Но дверь в сам вестибюль турболифта находилась всего в нескольких метрах по коридору. Туда Драск и приказал отступать.
В вестибюле, конечно, будет полно вагаари. Но, куда бы они ни сунулись, их будет ждать та же проблема. По крайней мере, в вестибюле чуть больше пространства для маневра.
И, может быть, джедаи успеют вовремя. Может быть.
* * *
Медик выпрямилась и покачала головой.
– Мне очень жаль, господин посол, но это все, что я могу сделать.
Джинзлер молча кивнул, глядя на операционный стол. Формби лежал неподвижно, с закрытыми глазами, и дышал с трудом. Медсестра остановила кровотечение, насколько была в силах, но капли крови все равно местами проступали сквозь бинты. К сожалению, чисс уже потерял довольно много крови, и заменить ее было нечем.
По крайней мере, в настоящий момент. Пока они не вернутся на "Посланник Чаф" или не найдут другого чисса, способного стать донором для переливания.
Если только соотечественники аристократа на борту "Посланника" все еще живы.
– Как насчет бакты? – спросил Джинзлер, снова посмотрев на медсестру. – Здесь есть бакта?
Медсестра пораженно уставилась на него.
– Вы, должно быть, шутите, – сказала она. – Почти вся бакта была потеряна или испортилась во время битвы и после нее. Все, что осталось, мы израсходовали лет двадцать назад.
– Господин посол не шутит, – произнес мрачный голос из угла. – Он говорит на полном серьезе.
Джинзлер обернулся. В углу сидел советник Кили с марлевой повязкой на локте, ободранном во время схватки в зале совещаний.
– Посол Джинзлер – всеобщий друг, – продолжал Кили, глядя в пол. – Ты разве не знала? Он дружит с Синими, с джедаями, даже с этими мясниками вагаари. Да, посол Джинзлер любит всех.
Он устремил на Джинзлера злобный взгляд.
– Этот Синий и есть та причина, из-за которой ваши друзья-джедаи так спешат добраться до турболифтов, не правда ли? – спросил он, кивком показав на стол. – Чтобы переправить его на корабль, где его залатают. После чего вы все улетите, оставив нас подыхать.
– Это не так, – возразил Джинзлер, стараясь говорить спокойно. У него были сомнения относительно психической стабильности Кили еще до того, как вагаари спустили на советника и его коллег своих волкилов. Теперь же он был еще меньше уверен в адекватности этого человека. – На чисском корабле есть специалисты, которые помогут избавиться от токоедов. Чем скорее мы приведем их сюда, тем раньше на вашем корабле восстановится энергоснабжение.
Кили фыркнул.
– Ах да, конечно. Это же так правдоподобно. – Он рывком поднялся. – Впрочем, вся ваша профессия базируется на умении врать людям, не так ли?
– Сядь, Кили.
Джинзлер посмотрел в сторону приемной, где Улиар и Таркоса о чем-то беседовали приглушенными голосами. Прервав разговор, оба смотрели на Кили с неясным выражением на лице.
– Сядь, Кили, – повторил Улиар. – А еще лучше иди в свою каюту.
– Но он же лгун по профессии, Чес, – заявил Кили. – А значит, лжет и нам.
– Весьма вероятно, – холодно согласился Улиар. – Но ты все равно сядь.
Несколько секунд двое мужчин мерили друг друга взглядами. Наконец, громко фыркнув, Кили осел в кресле.
– Лгун, – пробормотал он и снова уставился в пол.
Медсестра посмотрела на Джинзлера, и тому показалось, что он уловил в ее глазах тень напряжения.
– Я возьму у него образец крови, – сказала медсестра. – Может быть, мы сумеем синтезировать хоть немного плазмы. Это будет не настоящая кровь, но, по крайней мере, лучше, чем ничего.
– Конечно, это поможет, – согласился Джинзлер. – Спасибо.
Медсестра улыбнулась и отошла. Фиса заняла ее место и с тревогой посмотрела на Формби.
– Он выкарабкается, – заверил ее Джинзлер, сам понимая, что и это, вполне вероятно, ложь. Возможно, Кили все-таки охарактеризовал его верно. – Он сильный, и кровь удалось остановить. Он выживет.
– Я знаю, – сказала Фиса, и по ее голосу Джинзлер понял, что девушка тоже догадывается о его лжи. – Просто...
– Он ваш родственник, верно? – спросил Джинзлер, лишь бы перевести разговор на менее болезненную тему. – Вы знаете, по-моему, я даже не в курсе, как устроены чисские семьи. Тем более, Правящие семьи.
Фиса безучастно посмотрела на него.
– Девять Правящих семей ничем не отличаются от остальных, – сказала она. – Братья и сестры, кузены и так называемые "родственники во власти" становятся членами семьи благодаря кровному родству и личным достоинствам. Некоторые отделяются, другие приходят, третьи рождаются с правом войти в семью. Все то же самое, что и в любой другой семье.
Она снова опустила взгляд на Формби.
– Этого не должно было случиться. Ничего этого не должно было случиться.
Формби приоткрыл глаза.
– Фиса, – прошептал аристократ. – Ни слова больше.
– Что вы хотите сказать? – нахмурился Джинзлер. – Ни слова о чем?
Фиса отвернулась.
– Ни о чем, – сказала она неестественно сдавленным голосом.
У Джинзлера по затылку пробежали мурашки.
– Фиса? – повторил он. – Фиса, что происходит?
– Спокойно, господин посол, – прошептал Формби. – Я расскажу вам... все... позже. Но... не сейчас.
Он слегка повернул голову на бок.
Туда, где сидел Кили, глядя в пол и что-то бормоча под нос.
У Джинзлера пересохло в горле; ему вдруг вспомнился недавний разговор в осажденном волкилами укреплении. "Вы вправду не знали, кто они?" – спросил Улиар. – "Разумеется, нет! – ответил Джинзлер – злой, испуганный и возмущенный. – Неужели вы думаете, что мы пустили бы их на борт "Сверхдальнего"?" – "Кое-кто из вас мог бы, – возразил Улиар. – Например, наследники тех, кто когда-то пытался уничтожить "Сверхдальний перелет".
В этот момент вмешалась Фиса и перевела разговор на другую тему.
"Вы вправду не знали, кто они? Вы вправду не знали, кто они?"
– Хорошо, аристократ, – спокойно сказал Джинзлер, внутренне похолодев. – Можно и позже.
* * *
– Вот она! – крикнул Драск на ухо Фелу. – Вот!
Фел с удивлением посмотрел вправо. Отстреливаясь, он не заметил, как они добрались до двери. Пальнув еще два раза в коридор, коммандер рискнул снова глянуть вбок, туда, где должна быть кнопка. Вот она – в полуметре над головой.
– Крюк! – крикнул он. – Оглушающую гранату!
– Шак, – сдавленным голосом буркнул штурмовик.
По-эйкарски "готов", с тревогой вспомнил Фел. Видимо, Крюк дошел до такого состояния, что был не в силах переводить на общегал. Оставалось надеяться, что он не забудет выдернуть чеку.
