Ознакомительная версия.
Как легко стать хорошим!
Надо на время отнять у людей какую-нибудь примитивную, но неизбежную потребность. А потом, барственным жестом, вернуть.
И любовь к тебе станет искренней и неподдельной.
После завтрака я переоделся. Тараи притащил мне одежду, подобную той, что была на нем. Ватник, который стал бы культовым предметом среди обитателей земных концлагерей, довольно легкий и очень теплый. Толстые стеганные штаны. Неуклюжие ботинки, носки, перчатки…
По крайней мере, холодом пациентов санатория не мучили.
От своего серого костюма я избавился без всякого сожаления. Он принадлежал не мне, а Нику Римеру, которого больше не было в живых.
— В чем состоит наша работа? — спросил я Агарда.
— Выравнивать пляж.
Он стоял рядом, наблюдая, как я напяливаю на себя униформу. Несколько раз помогал справиться с непривычными застежками. В основном их одежда застегивалась пуговицами, до молний они, видно, не додумались, но магнитные швы поначалу привели меня в замешательство.
— Зачем выравнивать?
Агард вздохнул.
— Со времен Морской эры, когда линия побережья подверглась улучшению, и наш материк приобрел действительно круглую форму, волны размывают берег…
— И мы собираемся выправлять его лопатами?
— Да.
Я покачал головой. Бред. Работа ради работы.
Ну а какое еще применение можно найти опасным преступникам в предельно автоматизированном мире? Подпускать к технике — рискованно. Оставлять без работы — не положено.
— Санаторий периодически меняет дислокацию, — сказал Агард. — Рабочая зона — около десяти километров. Раз в две недели «Свежий ветер» смещается вдоль побережья.
— И так везде?
— Не знаю. В зонах теплого климата, вероятно, нет. Там много интернатов, городов, найдется кому следить за берегом.
— Зачем это нужно, Агард?
Он хитро улыбнулся:
— Тебе лекцию прочесть, или так ответить?
— Так.
— Не знаю.
Мороз был градусов пятнадцать, если отдать должное шкале Цельсия. Геометры вели отсчет с температуры здорового человеческого тела, они очень серьезно относились к мысли, что человек — мера всех вещей. Но меня больше устраивал подход шведского физика. Не стоит заблуждаться относительно нашей роли в мироздании. Вода — древнее плоти.
Небо с утра очистилось, лишь белесая дымка затягивала горизонт. Снег, чистейший и ослепительно белый, на Земле такой лишь в горах увидишь, покрывал все, насколько хватало взгляда. Черные решетчатые силуэты сторожевых вышек отчетливо выделялись по периметру санатория. С одной стороны их не было — там снег плавно, почти незаметно переходил в ледяное крошево и стылую воду океана. Издали вода казалась белой, густой как молоко.
Неужели Гибким Друзьям здесь нравится? Насколько я помнил, Внешняя, их родная планета, напоминала по своим условиям Марс. Но там они предпочитали жить в подземных озерах, не высовываясь лишний раз на мороз…
Из соседних бараков начали выбираться люди. Так же как мы закутанные в теплую одежду, с лопатами и ломами. Я украдкой изучал их, стараясь в первую очередь выявить главарей. Это оказалось неожиданно просто. Вроде бы та же самая одежда, лопаты в руках, но… волки и в овечьих шкурах сохраняют свои повадки.
Клей отделился от нашей группы и, не оглядываясь, пошел к ним.
— Останови его, Ник, — шепнул из-за спины Агард. — Тебе нужно первому поговорить со старшими бараков. Убедить их, что не посягаешь…
— Он не станет призывать к разборкам. Наоборот, попросит выждать.
Вряд ли Агард поверил в мои слова. Но замолчал.
Гартер, прижимая к груди покалеченную руку, заговорил с низеньким, почти лилипутского роста, мужчиной. Может быть, тот жертва давних экспериментов по выведению низкорослых регрессоров? К ним стали подходить другие люди.
Я молча смотрел на совещание паханов. Десять человек, если считать Клея. Наверняка найдутся подручные.
«Куалькуа, насколько я боеспособен? Сколько человек мы сможем обезвредить?»
«Много. Боевая трансформация?»
«Подожди».
Клей пошел обратно. Он направлялся ко мне, и я терпеливо ждал.
— Ник Ример, сегодня мы работаем на первом секторе побережья, — спокойно, даже с какой-то вежливостью, сказал он. — Если это допустимо, я укажу дорогу.
— Хорошо, — согласился я.
Клей пошел вперед. Оглядываясь то на него, то на меня, зэки потянулись следом.
Ага. Он хорошо рассчитал. Ситуация приобрела двойственность. Непонятно, кто теперь начальник. Вроде бы я вчера поставил себя на это тепленькое место, но сегодня Клей вновь ведет группу на работы, общается с окружающими. Если сегодня — завтра я исчезну, то Клей легко вернет свою власть.
Ну и пусть. Я не собираюсь здесь задерживаться. Наводить порядок и строить светлое будущее в одном отдельно взятом концлагере — не моя миссия.
— Петр, запомни, ты не диверсант. Ты не должен переворачивать их мир… хотя бы потому, что это невозможно. Ты — лазутчик. Пойми их мир. Оцени его техническую мощь. Наметь точки соприкосновения, пути компромиссов. А потом — возвращайся. Попробуй захватить корабль и вернуться. Эскадра будет ждать тебя в течении месяца.
— А потом? Если я не вернусь?
— Тогда мы отправимся за тобой. Алари собираются модернизировать «Волхв». Мы получим нормальные двигатели, генераторы защитного поля, оружие. Попробуем прорваться в мир Геометров и найти тебя…
Снег хрустел под ногами. Свежий, рассыпчатый, покрытый легоньким настом. Я сознательно шел не по чужим следам. Словно не хотел пользоваться преимуществами.
Каждую ночь здесь идут снегопады. Ложатся покрывалом, прячут следы. Подтаивают за день, и укрывают землю вновь. Свежий ветер гуляет над промерзшей тундрой, Гибкие Друзья следят за порядком, зэки лечатся.
Никто ведь не ставит целью перевоспитать их пороки — настоящие и придуманные. Это изоляция. Мусорная корзина на краю мира. Куда страшнее стало бы, не существуй такой человеческой свалки, будь вся планета Геометров стерильно-счастливой. Но, к несчастью, или к счастью, подобное все-таки невозможно…
Медленно приближались черные вышки. Крайняя стояла уже в воде. Стал слышен шум волн, тяжелый, накатистый. Ледяная шуга тянулась вдоль берега, попадались и целые льдины. Одна как раз стучала по опорам вышки, методично и безуспешно сражаясь с металлом. Вышка походила на опору высоковольтной линии, только вместо изоляторов на ее вершине белело облепленное снегом гнездо, свитое из чего-то волокнистого, вроде водорослей или веток. Небольшое гнездо, но Гибкий там вполне поместится.
Ознакомительная версия.
