— Слишком поздно для чего? — прямо спросил Форриди.
Учитывая остаточное воздействие электрошока и всего прочего, изображать болезненную улыбку Майлзу не пришлось. Однако, похоже, что, в конце концов, Форриди отступил к прежнему убеждению, что Майлз не работал тайным агентом по заданию Саймона Иллиана. «Ты сам хотел, чтобы все так думали, не забыл?» Майлз глянул в бок на гем-полковника Бенина, который зачарованно их слушал.
— Вы бы отняли у меня расследование, и вы знаете, что так и поступили бы, сэр. Все подряд на протяжении всей сети червоточин считают меня калекой, которому по блату досталось такая синекура, как непыльная работа курьера. Я способен на нечто большее, но лейтенанту лорду Форкосигану никогда бы не представился шанс, при обычном развитии событий, доказать это публично.
Правда, вся до последнего слова. Но Иллиан знал все о той кардинальной роли, которую Майлз сыграл в Ступице Хегена, да и в других местах, как знали отец Майлза — премьер-министр граф Форкосиган — и Император Грегор, и все остальные, чье мнение действительно имело значение дома, на Барраяре. Даже Айвен знал об успехе той необычайной тайной операции. В сущности, единственными, кто об этом не знал, были… его противники, которых он разбил. Цетагандийцы.
«Значит, ты все это проделал только для того, чтобы заблистать в прекрасных глазах хаута Райан? Или ты надеялся на более широкую аудиторию?»
Гем- полковник Бенин медленно разбирал это излияние.
— Вы хотели стать героем?
— Причем так сильно, что вам даже было все равно, на чьей стороне? — несколько с испугом добавил Форриди.
— Я оказал Цетагандийской империи добрую услугу, это правда. — Майлз отвесил чуть дерганый поклон в сторону Бенина. — Но думал я о Барраяре. У губернатора Кети были кое-какие мерзкие планы насчет Барраяра. Их, по крайней мере, я сорвал.
— Да неужели? — заявил Айвен. — И где бы они и ты сейчас были, если бы мы не объявились?
— О, — Майлз улыбнулся про себя. — Я уже победил. Просто Кети об этом еще не знал. Единственное, что оставалось под вопросом — это мое собственное выживание, — уступил он.
— Почему бы тебе тогда не записаться на службу в Цетагандийскую имперскую службу безопасности, братец? — вдохновенно предложил Айвен. — Возможно, гем-полковник Бенин тебе поспособствует.
Айвен, черт бы его побрал, слишком хорошо знал Майлза.
— Вряд ли, — горько сказал Майлз. — Я ростом не вышел.
Брови гем-полковника Бенина дернулись.
— Вообще-то, — пояснил Майлз, — если я и работал вне штата на кого-то, так это на Звездные Ясли, не на Империю. Я служил не так усердно Цетагандийской империи, как хаутам. Спросите их. — Он кивнул в сторону Пел и Надины, как раз собиравшихся выйти из комнаты в сопровождении хлопотавших вокруг них и старавшихся обеспечить им комфорт гем-леди.
— Хм. — Гем-полковник Бенин, кажется, чуть выдохнул, успокоившись.
Определенно, волшебные слова. Юбки хаут-консортов явили собой куда более надежную фортификацию, за которой можно прятаться, чем Майлз мог думать несколько недель назад.
Несколько человек с ручными тяговыми лучами подняли шар хаута Надины в воздух, и вывели его из комнаты. Бенин посмотрел ему вслед, повернулся обратно к Майлзу и приложил руку к груди в подобии поклона.
— Так или иначе, лейтенант лорд Форкосиган, мой Небесный Господин Император хаут Флетчир Джияджа просит вас послужить ему в моем обществе. Сейчас.
Майлз умел распознать императорский приказ, когда слышал таковой. Он вздохнул и поклонился в ответ, чтобы как подобает отдать честь августейшему приказанию Бенина.
— Разумеется. Э-э… — Он покосился на Айвена и внезапно заволновавшегося Форриди. Он не был наверняка уверен в том, что хотел бы видеть на этой аудиенции свидетелей. С другой стороны, он не был наверняка уверен в том, что хотел бы оказаться там один.
— Ваши… друзья могут сопровождать вас, — уступил Бенин. — При согласии, что они не смогут заговорить, пока их не попросят это сделать.
Каковая просьба последует, если вообще последует, исключительно от Небесного господина Бенина. Форриди кивнул, будучи частично удовлетворен; Айвен изо всех сил начал упражняться в том, чтобы казаться озадаченным.
Они вышли все вместе в окружении эскорта, — но не конвоя, разумеется: это было бы нарушением дипломатического этикета, — из имперских гвардейцев Бенина. Майлз, все еще опиравшейся на Айвена, понял, что задержался, чтобы выйти через дверь рядом с хаутом Надиной.
— Такой славный молодой человек, — хорошо отрегулированным шепотом заметила Надина Майлзу, кивая в сторону Бенина, которого они могли видеть в коридоре: он отдавал распоряжения своим гвардейцам. — Так аккуратно одет, и понимает, что пристойно. Надо посмотреть, что мы сможем для него сделать, ты не согласна, Пел?
— О, конечно, — согласилась Пел, и поплыла дальше.
После продолжительной прогулки по недрам огромного Государственного корабля Майлз в компании Бенина, который не выпускал его из поля зрения, миновал воздушный шлюз и оказался в челноке Цетагандийской имперской безопасности. Бенин как всегда был хладнокровен и насторожен, однако под этим что-то было… ну, самодовольство , сочившееся сквозь его зеброполосатый облик. Арест своего начальника за измену — это должно было стать для Бенина моментом наивысшего удовлетворения по-цетагандийски. Высшая точка его карьеры, он переиграл противника. Майлз готов был на спор сыпать бетанскими долларами, что именно Нару был тем человеком, который поручил элегантному и порядочному Бенину быстро закрыть дело о смерти ба Лура, обрекая того на провал.
Майлз решил рискнуть:
— Кстати, если я не сказал этого раньше: мои поздравления с раскрытием вашего крайне запутанного дела об убийстве, генерал Бенин.
Бенин сморгнул.
— Полковник Бенин, — поправил он.
— Это вы так думаете. — Майлз проплыл вперед салон и выбрал себе самое удобное кресло у окна, какое только смог найти.
— Мне кажется, этого зала для аудиенций я еще не видел, — прошептал Майлзу полковник Форриди, он, моргая, оглядывался по сторонам, чтобы свыкнуться с окружением. — Это не тот, что обычно используется для публичных и дипломатических церемоний.
Они пришли не к павильону, что было необычно, а к закрытому приземистому зданию в северном квадранте Небесного Сада. Трем барраярцам пришлось провести час в приемной в ожидании, пока росло их внутреннее напряжение. Их сопровождали полдюжины вежливых, внимательных гем-гвардейцев, заботившихся о том, чтобы гости чувствовали себя комфортно, и в то же время учтиво отклоняя каждую просьбу о связи с внешним миром. Бенин ушел куда-то с хаутами Пел и Надиной. Принимая во внимания их цетагандийскую компанию, доклад Майлза Форриди представлял собой не больше, чем обмен несколькими осторожными замечаниями.
