На голограмме возникла Милена. Могла же вызвать через стайный коммуникатор… хотя нет, не могла: я поставил его в ждущий режим. Боевая операция завершилась, а тут интервью… да что я себя пытаюсь обманывать, право слово!.. не хотел слышать проштрафившихся сестёр — вот настоящая причина. Один косяк за другим. Пусть у себя внутри поварятся, перебесятся — глядишь, всё как-нибудь и утрясётся.
— Кошак, приезжай, — и столько боли во взгляде и голосе…
— Старшая, ты сама меня отправила помогать… информационному фронту Экспансии.
— Кошак, не ёрничай! Мы долго общались. Пришли к выводу, что ты своей речью завуалировано обвинил меня, что я похерила отношения в стае. И даже… виновна в нарушении обычаев фракции, не одобряющих использование импланта в бою…
— Милена, что вы решили?
— Кошак, ты должен приехать!
— Сегодня не смогу. Активизировались подпольщики. Я буду на миссии Дальней разведки.
— Кошак! — натуральная паника во взгляде. — Триша меня чуть не подрала! Мне самой-то плевать, но на таком сроке это может отразиться на плоде… Её Арья с Викерой еле удержали…
— Милена. Я вечером должен быть на конспиративной квартире. Завтра с утра намечается акция сопротивления.
— Кошак, если ты сегодня не вернёшься… меня просто порвут. Без вариантов. Всей стаей. А потом поедут и порвут твоих подпольщиков. Тоже всей стаей. И на них, и на всей твоей операции можно будет ставить крест.
Ариала не попрекала, не угрожала — лишь констатировала факт. Так будет.
— Ты это серьёзно? Или пробуешь на излом?
— К твоей операции в стае относятся как к прелюдии перед сексом с девочками из Дальней разведки. Для кошек это не более чем игра, повод, предлог для острого секса. Тебе Фиалки было мало, чтобы это понять?
На самом деле меня уже проняло и без последних пояснений, я кобенился больше для вида. Сама кошка оклемается… скорее всего… но ребёнок… Да и какая бы ни была, Милена — моя кошка. Через столькое вместе прошли! Я её действительно люблю, она мне очень близка. Если там такое заварилось…
— Хорошо. Я буду. Но вечером должен быть на конспиративной квартире.
— Не задерживайся… котёнок, — от исполненного экспрессии взгляда ариалы у меня зашевелились даже волосы на голове, не то что всё остальное.
Когда Ми отключилась, стоящая рядом разведчица и не думала возвращаться на исходную.
— Что, рванула твоя бомба?..
— Что, прости?..
— Ну, ты мне в самом начале, ещё в катере, говорил про бомбу под отношения, которую заложил своей игрой…
— Рванула, Варя. Видимо, даже сильней, чем я думал. Что-то последнее время много косячат девочки в наших отношениях, вот и накрыло их… осознанием. Теперь вот решили Старшую крайней сделать, хотя и у остальных рыльце в пушку.
— Поедешь?
— Да. Не могу не поехать. Это семья…
— Тогда я потом приеду. Когда всё закончится. Через пару дней.
— Сама?
— Послушай, мальчик, — республиканка повернулась ко мне всем корпусом, только локоток продолжал покоиться на парапете. Внимательно вгляделась в лицо, встопорщила ладошкой волосы. — Я взрослая девочка. Знаю, что такое стая. Мне опыта в этом деле не занимать. Если ты поедешь ко мне, кошки будут дёргаться, если приеду сама — они смогут держать ситуацию под контролем, а потому дадут нам отжечь. Причём куда сильней, чем если будешь далеко, с какой-то разведчицей, с конкуренткой. А так, под боком, я вроде уже и не конкурентка… Понимаешь? Ну, вот и славно. Ступай. Не береди моё сердце.
— Дай мне катер. В один конец, до Базы.
— Бери. Через минуту будет ждать у подъезда. Сам из наших лабиринтов выберешься?
— У меня боевой коммуникатор. Интегрированный на время операции с городскими системами и особыми системами Службы Контроля. Найти выход — не проблема.
— Хорошо. Тогда я ещё постою, на воду посмотрю… Это моя любимая локация. Здесь спокойно…
На Базе меня никто не встретил — ни на площадке, ни на входе в расположение. Зато вся стая, в полном составе, нашлась на татами. Девочки сидели в кружочке и о чём-то оживлённо спорили. Одна лишь Милена не участвовала в обсуждении. Будто изгой, стояла в сторонке, у канатов, и хмуро, из-под низкой чёлки, взирала на отбившуюся от рук стаю. Её стаю.
— Что, обижают мою кошечку? — поинтересовался, обнимая валькирию за талию, любовно поглаживая её животик — сейчас, в почти домашней обстановке, она была без экзоскелета.
— С твоей подачи, котёнок, — вторила в том же тоне Ми, но моё внимание и само стремительное появление ощутимо отогрели её душу.
— Итак, я пришёл. Несмотря ни на что. Кто это был, Ми? — взгляд глаза в глаза, и кошка, тяжело вздохнув, всё же дала слабину.
— Лирана. Твоя сумасшедшая псионка.
Да уж! Вот от кого не ожидал подвоха! Лира… всегда прикрывала, всегда давала ценные советы, ни разу не отказала в просьбе… Да, необычная, порой экстравагантная даже по меркам Республики, но надёжная и преданная — она казалась мне тихим островком в бушующем море республиканского менталитета. Девочка была мне куда понятней и ближе, чем многие боевые сёстры. И тут такой выверт! От неожиданности моя решимость поквитаться с инициаторшей всего этого безобразия дала трещину. Невольно закралось сомнение: а не было ли у псионки какой-то неизвестной лично мне причины, чтобы так поступить? Но об этом мы будем говорить с мечницей один на один, сейчас же нужно решать по сёстрам. И я стал решать…
— Почему не посоветовалась со стаей, со мной — если знала, что псионка странная?
— Она говорила разумные вещи…
— Какие?..
— Что псионскому лорду могут подложить местную высокородную шалаву, и если этот лорд будет достаточно выдержан, он хотя бы сможет доползти до своих.
— Ми, давай договоримся впредь обсуждать такие вещи на Совете Стаи.
— Я не знаю, как тренировать мечника для заброски в Псион! Не знаю, кот! И никто здесь не знает! А Лирана — хотя бы оттуда. Пробыла там не один год.
— Такие вещи втёмную не делаются.
— Признаю, увлеклась. Твоим воспитанием. Развитием. Но ведь Тина… Она правильные инструкции давала! Теперь Лирана… Тоже Высшая…
— Ладно, давай посмотрим, до чего сёстры договорились.
Подойдя ко всё ещё сидящим в кружок девчонкам, я на несколько секунд завис, изучая их настрой. Да уж… Настолько разъярённой я обычно спокойную Тришу не видел… Да и остальные были ей под стать. Поразительно, но сёстры заметили меня только сейчас — настолько были увлечены перепалкой.
— И что решил Совет, сёстры?
— Кот! Нарисовался! — это Лайна. — Это ведь она сбагрила тебя куда подальше?
— Да. Пыталась разрядить обстановку, насколько тогда успел понять.
— Так похерить отношения в стае! Складывавшиеся месяцами! Которые мы с таким трудом выстрадали! Повести речь о нашем боевом братике, словно о каком-то домашнем мальчике! А потом сбагрить его какой-то левой республиканке! — ярилась Эйди. Я не совсем понимал, о чём она вообще.
— А ты чего теперь разоряешься, Милаха? Не ты ли поддержала решение Старшей использовать имплант в бою, вынося мозг мечнику? — Тиш подскочила как ужаленная и нависла над остальными, сверля взглядами самых активных в прошлом сторонников этой дикой «воспитательной методики».
В отличие от разглагольствований Милахи, позиция сестры по наставнице пришлась мне по душе. Она была правильной. Не перекидывала ответственность на одну Ми, а выводила на чистую воду всех участников нелицеприятного действа.
— Так что вы решили, сёстры? — подошёл к разъярённой Тиш, взяв её руку в свою. Ободряюще сжал, выражая поддержку. Та поверху перехватила уже мою ладонь и сжала в ответ.
— Тина собирает Высших. Пойдут драть Лирану, — скрежетнула зубками Триша.
Я оторопел.
— Что значит: собирает Высших?
— А я откуда знаю? — взъярилась девочка. — Она так сказала.
— То есть про «драть Лиру» — это твоё предположение?
— Да.
— Соберутся и подерут, кот, — подтвердила наставница. — Одна Смерть в Орден не сунется, но с поддержкой других Высших — легко. И потребует голову псионки.
