Ольса появилась из лифта через две минуты, громко цокая по белому полу своими лимонными лодочками. Белый халат, накинутый на темное платье, хлопал полами, как крыльями, от быстрых шагов.
— Почему одна? — недовольно вопросила доктор, подходя и кладя руку на мою поясницу. Проверив пульс и данные с биометра, который на меня повесили в дополнение к прочему в самом начале беременности, Ольса подтянула ремни бандажа. — Так лучше?
— Определенно, — я так и поняла, что один из них распустился, но достать до этого крепления между лопаток я сама не могла. Большой живот, круглый как надувной шарик, тянул вниз, от чего иногда начинала сильно кружиться голова. В последние пару дней особенно.
Постояв еще с минуту, выравнивая дыхание и избавляясь от головокружения, наконец, отлепилась от стены. Ольса протянула руку, предлагая помощь, но я отмахнулась. Теперь все хорошо. К счастью, я не так много набрала за беременность и почти не страдала отеками ног, так что подобные недомогания были моей самой большой проблемой.
— И где ты была? — уже спокойнее спросила доктор, проверяя остальные крепления ремешков на моем теле.
— К девочкам ходила. Торраде написала, что чувствует первые шевеления малыша. Чай пили, — валлине сумела забеременеть после ударного курса гормонов и солнечной терапии, придуманной Сумудином и Ольсой и теперь пребывала в состоянии постоянного радостного свечения. Ее компания была мне приятно, так что отказывать себе в удовольствии с ней пообщаться, я не собиралась.
— Да, знаю про Торраде. Вчера ее смотрела, — Ольса, покивала, тоже довольная результатами совместных исследований. — И как ты тут одна оказалась? Доложу Нарину.
Тоскливый стон удержать не смогла. К вопросам моего благополучия супруг подходил с маниакальной точностью и ответственностью. Иногда даже казалось, что где-то у него на экранах в кабинете светился график офицеров, обязанных контролировать мое местоположение и состояние. И, как подтверждение это мысли, двери лифта распахнулись, выпуская двух взволнованных младших офицеров. Кажется, кто-то уж получил выговор.
— Оджа Селена, — с облегчением выдохнув при виде моего приемлимого состояния и присутствующей рядом Ольсы, офицеры замерли по краям коридора, показывая полную готовность следовать за мной в качестве эскорта.
Ольса проводила меня в небольшую комнат отдыха, где были установлены солнечные лампы. Мне полагалось находиться здесь не менее двух раз в день по полчаса. Сидя под теплыми ламами, листала последние данные с Новой Валоры, проверяя готовность последнего блока. Официально имени у планеты пока еще не было, и согласно прогнозу, нам понадобиться еще около полутора лет, чтоб закончить процесс переселения. Конечно, в поселении происходили разные, в том числе внештатные ситуации, но процесс продвигался вполне неплохо, без критичных потерь. Это радовало.
Через несколько минут моей процедуры дверь открылась и появился Нарин, взмахом руки отпуская офицеров. Вытянувшиеся при появлении начальства, валоры оставили нас одних. Супруг, опять коротко стриженный, с золотистой кожей, немного потемневшей от постоянных солнечных «ванн», прошел ко мне, решительно вынув из глубокого кресла. Устроившись на моем месте, мужчина поудобней усадил мен на колени, уткнувшись носом в волосы.
— Я говорил, что ты теперь пахнешь еще вкусней? — большая ладонь ласково погладила усталую поясницу.
— Сегодня? Нет еще.
Теплые руки прошлись по плечам, гладили пополневшие бедра и заключили меня в кольцо, мягко прижав к себе. Мне ужасно нравились эти объятья, а супруг был в восторге от моей изменившейся фигуры, угрожая, что приложит все усилия, чтоб я пребывала в таком состоянии как можно чаще. Беременность у меня протекала вполне легко, да и состояние было интересное, так что в целом я была не сильно против, в перспективе, но на всякий случай уже сговорилась с Ольсой, чтобы та поставила мне репродуктивный блокатор хотя бы на полтора-два года.
— Такая уютная, теплая. Девочка, ты мне совершенно не даешь работать, — протяжно выдохнул Нарин, вызывая у меня легкий приступ довольного смеха. Пришлось напомнить.
— Ты сам пришел.
— А кто меня вынудил? Не сидится тебе на месте. Мне рассказывали, что женщины на твоем сроке должны сидеть в комнатах, спать и есть, а ты носишься по крейсеру. То у техников, то в оранжереях. К фаратам зачем ходила сама?
Не желая сидеть в женском секторе или в наших покоях целыми днями, чисто из вредности показала супругу язык, за что удостоилась легкого поцелуя.
— Когда мы высаживаемся?
— Завтра в середине дня. Наш жилой блок почти готов. Это, конечно, пока не отдельный дом, но вполне неплохие комнаты. Я видел снимки. Тебе должно понравиться.
— Я в этом уверена.
Мне понравиться.
— Эльдан, верни мне свет, будь добр. Мама не видит в темноте, — в десятый раз за неделю по возможности терпеливо, повторила я. Сыну недавно исполнилось два года, и ребенок к собственной радости и некоторому моему беспокойству, научился управлять домашним электричеством. Нарин уже поставил блокировки на всю опасную электронику а на днях обещал привести нашего медика. Чуть позже Эльдана на Новой Валоре родился мальчик, с явными способностями и показателями, необходимыми личному медику. Я как раз готовила пирог на завтра, ожидая гостей, когда внезапно погас свет.
Входная дверь открылась и до меня донеслись голоса с уже привычным, незатихающим спором. Ольса и Сумудин.
— Ой, оджа, что у тебя случилоась? — отвлекшись друг от друга, друзья наконец, столкнулись с темнотой.
— Ваш племянник тренируется. Эльдан, дядя Сумудин пришел, верни свет.
— Мудин! — освещение вернулось вместе с раздавшимся радостным воплем. Из дальней комнаты раздался быстрый топот маленьких ног.
Моя радость, с большими синима глазами, темным волосами и длинным хвостом, закрученным вокруг руки доктора, крепко обнимала своего любимого дядю за шею. Мужчина с ребенком на руках прошел на кухню. Позади раздавался стук каблуков Ольсы.
— Чаю?
— Да, пожалуйста.
Через полчаса вернулся Нарин, в компании валлине Рамии и анура Палета. Оглядывая стол, за которым сидели мои, теперь совсем родные, я чувствовала, как сердце наполняется счастьем. Валлине Рамия ворковала с внуком, сидящим на коленях Палета; Сумудин, не глядя, поправлял выбившуюся прядь из прически Ольсы; Нарин крепко обнимал меня, уткнувшись носом в волосы.
— Ты пахнешь не так, — тихо и щекотно прошептал супруг мне в ухо, вызывая улыбку. Хитро улыбнувшись, передвинула шершавую ладонь мужа чуть ниже, на живот. Супругу потребовалось несколько секунд, чтоб сообразить. Нарин издал радостный вопль, подхватив меня на руки и крепко обняв. За столом повисла тишина, через мгновение взорвавшаяся радостным гомоном. Все у нас хорошо. Мы продолжим строить свое счастье и дальше.
Конец
