– Господин Эскалера, у меня к вам есть… э-э-э… личный разговор о… э-э-э…
– Уж не о моей ли секретарше вы решили поговорить со мной?
– Ну-у… да. А откуда вы…
– У нас, стариков, очень чуткий сон. Ладно, уж если пошло такое дело, то предлагаю перейти на «ты» и называть друг друга по имени.
Вольдемар только кивнул. Прикидываясь стариком, хотя это было далеко не так, Эскалера мог намного свободнее вести разговор, чем неискушенный в таких делах и сильно закомплексованный Дескин. Неудивительно, что именно он взял на себя ведущую роль.
– Ты хочешь понять, почему Амаэль ночью спит с тобой, а утром делает вид, будто ничего не было и держит дистанцию?
– Ну, да. Я не понимаю…
– И не пытайся понять женскую логику, особенно в таких делах. Это как древняя деревянная кукла, раскрываешь одну, а под ней вторая, а дальше третья, четвертая и так далее. Если у тебя хватит настойчивости и глупости докопаться до последней, то обнаружишь, что своими действиями ты все разрушил и сам в этом виноват. Я тридцать лет женат на одной женщине. Лет через десять после свадьбы у меня хватило ума перестать выяснять отношения и копаться в причинах ее поступков. Я просто воспринимаю ее такой, какая она есть, и мы счастливо прожили еще двадцать лет. Надеюсь, проживем еще столько же. Что, не терпится повторить ошибки старого Тьера? Вот тебе первая кукла. Ей скоро двадцать пять, и по нашему закону она обязана родить второго ребенка.
– Так у нее уже есть один?
– Ты информацию по общественному строю Сагитториуса внимательно читал?
– Ах да, там же все это есть. – Вольдемар вдруг вскинулся: – А я, значит, нужен только как производитель?
– Не кипятись, Вольдемар. Тут мы переходим ко второй кукле. Если бы ей был нужен только ребенок, то она могла выбрать не тебя, а Табера…
– Или вас… то есть тебя.
– Не смеши меня. А вот прибегнуть к услугам врачей она вполне могла. У нас многие делают так. Но выбрала она именно тебя.
– И я не понимаю почему.
– Хорошо, давай откроем третью. Для Табера она будет только одной из многих, конечно, он от нее не откажется, но перспективы у их отношений нет. Он к ней равнодушен, и она это чувствует, а тебе она нравится.
– Это так заметно? – удивился Вольдемар.
– Для каждого, кто имеет глаза.
– Ну, тогда, Тьер, открой четвертую и скажи мне, почему она так холодна днем.
– А ты хочешь, чтобы она бегала к тебе на свидания, ходила с тобой по ресторанам или театрам, целовалась на этом диване? У нее на Сагитториусе остались мать и дочка, они каждый день могут погибнуть под астенской бомбежкой. Ты – наша единственная надежда на спасение.
– Поэтому днем я должен с полной отдачей работать на спасение вашей планеты, а пятая кукла – это благодарность спасителю.
– Ну вот, начинаешь соображать. Хочешь перейти к следующей?
– Нет, – отказался Вольдемар, – пожалуй, пора остановиться и подумать, как мне быть дальше.
– Правильно. Но сначала реши, чего хочешь ты.
– Я?!
– Да, ты. Чего ты хочешь добиться от Амаэль?
Вольдемар задумался. А в самом деле, чего он хочет? Жениться? Оставить ее своей любовницей? Или бросить ее и сбежать? На секунду Вольдемар пожалел, что ему не досталось кресло в другом ряду челнока, как все просто и понятно было всего пять суток назад. Но тут же он понял, как благодарен судьбе и бездушному компьютеру за это место у прохода.
– Я не могу точно сказать, чего я хочу, но вот чего я не хочу, так это потерять Амаэль. В этом я уверен.
– Ну вот. Ты уже ревнуешь ее.
– Я?! Ревную?! К кому?
– К Таберу. Ты не хочешь лететь на станцию и боишься, что без тебя она свяжется с ним. Внешне, как мужчина, он привлекательнее тебя.
После некоторого раздумья Вольдемар признался:
– Боюсь.
– Нормальная реакция влюбленного мужчины. Не волнуйся. Амаэль – умная девочка, и она не станет делать глупости. Удовольствие минутное, а последствия могут быть на всю жизнь. Да и я за ней присмотрю, лети спокойно.
Блямкнул сигнал электронной почты – пришло новое письмо. Рой Рахман, лейтенант в отставке, тихо выругался и открыл почтовый ящик. Так и есть, начальство напоминало, что очередной отчет должен быть сдан еще до обеденного перерыва, а до перерыва осталось меньше часа. Собственно, основные служебные обязанности его и заключались в составлении статистических отчетов о грузоперевозках компании. Как подозревал отставной лейтенант, эти отчеты толком никто и не читал, но за их своевременной сдачей следили четко. За последний год эти отчеты встали отставному лейтенанту поперек горла, но другой более или менее приличной работы пока не находилось, а пойти на должность чернорабочего считалось неприличным для отставного офицера. Оставалось мучиться, терпеть и надеяться на лучшее.
После окончания войны строптивого комэска поперли с флота одним из первых, невзирая на предыдущие заслуги. Одна война закончилась, другая в ближайшее время не просматривалась, и начальство не нуждалось в «слишком умном» подчиненном. За последние полтора года Рой успел помыкаться на гражданке без работы, жениться, найти работу, развестись и полностью разочароваться в жизни. Причем именно в таком порядке. Жена оказалась редкостной стервой, клюнувшей на мундир и мужские достоинства отставного военного. Однако она быстро убедилась в финансовой несостоятельности избранника, а с глаз Роя упала розовая пелена человека, мало общавшегося с противоположным полом во время службы. Зарплата младшего менеджера крупной транспортной компании давала возможность снимать очень скромное жилье на окраине и не умереть с голоду, а это явно не устраивало молодую супругу. Расстались они так же быстро, как и поженились, без сожаления и взаимных претензий. Разочарование в гражданской жизни достигло своего пика, и все чаще в голову приходила мысль о попытке возврата на военный флот.
Рой тряхнул головой, отгоняя посторонние мысли, и попытался сосредоточиться на отчете. Но его опять сбило очередное блямканье коммуникатора. Рахман автоматически открыл письмо и пробежал его глазами по диагонали. Потом прочитал его еще раз и еще, попытался вникнуть и прочитать между строк. Этого не может быть! Это чей-то дурацкий розыгрыш. Рой обратил внимание на подпись «В. Дескин», фамилия показалась знакомой. Но само содержание письма вывернуло его душу наизнанку. Он вдруг понял, что сам готов доплатить, только бы оказаться в кабине истребителя. А тут ему предлагают реализацию мечты. Предлагают должность простого пилота? Прекрасно! Пишут, что не смогут ему платить? И не надо. Это связано с опасностью для жизни? Наплевать, он и так очень долго рисковал ею. Крайне плохие бытовые условия? Не привыкать. Ну, где здесь набирают добровольцев на очередную локальную бойню?
