
