– Они представляют наибольшую угрозу? – спросил Лаймел.
– Да. Они и два «Фалангера» – наши основные цели, – ответил Таманцев. – Тактику соединения предсказать нетрудно. Андроиды и «Хоплиты» займут позиции огневого прикрытия, «Фалангеры» предпримут попытку взломать ворота Рубежа, штурмовые сервы тем временем начнут атаку, поднимаясь по стенам, их манипуляторы оснащены присосками, обеспечивающими идеальное сцепление с любой твердой поверхностью.
– Мы ничего не в состоянии противопоставить им?
– Крупнокалиберное вооружение плюс наше основное преимущество.
– Какое? – мрачно переспросил Лаймел. – Три сотни бойцов против двухсот машин? Не вижу тут никаких преимуществ.
– Мы люди. Вырубив «Одиночек» – системы искусственного интеллекта, которыми оснащены серв-машины, с остальными механизмами справимся, хотя говорить, что будет легко, не стану.
– Штурмовые сервы, поднявшись на стены, устроят бойню. Бронескафадр не устоит против очереди двадцатимиллиметровых кумулятивных зарядов, что говорить об обыкновенной экипировке? – мрачно произнес Файзулло.
– А мы не дадим им подняться, – ответил Иван.
– Каким образом?
– Стены Рубежа защищены огнеметами. Их стволы направлены вертикально вниз, чтобы отсекать огнем метаморфов. Когда штурмовые сервы начнут подъем, устроим им ловушку.
Таманцев вновь вернулся взглядом к модели укреплений.
– Главный удар «Фалангеры» нанесут здесь, – Иван указал на трехмерное изображение прохода, с обеих сторон запертого воротами. – Мы устроим еще одну западню – позволим серв-машинам взломать наружный створ.
– Заминируем проход?
– Да. Но сначала используем внутренние ворота в качестве поражающих элементов направленного взрыва.
– Сенсоры машин обнаружат мины.
– Не смогут. Мы будем минировать проход бескорпусными зарядами. Пластичная взрывчатка плюс поражающие элементы. Разберем несколько зенитных ракет, они начинены шариками.
Ганианец посмотрел на голографическую модель укреплений.
Действительно, позиция удобная. Он успел проанализировать достоинства и недостатки Рубежа, с обеих сторон зажатого отвесными скалами, еще во время движения его отряда от портала. Теперь, когда ситуация внезапно приняла иной оборот и он оказался в роли защитника укреплений, которые всего час назад собирался штурмовать, Файзулло высказал свое сомнение:
– Штурмовые сервы обойдут нас по скалам.
– Не обойдут, – возразил Таманцев. – Этим займутся твои люди. Два отряда пусть установят на скалах сенсорные мины, а сами поднимутся выше и ждут, отключив основные энергосистемы бронескафандров. Если штурмовые сервы пойдут в обход, группы вступают в бой. Скалы послужат естественным укрытием, а сервы окажутся в невыгодном положении. Они зафиксируют минные ловушки, но, расстреливая их, вызовут обвалы и ясно обозначат свои позиции. Короче, не маленький, понимаешь.
– Ты хитрый, Таманцев, клянусь сердцем пустынного маргала…
Иван пропустил фразу ганианца мимо ушей.
– Теперь центральный узел обороны, – обратился он к Лаймелу. – Люди Файзулло надежно закроют фланги, но нам придется выдержать и главный удар.
– Почему ты считаешь, что машины станут атаковать «в лоб»?
– Мы не оставим им выбора. По отвесным скалам серв-машины не пройдут, расходовать ракеты, пробивая бреши в стенах, тоже без крайней необходимости не станут. Ворота – наиболее уязвимое место. Следуя предложенному плану, основную опасность на второй стадии операции будут представлять «Хоплиты». Они оснащены прыжковыми ускорителями, мощности которых достаточно для преодоления высоты стен. Лаймел, сколько у нас автоматических орудий?
– Десять.
– Огневую мощь концентрируем подле ворот, в районе вероятного прорыва. Орудия молчат, пока не будут уничтожены оба «Фалангера», но как только тяжелые серв-машины получат критические повреждения, расчеты открывают ураганный огонь по «Хоплитам». Цели разобрать заранее, чтобы ни один не вырвался из-под огня. – Иван отметил на голографической схеме предпочтительные точки для установки орудий и продолжил: – Остальной личный состав занимается андроидами пехотной поддержки. Они уязвимы для стрелкового оружия, использующего химический боеприпас и классическую, не шариковую пулю. «АРГ-8» – грозное оружие, особенно когда оно находится в опытных руках. Но предупреждаю, довести до сведения каждого защитника Рубежа, как говорят у нас в десанте – рты не раскрывать, клювами не щелкать. Полторы сотни андроидов – опасный противник, огонь в первые минуты будет шквальным, иного слова не подберу. Понапрасну рисковать не стоит. Тактика простая: выстрел – смена позиции. Не сосредотачиваться на одной цели, фиксировать обстановку. Иначе глазом никто моргнуть не успеет, накроют из тактических ракетных комплексов. Позиции нижнего уровня, оборудованные бойницами, предпочтительнее, но соблюдать те же самые меры предосторожности. Всем понятно?
Командиры, приглашенные Лаймелом, по очереди кивнули.
– Тогда разводите подразделения по позициям, устанавливайте орудия. На все – не более часа.
– Иван. – Флора подошла к нему, требовательно заглянула в глаза – А я… то есть мы, – она оглянулась на эмглана и метаморфа.
– У вас особое задание. Нужно убедить Совет саттов отключить в городе всю энергию.
– Не понимаю, зачем?
– Нам противостоят машины с современными сканирующими комплексами. Город господствует над укреплениями Рубежа, и каждый очаг энергетической активности будет восприниматься машинами как узел обороны, расположенный на господствующих высотах.
– Они начнут обстрел города?
– Обязательно. Если не отключить энергию.
– Я поняла. Мы постараемся убедить Совет.
– Приложи максимум усилий. Иначе первые жертвы появятся не среди защитников Рубежа.
– А где будешь ты?
– Я? – Иван лишь на секунду задержался с ответом. – В рубке серв-машины.
Флора хотела спросить, опасно ли это, но промолчала, вовремя поняв, что вопрос прозвучит глупо.
– Мы… не прощаемся?
Иван поцеловал ее, затем скупо ответил:
– Иди.
Флора почувствовала, как к горлу подступил спазм.
* * *
Время летело.
Иван едва успел отдать все необходимые для подготовки распоряжения, а сеть снижающихся наномашин уже передавала информацию о том, что силы противника, встречая разрозненное сопротивление со стороны диких обитателей леса, уже вышли на стокилометровый рубеж.
«Приблизительно там мы встретились с Флорой…» – невольно подумал Иван, поднимаясь в рубку «Хоплита».
Пилот-ложемент, тесно окруженный приборными панелями, манил, Таманцев отлично знал, что такое полный нейросенсорный контакт с машиной, он не раз проходил через горнило перерождения рассудка, когда кибернетические и сервомоторные узлы машины начинали восприниматься разумом как части собственного тела.
