карбоните, могут оказать фатальное влияние на организм. И тем сильнее последствия, чем дольше период заморозки.
«Бр-р. Даже думать некомфортно, какой хрупкой станет моя бренная тушка после трех столетий в виде замороженной статуи», – передернулся я. И это в лучшем случае, если осложнения коснуться только физической составляющей. Что случится при повреждении заморозкой когнитивных процессов в мозгу представлять не хотелось. И без того с головой не лады в последнее время, а двух свихнувшихся менталистов-джедаев галактика не выдержит. Уж точно не в одном временном отрезке.
– Сюда, джедай.
Направляясь к ангарам, Азур с внушающим уважение чутьем избегал караулящих его фанатов, чьи ментальные засветки виднелись то тут, то там по ходу нашего движения. Хотя на самом деле такая предусмотрительность объяснялась очень просто. Я заподозрил это еще в первый раз, когда ощутил его на трассе, а при личной встрече получил окончательное подтверждение.
Азур – природный эмпат. Такой же, как я, только без Силы, но с ничуть не меньшим потенциалом. Ментощупы вхолостую скользили по ауре молодого зелтрона, представляющей собой туманную дымку с неясным содержимым внутри. Впервые вижу такой интересный механизм защиты, будет крайне любопытно узнать о нем побольше. И, судя по встречному интересу Азура, ответно прощупывающего мое Роение, разговор намечается интересный.
Ангары свупов представляли собой просторные помещения с высокими потолками и обширным пространством, занятым ремонтными мастерскими и гаражными боксами для хранения машин. Азур занимал почетный ангар прямо под головным офисом организатора гонок, тогда как мне достался самый маленький в дальнем углу терминала, близ таких же клетушек остальных новичков.
– Твой там?
Получив подтверждение, зелтрон все с той же сосредоточенной миной кивнул и поспешил в указанную сторону, не сбавляя темпа. Проходящие мимо техники и дроиды косились в его сторону, явно недоумевая, что потенциальный претендент на чемпионский титул забыл в этой части гоночного терминала. Тут везде царили беспорядок и производственный хаос, перемежаясь с редкими искрами сварки, вылетавшими из приоткрытых дверей ремонтных мастерских свупов. Азур в своем пилотском костюме с иголочки и я в блестящих бескаровых доспехах на фоне грязных рож и изгвазданных грязью комбезов смотрелись двумя небожителями, спустившимися с небес на бренную землю.
Кто-то было дернулся попросить автограф, но получив мощный ментальный откат от Азура, внезапно предпочел пересчитать пылинки у себя под ногами. Возмутиться столь грубому поведению парня я не успел. Дойдя до дверей ангара, Азур воспользовался своим пропуском, к моему удивлению без проблем открывшим ему доступ на чужую территорию, и буквально пропихнул меня внутрь.
– Свет, – скомандовал Азур, запирая дверь, пока ангар арендованного мной свупа пробуждался ото сна, вспыхивая неравномерно горящими лампами под потолком. Я с интересом огляделся, разглядывая закуток ремонтной мастерской с выпирающим цилиндрическим боком гидравлического пресса и дальше от нее стойку для хранения свупа.
Машина была накрыта брезентовым чехлом, скопившим на себе не один слой многолетней пыли, что ничуть не умаляло ее размеров и грозного вила. Сердце затрепетало в радостном предвкушении, а руки сами потянулись в сторону длиннокрылой мечты с массивными ракетными двигателями по бокам сферической кабины пилота. Очертания гоночного свупа угадывались безошибочно, и теперь я точно понимал, почему пухляш назвал его винтажным.
Модель называлась Кинжальная звезда, и лицензия на ее производство была выкуплена стремительно растущей компанией «Моторс Синтетикс» у своего увядающего конкурента «Лосан Индастриз». Последний вскоре после этой сделки обанкротился, а его специалисты перешли в Моторс, сумев дать вторую жизнь своему детищу. Как фанат гонок на свупах, в редкое свободное время на Дорине я плотно изучал этот вопрос, желая однажды подобрать себе самую лучшую машину. И Кинжальная звезда, хоть и не могла похвастаться особой скороходностью, всегда находила отклик в моем сердце. Классика, как ни крути. Такой же символ для гонок на свупах, как световой меч для джедая.
«Легенды не умирают, – согласился с моими измышлениями Фрис. – Они исчезают и возвращаются, когда в них снова возникает нужда».
«Когда это ты философом успел заделаться?»
«Пока ты рыл носом песок на трассе».
«Ага. А ты изображал лужицу слизи на щитовом барьере».
«Туше́».
– Все, – закончив с дверями, Азур прервал нашу переписку-пикировку и встал напротив меня, плотно скрестив руки на груди. – Теперь можем говорить без прослушки, я отключил жучки Уна. Итак, джедай. Твой кейю сильный, но ты совершенно не умеешь им управлять. Как так вышло? Какой вообще у тебя ранг по шкале духа? О-о, мне не нравится этот взгляд. Только не говори что… Харш!
Осознав все по моему недоумевающему лицу, Азур крепко выругался и закатил очи-горе к потолку ангара.
– Святой Прародитель, за что?! Почему я?
Крик души ожидаемо остался без ответа. Я с интересом разглядывал беззвучно шевелящего губами зелтрона, ожидая, что он еще скажет. Долго. По меньше мере с десять минут он боролся с собой, пока, наконец, не издал громкий обреченный вздох, приняв какое-то решение.
– Говорила мне мастер про карму. А я, дурак, не верил…, – услышал я сдавленно бормотание, прежде чем Азур соизволил обратить на меня внимание и вдруг резко спросил. – Когда это началось?
– Что началось?
– Твой кейю.
Видя непонимание в моих эмоциях, Азур выругался и перефразировал:
– Женщины к тебе тянутся, часто против своей воли.
– Ну…
– Когда это началось?
– Не знаю, – сдался я, не совсем понимая, почему чувствую себя нашкодившим школьником перед этим гневно сопящим зелтроном. – Может, месяц…
– Месяц?!
– Или год... Что-то около того, – убито признал я, вздрогнув под его узконаправленной ментальной волной кипящего возмущения. – Сложно сказать. Но хуже стало только в последние дни, когда в Храме побывал.
– Святой Прародитель!
Азур утер выступившую на лбу испарину и вытаращился на меня, как на ходячее бедствие мирового масштаба.
– Как тебя еще не прибили, не понимаю. Год петь кейю без перерыва… у тебя точно с головой не в порядке.
– Знаю, – я сделал шаг навстречу Азуру, отшатнувшемуся от меня, как от прокаженного. – Если можешь, помоги, прошу тебя! Я не понимаю, что со мной происходит.
– Кейю, вот что, – хмыкнул зелтрон, все еще сохраняя дистанцию между нами. – Так мой народ называет особое состояние основы, когда мужчина или женщина дают знать, что готовы продолжить род. Это очень интимный и личный процесс. Ни один зелтрон никогда не станет петь кейю кому-то кроме своей половинки. Только незнание оправдывает тебя, джедай! И то, слабо. Целый год петь кейю без перерыва...
