До нас дошли слухи о том, что она тихо скончалась от болезни. Она определенно продержалась дольше, чем ей предсказывали врачи. Она умерла в тот же самый день, что и Лондо. С одной стороны, она явно не могла знать об этом. С другой стороны, зная эту великую женщину, зная ее упрямство, она чувствовала, что должна во что бы то ни стало пережить Лондо.
И, естественно, мысли о Тимов заставили меня вспомнить о Мэриел.
Все мы грешны. То, что я сделал с Мэриел, навсегда останется на моей совести. Я действовал во имя спасения народа… и ради этого погубил эту женщину. Я могу сколько угодно оправдываться. Я могу убеждать себя в том, что она это заслужила. Что это было необходимо. Что таких, как она, сотни. Но я продолжаю думать о том, что это была ошибка, которую я никогда не могу исправить. Никогда.
Я почувствовал мороз, пробежавший по спине, как будто на меня упала тень, и еще крепче обнял Сенну, чувствуя, как вечерняя прохлада начинает заполнять воздух.
— Хочешь, я останусь? — спросила Сенна.
Вир на мгновение задумался, а потом покачал головой.
— Сейчас… не время, — вздохнул он. — Я не… я не могу… я…
Она прижала палец к его губам, заставив его замолчать.
— Что ж, тогда я подожду.
Она нежно поцеловала его.
— Тогда спокойной ночи, Вир.
— Спокойной ночи.
Потом он отправился в свою комнату. Он подобрал себе простую комнату, без лишней вычурности. Он не мог заставить себя занять апартаменты, прежде принадлежавшие Лондо. Там таилось слишком много призраков, которые, возможно, никогда не упокоятся.
Когда дверь за ним захлопнулась, он окинул комнату одобрительным взглядом. Вещи, которые он привез с Минбара, уже были здесь, расставленные именно так, как он и хотел.
Стол и стулья. И полированный шкаф с красивой отделкой, высотой в рост человека и почти в два человеческих роста шириной.
Уже поздно; у него был долгий день, а на завтра было намечено несколько совещаний, на которых нужно принять решения относительно будущего Примы Центавра. И все же, несмотря на это, он не мог заснуть. Вместо этого он сел перед компьютером и принялся записывать свои дневники. Многие из привычек Лондо не стоило перенимать, но идея о ведении дневника была недурна. Для императора это было нечто большее, чем просто возможность упорядочить свои мысли, попытка составить список своих удач или промахов. Император делал это ради тех, кто займет его место на троне. Это было своеобразным планом, указанием, что нужно делать… и чего стоило избегать.
«Я почувствовал мороз, пробежавший по моей спине, как будто на меня упала тень, и еще крепче обнял Сенну, в то время как вечерняя прохлада начала заполнять воздух», — произнес он и хотел продолжить запись, но тут снова ощутил холод. Это было странно, потому что тогда они с Сенной стояли на балконе. А сейчас он находился в комнате, в которой еще совсем недавно было тепло.
В комнате почему-то стало темнее, а тени удлинились.
Вир медленно поднялся с кресла. Казалось, он был готов заорать во всю мощь своих легких, но не мог.
Из тени появился неясный силуэт и застыл посреди комнаты, повернувшись к нему.
— Шив'кала — выдавил Вир. — Так вы… не погибли.
— В той засаде? Нет, — когда он прежде сталкивался с Шив'калой, его всегда поражал спокойный голос дракха. Но теперь Шив'кала гневно выплевывал слова. Вир не был уверен в этом, но ему показалось, что Шив'кала дрожит.
— Нет, мне удалось спастись… к счастью для себя.
— К счастью?
— Меня, — прорычал дракх, — изгнали. Изгнали из Сообщества Дракхов. Из-за Лондо. Из-за тебя.
— Я… не понимаю…
— Естественно, ты не понимаешь, — зарычал он. — Тебе этого не понять. Ты не знаешь, что такое связь с Сообществом. Но наша власть на Приме Центавра рухнула, моим людям пришлось отступить. Могущественный флот, который мы помогали строить, теперь ищет нас, чтобы уничтожить… и они обвинили во всем этом меня. Они сказали, что я недостаточно жестко обращался с Лондо.
Понимаешь, я пытался научить его, — он кружил перед Виром, пылая от гнева. Вир замер на месте. — Пытался объяснить ему нашу цель. Цель нашего существования.
Пытался заставить его понять, что мы правы. Вместо этого он поддался слабости и предал нас. Он никогда бы так не поступил, если бы я обращался с ним, как следовало бы. Мне не удалось до конца сломить его. Больше я не повторю этой ошибки.
Мой народ отказался от меня, как и от этого мира… но я заставлю их понять. Я покажу им, на что я способен. Я заставлю этот мир встать на путь.
Теней, и сделаю это в одиночку, если потребуется. Дракхи увидят то, что я сделаю, и вернутся. Пусть на это уйдут столетия, неважно, пусть для Легионов.
Огня мы ничто, пусть ваши корабли наивно пытаются разыскать и уничтожить нас.
Но я начну с тебя, Вир Котто.
— Вы имеете в виду… вы… — Вир сглотнул. — Вы намерены сделать со мной то же самое, что и с Лондо?
— Нет, — дракх говорил так тихо, что Вир едва слышал его, — тебя… я просто убью тебя. Потом я займусь тем, кто займет твое место… но тебя в живых я не оставлю.
Вир облизнул губы, пытаясь собраться с духом.
— Нет. Вы не убьете меня. Вместо этого… вы скажете мне, где я могу найти дракха, посадившего Стража на Дэвида Шеридана.
Трудно было поверить, что дракх может выглядеть более удивленным, чем Шив'кала сейчас.
— Я думал, — медленно произнес он, — что ты просто притворялся дурачком, дабы отвести от себя подозрения. Но я ошибался. Ты и впрямь дурак.
— Скажите мне, — сказал Вир, как будто это он диктовал здесь условия.
— Тебе нужен дракх, посадивший Стража на Дэвида Шеридана?
Он развел в стороны руки.
— Он перед тобой.
А потом он соединил руки и двинулся на Вира.
Вир даже не шелохнулся.
— Спасибо. Я так и думал. Это все, что мне нужно было узнать Шив'кала сделал всего два шага, когда дверь минбарского шкафа со стуком распахнулась. Он в недоумении обернулся.
Внутри шкафа, сжимая в обеих руках PPG, стоял Майкл Гарибальди. На его лице играла кривая волчья ухмылка, а в глазах таилась смерть.
— Ну что, дракх? — спросил он.
Шив'кала испустил вопль, идущий из глубины проклятой души, и его руки быстро шевельнулись. Но Гарибальди действовал быстрее. Прозвучало два выстрела, и оба попали в цель: один — в живот дракха, второй — в грудь. Они сбили его с ног и отшвырнули к стене, и все-таки из рукава Шив'калы успел вылететь стальной дротик. Он вонзился в дерево в шести дюймах от головы Гарибальди. Тот даже не вздрогнул, как будто и не заметил этого.
