— Я как-то об этом не подумал, — развел руками Алекс.
Анализатор ничего предосудительного в тонкой золотой пластине с вензелем из изумрудов в центре не нашел. Но это ровным счетом ни о чем не говорило. Поэтому Таэр сунула визитку себе в карман, решив включать подавитель, если у лорда будет с кем-нибудь разговор, выходящий за рамки беседы о погоде.
Они побродили по охотничьему залу еще минут десять и все-таки нашли чучело ойкера.
— Внушительная зверюга, — тихо сказал Алекс, обходя вокруг массивной туши, покрытой жесткой, похожей на колючки щетиной. — Это хищник? — поинтересовался он, кивнув на два длинных светло-желтых клыка, не помещавшихся в пасти.
Таэр отрицательно мотнула головой:
— Нет, травоядный. А клыками он разрывает почву и сдирает кору с деревьев. Но животное агрессивное и может затоптать или пропороть бок клыками.
— С чем же на такое охотятся?
— С охотничьим бластером, одного-двух точных попаданий будет вполне достаточно.
— А если не попаду?
— На этот случай есть я и Дудо, мы не промахнемся, — заверила его Таэр.
— И часто у вас несчастные случаи на охоте случаются? — спросил Алекс с саркастической ухмылкой.
Таэр хотела рассказать, что несчастные случаи на охоте случались часто. Во-первых, потому что аристократы считали ниже своего достоинства охотиться на неопасных зверей, во-вторых, последнее время все большую популярность набирала охота с оружием примитивных рас и народов, например с копьем или арбалетом. Среди апологетов охоты добытый таким образом трофей считался более почетным и ценным. Ну и перестрелки среди охотников, принявших шевеление в ближайших зарослях за вожделенный трофей, тоже случались. Несмотря на это, все попытки внести изменения в устав войгрома натыкались на яростное сопротивление традиционалистов и любителей охоты, говоривших: «Какой смысл в охоте, если опасность не горячит кровь?» Поэтому поговорка «Если хочешь смерти друга, пригласи его на войгром» все еще была актуальна.
Но ее рассказ оказался прерван на середине появлением молодой пары. Кавалер, судя по широкому красновато-золотому поясу, был бентарцем, а вот его спутница щеголяла черной с алой каймой лентой, повязанной на сгибе руки, — керлитка. Подобная традиционность в одежде и шпаги на поясе указывали на то, что к ним приближались два «клинка чести».
Таэр на всякий случай чуть выдвинулась вперед: «клинки чести» были публикой агрессивной и с лордом Кассардом, с учетом его репутации, мягко говоря, не дружили.
По мере приближения «клинков» Таэр с удивлением узнала в бентарце лорда Бренора Листера, который был секундантом во время неудавшейся дуэли лорда, его спутница тоже не нуждалась в представлении для любого, кто следит за наиболее известными «клинками чести».
Леди Далия Амита была дочерью одного очень успешного банкира. Настолько успешного, что он смог купить себе имя и титул лорда Дома Керлит. Практика продажи титулов была принята только в этом доме и даже там вызывала массу споров, что уж говорить об остальных. Подобные «купленные» дворяне встречали сильное сопротивление аристократического общества и не пользовались уважением, а «клинками чести» и вовсе были презираемы. Одним из немногих исключений была леди Далия, которая, несмотря на свое происхождение, а может, и благодаря ему, восприняла кодекс дворянской чести на редкость буквально. На любой намек, ставивший под сомнение ее достоинство, она отвечала вызовом на дуэль.
К двадцати двум годам за ней было более тридцати дуэлей, пять из которых закончились смертью ее оппонента, и более десяти экстренных операций, возвращавших Далию из предела светлого пламени. В общем, она отлично вписалась в общество «клинков чести»: ведь главное — это не происхождение, а благородство духа. Не так ли?
«Лучшей спутницы для лорда Бренора и не придумаешь…» — подумала Таэр, пожалев о своем решении не надевать пока личные щиты, чтобы оставить максимум ресурса на охоту.
Парочка «клинков чести» подошла к лорду, и Таэр увидела тонкий шрам, струящийся по лицу Далии, рассекая правую бровь, он исчезал, снова появляясь на щеке сразу под глазом, и спускался ниже, чтобы окончательно оборваться на скуле. Похоже, это был след какой-то недавней дуэли, потому что когда Таэр видела ее последний раз — примерно год назад, — ничего похожего у нее на лице не было.
«Позерка, — с легким раздражением подумала Таэр. — Могу поспорить, оставила шрам ради красоты».
Шрам действительно нисколько не портил Далию, наоборот, добавлял загадочности, подчеркивал идеальную форму лица и придавал силы взгляду светло-карих, практически желтых, как у рыси, глаз.
— Лорд Кассард, рад вас видеть! — радостно улыбаясь, воскликнул Бренор Листер.
— Я тоже очень рад вас видеть, лорд Бренор, — ответил ему Алекс.
— Признаться, не ожидал вас здесь встретить, мне казалось, вы не любитель охоты. Кстати, знакомьтесь: леди Далия Амита, — представил свою спутницу лорд Листер. — А это лорд Аллесандро Кассард, и должен вам сказать, леди Далия, вопреки всем слухам, лорд Кассард — настоящий человек чести.
— Рада знакомству с вами, лорд Кассард, мне жаль, что раньше я слишком доверяла слухам. Приношу свои извинения.
— Ну что вы, леди Далия, вам не за что извиняться. И я тоже очень рад нашему знакомству, — ответил Алекс, с интересом разглядывая Далию.
Лорд и Далия какое-то время с любопытством стреляли друг в друга глазами, пока создавшуюся паузу не прервал лорд Бренор:
— Признаться, я немного расстроен вами, лорд Кассард, — напустив на себя показную грусть, сказал он.
— Что случилось? — искренне удивился лорд.
— Помнится, вы перед дуэлью обещали как-нибудь заглянуть ко мне, чтобы дать пару уроков стрельбы из бластера. Но, к сожалению, я вас так и не дождался.
Тут уже настала очередь Таэр искренне удивляться. Лорд просто отвратительно стреляет. Странно, что Бренору Листеру вообще могут понадобиться чьи-то уроки стрельбы. Несмотря на то что он был известен в первую очередь как великолепный фехтовальщик, в дуэлях на бластерах он демонстрировал не менее великолепную стрельбу. «Странно как-то».
— О, мне так жаль, лорд Бренор, — сокрушенно развел руками Алекс. — Но заботы, связанные с судом консулата, целиком меня захватили…
В ходе дальнейшей беседы Алекс заверил лорда Бренора, что непременно заглянет к нему, как только позволят дела, и пригласил его к себе «заглянуть при случае». Общение лорда Кассарда и лорда Листера было прервано появлением Кэйрин, которая тут же присоединилась к беседе, озаряя окружающих благожелательными улыбками и никак не продемонстрировав неудовольствия по поводу того, что ее бросили. Все четверо продолжили активно общаться под вежливое молчание Таэр. Общались они примерно час, не спеша бродя по залу, обсуждая выставленные трофеи, пока их беседа не была прервана очень предупредительным слугой Дома Мелато. Невысокий и смуглый мелатец, беспрерывно кланяясь, проводил благородных господ в главную трапезную, где уже начинался пир по случаю начала войгрома. На пиру беседа естественным образом прервалась, так как беседовавшие оказались рассажены довольно далеко друг от друга: лорд Кассард как представитель одной из знатнейших и древнейших семей сидел практически во главе стола, как и его первый клинок, а леди Далия и лорд Бренор где-то ближе к середине. Баронесса Риональ сидела всего через три места. Но не перекрикиваться же? Тем более что между ними оказались пелтарцы, которые явно были не в восторге от такого окружения.
