Джек Макдевит - Полярис

– А Уокер провел Мэдди на борт.

– И спрятал ее в одной из кают на нижней палубе. Вуаля – чужой дух всех унес.

– Невероятно, – сказала я. – Так просто…

Алекс скромно пожал плечами.

– И они проделали это, чтобы помешать исследованиям Даннингера?

– Для них речь шла о жизни и смерти миллионов людей. И все они были идеалистами.

– Фанатиками.

– Что для одного идеализм, для другого безумие.

– Но почему это до сих пор беспокоит кого-то? Кто-то из деятелей тех времен еще обладает властью?

Во взгляде Алекса промелькнуло беспокойство.

– Нет. Я проверял. Все, кто мог иметь к этому отношение, – и сотрудники разведки, и политики – уже умерли или ушли в отставку.

– Кто же стоит за покушениями на нас?

– У меня есть мысль, но давай пока не будем об этом.

– Ладно. И куда же доставил их «Полярис»?

– Именно это нам предстоит выяснить.

Мы переночевали в Сабатини и на следующий день вернулись в Лимож поездом. Алекс любил поезда, к тому же он счел разумным поменять планы – просто на всякий случай.

Когда такси доставило нас к вокзалу, «Трагония-флаер» как раз подходил к перрону. Мы заняли места в купе. Алекс полностью ушел в себя. Сделав вторую остановку в Сабатини, поезд начал долгий путь через горы Корали.

Мы все еще ехали среди гор, когда робот-проводник принес обед и вино. Алекс угрюмо разглядывал пейзажи, проносившиеся за окном. За едой я думала о Мэдди. Мне она нравилась, я даже отождествляла себя с ней. Не хотелось думать, что она участвовала в заговоре, призванном вывести Даннингера из игры.

– Первым делом, – сказала я Алексу, – нам стоило бы вернуться и снова взглянуть на графики полетов. Мы предполагали, что любому «черному кораблю» пришлось бы проделать весь путь до Дельты К. Но сейчас ситуация изменилась. Нужно проверить, не находился ли кто-нибудь достаточно близко, чтобы встретить заговорщиков.

– Я уже проверил, – ответил он. – Практически сразу же.

– Ты хочешь сказать, что никто не мог этого сделать?

– Совершенно верно. Поблизости не было никого, кроме «Пероновского». И в последующие несколько недель тоже. Значит, Мэдди не сразу вернулась, чтобы их забрать. Но это лишь часть хитроумного плана.

Он покончил с едой и отодвинул поднос.

– Знаешь, – сказала я, – пожалуй, я бы предпочла инопланетян.

– Угу. Я тоже.

– У меня вопрос.

– Давай.

– Из-за чего Тальяферро отказался лететь в последний момент?

– Чейз, не думаю, что Тальяферро вообще собирался лететь. Вероятно, все находившиеся на борту участвовали в заговоре против Даннингера. Тальяферро набрал добровольцев, готовых пожертвовать своей прежней жизнью ради того, чтобы предотвратить величайшую, по их мнению, катастрофу. Но он побоялся обратиться сразу ко многим людям, и добровольцев оказалось недостаточно. Сам Тальяферро полететь не мог: им требовался человек, способный решать различные вопросы через разведку. Среди прочего, им были нужны деньги и, вероятно, база. Поэтому Тальяферро и основал Мортон-колледж. Но желающих лететь на «Полярисе» оказалось более чем достаточно, и пришлось сделать вид, что мест на корабле больше нет.

Мы проехали через небольшой городок, залитый множеством огней. Улицы были пусты, если не считать единственной прогулочной машины.

Путешествие на поезде заняло четырнадцать с лишним часов. Бо́льшую часть пути мы проспали и прибыли в Лимож за час или два до полуночи. Сойдя с поезда, мы поспешно прошли через вокзал, словно пара беглецов, наблюдая за каждым и опасаясь, не бросит ли кто-нибудь бомбу. Тем не менее до дому мы добрались без происшествий.

Ложиться никто пока не собирался. Алекс налил два бокала вина урожая семнадцатого года, приготовил сэндвичи и уселся в кресло с таким видом, будто ожидал некоего великого события.

Имени искина из нового дома я не помнила, но Алекс велел ему вывести на экран картинку с Дельтой Карпис в центре.

– Нарисуй вокруг нее сферу радиусом в шестьдесят световых лет. – То было максимальное расстояние, которое мог преодолеть «Полярис» за три дня, имевшиеся в его распоряжении. – Сколько там пригодных для жизни планет?

– Одну минуту, пожалуйста.

Алекс пребывал в превосходном расположении духа. Взглянув на меня, он улыбнулся.

– Они у нас в руках, – сказал он, затем, не глядя, взял сэндвич, откусил кусок, прожевал и запил вином.

Ну а мне было невесело. Алекс любит повторять, что я слишком много переживаю.

– Не хочется об этом говорить, – начала я, – но, по-моему, мы сделали достаточно. Может, стоит успокоиться, отдать все Фенну, и пусть он занимается этим сам – пока не случились новые неприятности?

Алекс покачал головой. Трудно жить среди глупцов.

– Чейз, думаешь, мне все это нравится? Они продолжат нас преследовать. А мы не можем остановиться, пока не остановим их. Вряд ли Фенн полетит к Дельте К, чтобы произвести осмотр на месте. – Голос его стал мягче. – И разве тебе не хочется присутствовать при нашей решающей встрече с этими людьми?

– Пожалуй, нет, – призналась я.

– Три, – произнес искин. – Есть три пригодные для жизни планеты.

– Три? И все?

– Это безжизненная область. Большинство звезд в данном регионе слишком молоды.

– Дельта Карпис не была молода.

– Дельта Карпис являлась исключением. И еще там есть базовая станция.

– Где?

– Меривезер. Но она выходит за пределы, заданные вами. Шестьдесят семь световых лет.

– Где она? Покажи.

Посреди комнаты возник водоворот из звезд. Одна из них, ярко-желтая, начала моргать.

– Дельта К, – сообщил искин. Над боковым столиком появилась стрелка, указывавшая в сторону заднего крыльца. – Вон там – Индиго. – Появилась еще одна мерцающая точка, на этот раз красная, над креслом. – Базовая станция Меривезер.

Алекс удовлетворенно кивнул. Всего четыре варианта.

– Чейз, кажется, нам повезло. – Затем он обратился к искину: – Расскажи о них.

– Сперва о планетах. На Терранове есть небольшое поселение. – Посреди комнаты возникла картинка. – Там живут манглисты.

– Кто такие манглисты? – поинтересовалась я.

– Группа людей, которые пропагандируют возврат к природе и предпочитают не контактировать с другими. В той или иной степени они разделяют теории Рикарда Мангла, считавшего, что люди должны пачкать себе руки, самостоятельно строя дома и выращивая еду. По Манглу, без этого невозможно понять, что значит по-настоящему быть человеком. Как-то так. Не считая случайных отшельников, они были единственными обитателями Террановы в течение двух веков. По их словам, эта колония самый отдаленный форпост человечества.

– В самом деле? – спросила я.

– Зависит от того, что считать центром Конфедерации, мэм.

– И колония до сих пор функционирует? – поинтересовался Алекс.

– Да, она все еще существует. Но манглисты почти не поддерживают контактов с внешним миром – лишь ведут небольшую торговлю. Время от времени кто-нибудь оттуда сбегает.

– Это что, шутка? – спросила я.

– Вовсе нет. Далеко не все их дети хотят там оставаться. Некоторые уходят, когда появляется возможность.

– Те, кто поумнее.

– Я не могу высказывать подобные суждения.

Алекс криво усмехнулся:

– А эти манглисты смогли бы принять к себе группу посторонних?

– Зная об их истории, а также обычаях, я бы ответил отрицательно. Конечно, если только новоприбывшие не примут их философию.

Что ж, подумала я, это не столь уж существенно. Планета большая, а на «Полярисе» имелся челнок. Манглисты, похоже, не располагали продвинутой техникой, и челнок вполне мог спуститься на планету незамеченным.

– Сколько там манглистов?

– Меньше шестидесяти тысяч, Чейз. Терранова – единственная планета Конфедерации, где численность населения постоянно снижается.

– Ладно, – сказал Алекс. – Расскажи про остальные две.

– Маркоп-три и Серендипити. Обе необитаемы. Сила тяжести на Маркопе составляет примерно одну целую четыре десятых, что нельзя назвать достаточно благоприятным показателем. Атмосфера Серендипити разрежена, а на ее поверхности невыносимо жарко. Любые человеческие поселения могут размещаться только возле полюсов.

– Но воздух пригоден для дыхания.

– Да. Это не место для любителей комфорта. Но группа людей вполне могла бы выжить там при наличии еды и крова.

– Как насчет базовой станции Меривезер?

– Она обслуживает лишь несколько экспедиций в год. Вероятно, это самая старая из действующих станций. Полностью автоматизированная.

– Ею можно воспользоваться, не оставив следов?

– Не знаю. Данная информация недоступна.