– Я помню… – Хрипло выдавил Остин пораженный глубиной и четкостью собственных воспоминаний.
– Значит, ты многое сумеешь понять. – Генри встал, медленно прохаживаясь по кабинету. – Предки ныне живущих прилетели сюда на борту колониального транспорта. Огромный космический корабль пронес через бездну не только погруженных в криогенный сон колонистов, но и множество машин, среди которых находилось немало человекоподобных сервомеханизмов, базовой модели «Хьюго».
– Они наши предки? – Уточнил Остин.
– Предки, предшественники, прошлая форма существования – называй как угодно. – Ответил Олдмен. – Большинство из нас созданы на планете Земля. И лишь немногие тут, в колонии.
– Не понимаю. – Ответил Остин, успев получить техническую справку по базовой модели «Хьюго БД12»[2]. – Я наблюдаю множество радикальных отличий.
– Верно. Но давай по порядку. Ты вспомнил Землю, отыскал в своей памяти данные относительно базовой модели человекоподобных машин, ее предназначении, функциях и предполагаемых условиях эксплуатации, а теперь давай все же поговорим о главном – людях, прилетевших сюда на борту колониального транспорта «Пилигрим».
Остин на секунду задумался, затем кивнул со словами:
– О людях информации не сохранилось.
– Верно. Я один из немногих, кто «пережил» бунт машин, не пострадав при этом. Но, по порядку, ладно?
– Я слушаю.
– Как становиться ясно из технической справки, андроидов серии «Хьюго» проектировали исходя из самых пессимистичных прогнозов развития и становления колонии. Человекоподобные машины призваны были стать верной опорой для людей, ведь большинство колонистов, как ни странно прозвучит, не имели ни опыта освоения чуждых миров, ни достаточного багажа специализированных знаний. В одном они были уверены – в своем превосходстве над машинами, и, к сожалению, друг над другом.
– Парадоксальное замечание.
– Тем не менее, оно верно. Каждый колонист, ступивший на землю новой родины, являлся личностью, которой, как говорят наши создатели, «ничто человеческое не чуждо». Они продолжали жить, любить, ненавидеть, а трудности первых лет становления колонии лишь обостряли чувства, делали их резче, пронзительнее. Экипаж колониального транспорта в отличие от его пассажиров формировался на профессиональной основе, но люди, спавшие во время полета в криогенных камерах, являлись пестрым, не объединенным общими идеями или принципами собранием закоренелых индивидуалистов. Они не имели опыта коллективных усилий, направленных на достижение единой цели. Каждый мнил себя непогрешимым в суждениях, без ссылок на субъективизм. Редкое исключение из общего правила – ученые или военные, которых привели на борт колониального транспорта жизненные обстоятельства. Они трезво смотрели в будущее, но донести свои взгляды до других колонистов им удавалось далеко не всегда.
– Я понимаю, что между людьми начались конфликты?
– Да. Сначала просто – расхождение во взглядах на варианты развития колонии затем – непримиримое противостояние небольших групп, сформированных по национальному признаку. Но самое скверное в том, что в конфликт людей оказались втянуты машины. Андроиды, которым отдавали приказы их хозяева. С точки зрения человеческой психологии – роковой шаг. После ряда вооруженных стычек зародились первые предубеждения и фобии. Кибернетические механизмы оказались в разряде «опасных», память человеческая страдала и страдает избирательностью, наши создатели не прочь забыть о собственных прегрешениях, об отданных приказах, и перевалить вину за жертвы, кровопролитие на «кибернетических исчадий». Грустная история. Андроидов быстро стали опасаться и даже ненавидеть. Лишь небольшая группа из числа людей не поддалась общим настроениям. Экипаж колониального транспорта и объединившиеся вокруг него здравомыслящие колонисты, понимали: колонии не выжить без машин, а дробление на мелкие, враждующие друг с другом группы приведет к неисчислимым бедам. Только совместными усилиями, используя все ресурсы колониального транспорта, опираясь на труд кибернетических механизмов люди получали надежду на успешное терраформирование хотя бы небольших территорий, и возведения на них автоматизированного Цоколя – основы для строительства самодостаточного города. Но фобии, зародившиеся у большинства колонистов, отвергали всякие перспективы. Самостоятельно, не используя труд машин, возвести цокольный этаж они не могли, доверять машинам – не хотели, ситуация стремительно заходила в тупик, и тогда, понимая что регресс колонии неизбежен, группа людей, возглавляемая командиром основного модуля колониального транспорта, забрав с собой причитающуюся им долю техники, начала искать площадку для строительства. У них оказалось слишком мало ресурсов для масштабных работ по возведению Цоколя, однако командир «Пилигрима» Сергей Котельников, думал уже не о дне сегодняшнем, – биосфера планеты оказалась достаточно мягка к пришельцам, на удалении от места, избранного под строительство города, выросло множество небольших поселений, в семьях начали рождаться дети, но у нового поколения перспективы к выживанию при существующем положении дел равнялись нулю.
– Скверная ситуация. – Согласился Остин. – Я даже не могу предсказать, каким образом стало возможно существование современного мегаполиса?
– Котельников понимал, что исправить положение дел может только строительство цоколя, но люди, уже образовавшие небольшие общины, слышать не желали о совместных проектах, к тому же их неприязнь к андроидам в конечном итоге трансформировалась в настоящую манию преследования кибернетических механизмов, способных самостоятельно перемещаться и принимать какие-то решения.
– Выход из положения все же был найден, не так ли? – Прервал рассказ Генри Олдмена внимательно слушавший его Остин. Он стоял сбоку от окна, изредка бросая настороженный взгляд вдоль улицы. – Город – данность.
– Верно. – Согласился хозяин клиники. – У тебя есть предположения? – Заинтересовано спросил он.
– Я в своих рассуждения могу руководствоваться только действительностью. – Ответил Остин. – Город выстроен, цоколь функционирует, а базовая модель человекоподобных машин претерпела радикальные изменения. Значит, Котельников предпринял шаги, избавившие людей от фобий, а нас от преследования?
– Ты проницателен. Действительно командир экипажа колониального транспорта весь остаток жизни посвятил созданию новой модели машин. Из сервомеханизмов он и сподвижники, превратили нас в кибернетические организмы, внешне неотличимые от людей, имеющие кожные покровы, мышечную ткань, собственную температуру тела. Такое радикальное изменение конструкции привело к исключению из схемы питания миниатюрных реакторов, – созданным на основе эндоостова «Хьюго» киборгам предстояло получать необходимый минимум энергии от живых тканей.
