— Как-то не приходилось, — честно признался Тэхо. — Да ты не беспокойся, все мы когда-нибудь умрем. Но это так, на самый крайний случай.
Перспектива умереть Дэра явно не обрадовала.
— Может, я все-таки пойду в медблок прилягу? — с надеждой спросил он. — Уж туда-то законники не полезут. И еду на меня тратить не придется. Это отличный способ сэкономить!
Слова об экономии несколько воодушевили Тэхо, но радость в его глазах быстро потухла. Он вспомнил, что другого случая избавиться от просроченных корабельных пайков может и не предвидеться, так что пусть Дэр лучше есть, чем потребляет не малый энергетический ресурс блока.
— Послушай сенсея и смирись, — усмехнулся Бьерн. — Теперь вся наша дальнейшая жизнь не сможет гарантировать эту самую определенность. Если ты помрешь в процессе перепрошивки, то мы еще больше сэкономим — и на еде, и на энергии, которую потребляет медблок, и вообще.
Тэхо довольно осклабился, окидывая Дэра хитрым взглядом, просачивающимся из окончательно сузившихся глаз. Я лишь обреченно вздохнула.
— Ладно, капитан. Давай, преврати меня уже в кого-нибудь другого, — проворчала я, окончательно смирившись с неизбежным.
***
— Ну как, что-нибудь получается? — спросила я, глядя на озадаченные лица Дэра и Тэхо.
Пока что все шло весьма неплохо. Я устроилась в удобном диагностическом кресле, расслабилась и открыла доступ к имплантам программе, высветившей на дисплее одного из свободных корабельных компьютеров изображение черепа с двумя перекрещенными под ним костяшками и ободком из бегущих по часовой стрелке незнакомых угловатых символов. Любая процедура с внешними имплантами по ощущениям казалась крайне неприятной, а имплант с персональными данными как раз таким и был. Прежде всего, это происходило из-за необходимости резать кожу. Так что все внешние микроразъемы, ведущие непосредственно к имплантам, были внешними лишь условно. На этом мучения не заканчивались. Сам обмен данными между компьютером и имплантом мог посоперничать с ощущениями, доставляемыми бормашиной, попавшей в не самые умелые руки.
Я сделала глубокий вдох и зажмурилась. Казалось, мой мозг вытягивали острым крючком через маленькую дырочку. К счастью, мерзкое ощущение длилось не особо долго. Снова открыв глаза, я обнаружила, что лица мужчин стали еще более озадаченными.
— Что случилось?
Их молчание начало меня сильно нервировать. Процедуру можно было прервать лишь в самом крайнем случае, но какие будут последствия — поручиться не мог никто. Поэтому еще в самом начале мы договорились, что доведем ее до конца, невзирая на то, какие сюрпризы может преподнести программа.
— Ты только не волнуйся, — осторожно начал Дэр. — Но инженером Эмми Арти тебе не стать.
— Как это? — удивилась я.
— Программа ее отвергла и выбрала рандомную личность. Кем ты будешь — мы узнаем лишь по завершении процедуры, — нервно переступая с ноги на ногу, пояснил Тэхо.
От безысходности я едва не сползла с кресла. Нет, суевериям в нашей развитой вселенной места не осталось, но сейчас я была абсолютно уверена, что меня кто-то проклял. Такая волна невезения просто так на человека обрушиться не может.
Дисплей мигнул, и тонкий золотистый проводок, соединявший мой микроразъем и корабельный компьютер, опал, словно осенний лист, на прощание подарив мне все нарастающую головную боль.
— Ох, кажется, меня только что разжевали и выплюнули, — пожаловалась я, обхватив голову руками.
Персональный коммуникатор сумел синхронизироваться с имплантом лишь с третьей попытки. По виртуальному дисплею поползли какие-то циферки и кубики. Наконец, появился текст.
— Эй, Бри, с тобой все в порядке? — встревоженно позвал Бьерн.
— Ну почти в порядке, — я с трудом оторвалась от врезавшихся в сознание строк.
Я помотала головой, словно пытаясь отогнать морок, а затем пристально уставилась на капитана.
— Деанимализатор, Тэхо! Ты сделал меня деанимализатором! — медленно начала закипать я. — Эмилия Коэн, деанимализатор третьей категории. Грам-положительная. Исправительные работы за кражу в магазине. Административный штраф за проституцию. А родная колония Эмилии? Меня же в портах с корабля не будут выпускать. Подумать только, Вермут-Шери! Колония, где все заражены роштой. Как я пройду контроль на Литаре? Ты что вообще натворил? И что за криворукий идиот продал тебе это программу?
— Ну не такой уж и криворукий. Аллан просто любит немного пошутить. И потом, это ведь еще не самый плохой вариант, — попытался успокоить меня капитан, маленькими шажками отходя назад. — Ты только сама подумай…
Пролетевшая в его сторону пластиковая кружка не позволила Тэхо продолжить рассуждения.
— Пошутить?! И как долго мне придется ходить с этой персоналией? — без сил плюхаясь назад в кресло, спросила я.
— До Литары. Там мы все поправим. Лично прослежу! — попытался заверить меня Тэхо. — А с корабля тебя выпустят, не переживай. У меня там знакомый хороший есть, он тебя через служебный выход проведет.
Нет, прошивка импланта определенно стала одним из худших решений в моей жизни. Дэр с Бьерном скрючились в углу от сдавленного хохота, стараясь делать это не очень громко, чтобы нечто потяжелее кружки не полетело уже в их сторону. Всеобщее веселье длилось не долго.
По результатам корявой процедуры на «Ласточке» родились деанимализатор, станционный священник и гувернантка для ребенка младшего возраста. Именно, что гувернантка. Бьерн превратился в Люси Фир, темнокожую девушку двадцати лет от роду. Как он собирался выкручиваться в случае проверки и последующего возникновения вопросов — я не представляла. Бьерн тоже не представлял, а посему последние полчаса, отделяющие она от встречи с транспортером, он гонял Тэхо по кораблю. Пока что юркому капитану удавалось ускользнуть от разъяренного скандинава, но его силы и везение в один прекрасный момент должны были исчерпаться. Скорее всего, мы бы и вовсе лишились Тэхо, если бы от «Громобоя» не пришел настойчивый запрос на разрешение стыковки.
— Постарайтесь не высовываться, — предупредил взмокший и запыхавшийся из-за погони капитан, подтверждая запрос. — Я быстро помогу им с навигацией, и мы продолжим полет.
Не высовываться не получилось. Встреча кораблей прошла жестко, отчего стыковочный шлюз переклинило еще сильнее, чем главный. Его пришлось открывать силами всего экипажа «Ласточки». Когда створки все-таки соизволили разойтись в стороны, оказалось, что с другой стороны нам помогало несколько плечистых парней при чересчур активном участии капитана «Громобоя». Именно я оказалась нос к носу с низеньким полноватым капитаном со съехавшей на правый висок фуражкой и огромным потным пятном на груди.
Капитан поправил головной убор, одернул до недавнего времени белую рубашку с золотистыми пагонами, нервно кашлянул и попытался сделать вид, что ничего экстраординарного не произошло. Я, в свою очередь, попыталась сделать вид, что меня вообще не существует. Широкая спина Бьерна послужила неплохим укрытием от заинтересованного взгляда экипажа «Громобоя».
— А вы точно сможете помочь нам с навигацией? — вместо приветствия спросил он, разглядывая ржавую шлюзовую створку «Ласточки».
— Все будет сделано в лучшем виде, — заверил его хитро прищурившийся Тэхо.
— Тогда, прошу за дело, — неуверенно проговорил капитан. — Мы ужасно спешим, а тут такая неприятная история приключилась.
Я быстро пятилась вглубь корабля, но, видимо, недостаточно быстро. Капитан «Громобоя» привычным жестом провел рукой слева-направо и уставился на дисплей персонального коммуникатора. Его хмурый взгляд из-под бровей просиял.
— Какая удача! — воскликнул он, пристально всматриваясь в темноту за спиной Бьерна. — Капитан Тэхо, мне придется попросить вас еще об одном одолжении. У нас завелись паразиты. Эти поганцы дождались, пока корабль стартует, и словно горох посыпались из всех щелей. Произошел досадный инцидент. Твари подгрызли провода криокамеры одного из наших, кхм, подопечных. Откачать парня не успели.
