Перетерпит.
Справится.
Эрасмиус молчал, пока они шли по коридорам. Пока сервировал стол в небольшом зале. Пока разливал невесть откуда взявшийся тархи.
Заговорил он, только сделав первый глоток.
— Эта история началась больше двадцати лет назад. Почти двадцать пять лет. Я был молод тогда. И думал, что мне все подвластно.
— И заигрался, — подсказал Роман.
— Вы знаете о моем побеге, не так ли… — Эрасмиус не спрашивал. Утверждал.
— И про побег, и про то, что вы работали на Сарна.
— Но не о сути работы.
— Вы не оставили записей.
— Суть работы была проста. — Эрасмиус улыбался. — Я предложил Сарну вырастить флотилию живых кораблей и создать для них идеальных пилотов.
— Каким образом?
— Пейте тархи. Он не отравлен, клянусь. И вредных для здоровья или затуманивающих рассудок добавок в нем тоже нет.
Аврора послушно поднесла к губам чашечку из тромайского фарфора.
— Вкусно.
— Да, тэра. Я получаю все самое лучшее на борту своего корабля. Вашего корабля.
— Моего?
— Вы ведь и сами это ощутили?
Спорить было бесполезно.
Ощутила.
Как преданную собаку, которая ласкается и тычется носом в колени любимого и любящего хозяина.
Здесь она была…
— Вы на своем месте. Вас растили, чтобы стать идеальным разумом корабля.
— Разумом?
— Да. Хотя не буду отрицать — вы были моим первым опытом.
— А вы стали моим отцом. — Аврора произнесла это спокойным тоном. Хотя внутри ее накрывало что-то черное. Ледяное. Страшное.
— Да. Я решил не отдавать опасную игрушку в лапы психопата Сарна. И взял за основу свою ДНК. Хотя опыт получился не очень удачным. Вы должны были сойти с ума.
Этого Аврора уже не выдержала. Но метнуть «звездочку» не успела.
Прямо из пола выросли щупальца, обхватили, стиснули, сжали…
Эрасмиус развел руками, словно извиняясь.
— Вы не сможете причинить мне вреда на моем корабле.
— Вы вроде бы сказали, что это — корабль Авроры.
— Да. И не отказываюсь от своих слов. Она в любой момент может занять место капитана.
Эрасмиус прищелкнул пальцами — и из пола вылез экран. Засветился, показывая нечто вроде пещеры красноватого цвета. И с большим пузырем в центре, наполненным чем-то вроде прозрачного геля.
— Это — капсула. Если Аврора войдет туда — без одежды и с распущенными волосами — она станет разумом корабля.
— А если нет?
— Тогда останется какой была. Но скорее всего сойдет с ума.
— Почему? — Аврора обвисла в щупальцах и смотрела ненавидящими глазами.
— Потому что кораблю нужен его пилот. Потому что Аврора — первый опыт. Не самый лучший. Вероятность твоей смерти — до семидесяти процентов, безумия — до девяноста пяти.
— Я ее не пущу, — твердо сказал Роман.
— И удержать не сможете.
— Не я. Но…
— А может, и вы… Дайте вашу руку.
Роман поморщился, но руку протянул.
Эрасмиус пробежался пальцами по широкому запястью, вырастил из пола нечто вроде щупальца, обвил им руку Романа, посмотрел на светящиеся значки…
— Кровь смешивали?
— Вроде нет…
— Один раз.
Аврора не отказалась от попытки убить Эрасмиуса. Но выяснить, что с Романом, было важнее. Неужели она…
И Эрасмиус подтвердил подозрения.
— Твоя кровь — генный ретранслятор. Ты транскрибировала в него свою ДНК — и она прекрасно себя чувствует. Но рано или поздно твой супруг тоже начнет слышать зов корабля. Твоего корабля.
— И?
— Сойдет с ума.
— Альтернативы нет?
Эрасмиус Гризмер покачал головой.
— Вы слишком взрослые, чтобы рассказывать вам сказки.
Аврора грязно выругалась. Но доктор только плечами пожал.
— Это ни к чему не приведет. Ты сама все понимаешь…
Кто бы спорил. Понимала. И что — легче становилось?
Да ни разу!
Раньше Авроре проще было сохранять спокойствие. Когда дело касается только тебя — это проще. Но услышать…
— А мои дети?
— У тебя есть дети? — Удивление ученого было неподдельным. Словно ему сообщили, что заговорил метеорит. Или сверхновая звезда попросила молочка.
— Да. Двое.
— Мальчики, девочки?
— И мальчик, и девочка.
— Я должен их осмотреть. Это невероятно!
— Разве в мире есть что-то невероятное? — усмехнулся Роман.
Он тоже был зол. Но в отличие от Авроры понимал: Эрасмиус Гризмер — это их единственный шанс. С Авророй действительно не все ладно. А если еще и с ним… ученый ведь не врал. Ни капли не врал. А если еще и дети?
Ради своих детей Роман живых пиявок бы наелся, не то что поговорить с одним подонком.
Да и не таким уж подонком. Просто — ученым без всякой совести и стыда. Бывают такие. Для кого существует только одна наука. А остальное… а разве есть что-то еще?
Роман не понимал такого отношения. Но — принимал как есть. Кому понравится жить на действующем вулкане? Но ты ведь принимаешь их существование. Просто соблюдай технику безопасности.
— Есть маловероятное, — пожал плечами Эрасмиус. — Вероятность зачатия Авророй ребенка от постороннего мужчины…
— Постороннего?
— Не прошедшего через мою лабораторию — колеблется в районе миллиардных долей процента. Даже меньше.
— Но Мишка и Маргошка существуют! — возмутилась Аврора. — Это факт.
— Я хочу их увидеть.
— А я не хочу!
— Ты смеешь лишать меня нового знания? — Эрасмиус даже не злился. Удивлялся.
— Это не просто знание! Это — мои дети!
Аврора вздохнула поглубже, очищая легкие. И собралась с мыслями. Она знала биографию Гризмера.
— Мои дети для меня — это то же, что и Люси для вас. Это — понятно?
— Люси… — Эрасмиус пристально посмотрел на Аврору. — Ты многое знаешь.
— Узнать — победить.
— Значит, Люси… — Эрасмиус пожал плечами. — Ладно. Я не причиню вреда твоим детям. Но осмотреть я их должен.
— На нашем корабле.
— Нет. — Прозвучало это так, что стало ясно — это не предмет для спора. — Моя лаборатория здесь. Здесь и… — Эрасмиус осекся. Насторожился. И метнулся к выросшей из пола колонне. Скользнул пальцами, словно прислушиваясь. И обернулся к Авроре. — Кого вы привели за собой?
— Мы?! Никого!
— Никто не знает, — подтвердил Роман.
Эрасмиус задумался. По розовой глади бежали блестящие красноватые значки.
— Да… пожалуй. Это не с вашей стороны.
— А откуда?!
— Это… это… НОПАШ.
— НОПАШ?!
— Да. Сейчас я выпущу разведчиков.
Аврора молчала, пока Эрасмиус выполнял какие-то манипуляции с колонной. А потом разлепила губы:
