Но вскоре привели Маннина, и сразу все стало выглядеть другим.
– Нашли одного звездного человека, – сказала Пазея, которая вернулась с этой группой. Тот, кого они привели, оказался оборванным, несчастным человеком, который все время кашлял, дрожал и выглядел весьма жалко. Ма-Ги во все глаза смотрела на него и только по росту и цвету волос поняла, что это именно Маннин.
– Оставь ему жизнь, – сказала она Элаи хриплым голосом. Ма-Ги поняла меру своей добродетели: она могла спокойно смотреть на смерть аборигенов, но смерть ее соплеменника была для нее невозможной. Ма-Ги стало стыдно от осознания этого.
– Он твой, – сказала Элаи.
– Дай ему еды и питья, – попросила Ма-Ги. Она не могла сдвинуться с места, не могла даже изменить позу, шевельнуть ни рукой, ни ногой, чтобы не расплескать накопленного тепла. Больше она не смотрела на Маннина, Тот ее уже не интересовал. Конечно, это было ужасно, что она не хотела видеть его, но если вспомнить, через какой ад прошла она, через ужас смерти, через грязь, слыша рев калибанов, рвущихся убивать...
Казалось невероятным, что она когда-нибудь снова вернется в чистое жилище, забудет о том, что видела и что чувствовала, станет прежней Ма-Ги. Ма-Ги. Киллер. Убийца. Наездник дракона, временно сошедший на землю. Внутренним взором она увидела освещенный солнцем пляж, маленькую девочку Элаи, себя молодую, старого Скара, тогда энергичного и сильного.
А здесь была тьма, костер и трофеи ужасной войны.
Возможно, они успокоились навсегда, Генли и Ким.
– Спроси его, где остальные звездные люди, – попросила она наездника.
– Он сказал, что Джин убил остальных, – равнодушно ответил тот.
Ма-Ги ахнула, и сухая рыба, которую она ела, превратилась в пересушенный песок во рту. Как ни странно, но в душе ее появились какие-то глубинные чувства, и она пожалела о погибших.
– Кто-то должен отвести Маннина к Ограде, – сказала она так, чтобы слышала Элаи.
Элаи сделала жест рукой.
Наездник по имени Клауд повел Маннина, так как у него единственного был калибан, который изъявил желание идти. Маленькая процессия растворилась в темноте.
Для селения Клауд это не было самым важным.
57. Год 205, день 168
Офис директора Базы
– ...Она рухнула – сказал секретарь с дикими глазами. Он был в растерянности. – Она рухнула, сэр, буквально только что, когда я случайно взглянул в окно...
По панели пульта связи бегали огоньки. По резервному каналу требовала связи орбитальная станция.
– Башня Стикса, – сказал директор, стараясь быть спокойным.
– Она на мгновение повисла в воздухе, как будто исчезла сила тяжести, а затем рухнула, рассыпалась в пыль...
Казалось, секретарь впадает в истерику. Директор нажал кнопку, чтобы получить факс со станции.
– Внимание, Башни Стикса рушатся одна за другой.
Открылась дверь. Появился шеф Службы безопасности, возбужденный, разгоряченный.
– Вы видели? – спросил он.
– Мой секретарь видел момент коллапса. Станция сообщает, что обрушиваются и другие Башни.
– Попытаться связаться с Генли?
Директор задумался.
– Попытайтесь наладить любой контакт, какой сможете. Только никто не должен выходить с Базы.
– Но если мои люди пострадали...
– Никакой помощи. Никакого вмешательства. Ты уверен в нашей собственной безопасности?
– Системы работают.
– Продолжай попытки наладить связь с Ма-Ги. С кем угодно. Возвращайся к работе, – сказал он секретарю, который стоял, как оглушенный. Директору очень хотелось выпить. Он не был готов к такому повороту событий. Ему хотелось обрести уверенность. На пульте все еще мигали огоньки.
– Подготовь рапорт, – сказал директор секретарю. – Я думаю, что наблюдатели внесут ясность.
– Да, сэр, – сказал секретарь и вернулся к работе. Все должно идти по заведенному порядку. Сейчас должны быть получены рапорты наблюдателей с объяснениями. Руки дрожали. Что-то скажут агенты. Бюро не должно оставаться в неведении.
Ма-Ги, подумал он и выругался. На нее одна надежда. Судя по всему, Клауд остался неповрежденным.
Единственный город, который принимает визитеров. И Ма-Ги имеет туда доступ. Она там, если, конечно, жива.
Он начал принимать сообщения о том, что Башни Стикса разрушены.
Везде. Везде смерть и разрушение. Зафиксировано движение калибанов. Два селения вступили в битву, и калибаны уничтожали людей, разрушали башни и строения, делали подкопы под засеянными полями. Все проваливалось под землю, уходило в небытие.
– К ограде подъехал наездник, – доложили ему. – Он привез кого-то.
И затем:
– Сэр, это Маннин.
– Что случилось? – спросил директор, проталкиваясь среди врачей к человеку, лежащему на носилках. – Маннин?
Он не получил осмысленного ответа, только бессвязную болтовню о калибанах, о темноте и грязи.
– Откуда ты?
Маннин рыдал, не в силах вымолвить ни слова. Директор ушел, оставив человека, чтобы тот выслушал Маннина, когда тот придет в себя. Затем его позвали к Маннину, и он услышал о том, что произошло, об убийстве Генли и Кима, о том, что Ма-Ги жива.
Он сидел у постели Маннина, которого уже вымыли, побрили и сделали похожим на цивилизованного человека.
– Я отправлю тебя на челноке на Станцию. Корабль уже готов, – сказал директор. – Тебя переправят на Пелл.
Может, эти слова уже ничего не значили для Маннина. Во всяком случае, на это, он никак не отреагировал.
58
Послание директора к Ма-Ги
Башни Стикса разрушены. Мы видели беглецов, но они не пытались прорваться на Базу. Мы получили записи Генли, проливающие новый свет на ситуацию. Вы действовали правильно.
Послание директора к Ма-Ги
Получили наше послание? Пожалуйста, ответьте. Ситуация не терпит отлагательств. Бюро прислало нам наблюдателя из Союза, который хочет просмотреть ваши отчеты. Положение миссии крайне деликатное, и я не требую настоятельно, чтобы вы вошли в контакт с офисом. Поступайте, сообразуясь с обстоятельствами.
59. Год 205, день 172
Башни Клауда
– Нет, – сказала Элаи. – Никакой связи. – И Ма-Ги не спорила. Она просто нахмурилась. Они сидели в холле Первой Башни. Элаи сидела непричесанная, закутавшись в плед. Глаза ее были ужасны.
Здесь же был ее наследник, Дин, который сидел в углу со своим молодым калибаном. Напуганный маленький мальчик, который видел и знал слишком много. У Дина был нож. Этот семилетний малыш готов был защитить своего старшего. Мальчик знал, что у него есть тетка, которая забрала бы его в свою Башню, как только смогла бы, и тогда он перестал бы быть наследником. Прервалась бы линия рода правителей, которые так долго правили Клаудом.
