Хозяин кабинета даже вышел из-за стола и пожал вошедшему руку, не дав начать доклад.
— Это что, шутка или обещание? — поинтересовался Вольдемар.
— А вот это будет зависеть только от вас. Присаживайтесь, разговор будет долгим.
Олвиц сел не в свое кресло, а на стул напротив Вольдемара, за маленький приставной стол.
«Специально показывает, что это не разговор начальника с подчиненным, а вроде как равная беседа двух офицеров одного флота».
Данное обстоятельство сильно насторожило — если начальство так себя ведет, то, значит, хочет надуть, причем по-крупному.
— Скажите, капитан, что вы думаете делать после окончания войны?
— После войны? — Вольдемар не смог скрыть изумления.
— Да, после войны.
— Служить во флоте, — рубанул Дескин.
— А не скучно будет? — поинтересовался Олвиц.
— Надеюсь, что нет, да и вы мне это вряд ли позволите.
Олвиц подтвердил подозрения Вольдемара.
— Не позволим, и не только я. В штабе будет создан подотдел специальных операций. Курировать его буду я и начальник отдела разведки. Основные задачи подотдела — обеспечение и поддержка, в том числе и силовая, операций, проводимых двумя отделами. Для этого в распоряжения ПСО будут переданы несколько боевых кораблей, а также группа из сил специального назначения флота. О степени секретности говорить не буду, это и так ясно.
— Понятно, господин капитан первого ранга. Но при чем здесь я?
— А разве я не сказал? — притворно удивился Олвиц. — Начальником подотдела назначен капитан третьего ранга Дескин.
— А если я откажусь?
— Не получится, приказ уже подписан. Поэтому слушайте дальше, капитан, повторять никто не будет…
Вольдемар потянул ручку знакомой двери с надписью: «Капитан первого ранга А. Олвиц».
— Проходите, капитан, присаживайтесь. Как идет формирование вашего подотдела?
— Никак не идет. Пока подотдел — это только я и кабинет в здании штаба. Людей не дают, технику только обещают. Сколько все это будет длиться, неизвестно.
— Ну, это нормальная ситуация, обычные бюрократические трудности, со временем все образуется. А первое задание для вас уже есть. Кстати, от его успеха в значительной степени будет зависеть вся дальнейшая деятельность ПСО. Поэтому не подведите.
— Я постараюсь, — пообещал Вольдемар.
— А теперь к делу, — подобрался Олвиц. — Вообще-то эту задачу должен вам ставить не я, а начальник разведывательного отдела, но у него сейчас дел выше головы, и это поручили мне. Помните, как вы на транспорте-ловушке гонялись за аппаратурой глушения?
— Еще бы.
— Так вот, наш агент сумел получить информацию о новых разработках Империи в этой области, но засветился и вынужден был скрыться. Сейчас он сидит на явочной квартире в столице Онаты и ждет эвакуации.
— Мне надо будет идти на явочную квартиру?
— Не напрягайтесь, капитан, никто вас в пасть местной контрразведке не сунет. Подготовка у вас не та, поэтому на явочную квартиру пойдет местный связной. Вы встретите его вместе с агентом на окраине города и проводите к радиомаяку. А теперь детали…
Вернувшись к себе в кабинет, Вольдемар постарался собрать максимум информации об Онате. Сельскохозяйственная планета Империи, климат в основном хороший. Календарь состоит из двенадцати месяцев по тридцать два дня, каждый девятый год — високосный, ко второму месяцу добавляется тридцать третий день. Сутки разбиты на двадцать четыре часа по шестьдесят минут в каждом, секунда используется стандартная, но таких секунд в минуте аж семьдесят восемь. Часы будут нужны специальные, да и перестройка биоритмов организма потребуется.
Что касается технической стороны операции, то для ее выполнения привлекалась группа из флотского батальона специального назначения в составе пяти человек. Группа должна была высадиться в десантной капсуле неподалеку от столицы Онаты и первым делом установить радиомаяк. Семнадцатого числа каждого месяца с одиннадцати до тринадцати часов направленный луч этого устройства попадал на автоматический зонд республиканской разведки. В случае получения сигнала об эвакуации зонд должен был ретранслировать сигнал дальше, и через двое суток к месту установки радиомаяка прибыть катер.
Уже на следующий день Вольдемар прибыл в расположение флотских спецназовцев.
— Младший лейтенант Дэн, — представился спецназовец. — Прикомандирован к вам для выполнения задания в составе группы из пяти человек.
«Дэн… Непонятно, то ли имя, то ли фамилия, а может, вообще позывной».
— Капитан Деми.
А что? Тоже абсолютно непонятно, то ли имя, то ли фамилия, с настоящим Вольдемаром Дескиным не связано, о происхождении никто не догадается. Это придумал Олвиц.
— Завтра прибывает аппаратура связи, — сказал Вольдемар. — Корабль и десантная капсула готовы. А как ваши специалисты?
— Готовы к бою с любым противником в любых условиях! — отрубил Дэн.
— Ну, до боя, надеюсь, не дойдет. Наша задача прийти и уйти по возможности тихо, в идеале, чтобы об этом вообще никто не догадался. Послезавтра начинаем.
В десантной капсуле, рассчитанной на двенадцать человек, сидели всего шестеро. Места было бы много, если бы в капсулу не погрузили еще и радиомаяк, запас продовольствия, а также предметы маскировки и выживания в условиях враждебной планеты. Вольдемар был зажат между лейтенантом Дэном и здоровенным спецназовцем, доходяг в команде не было. Рывок тормозного парашюта и несколько минут спокойного полета, только бы ветром далеко не снесло. Удар, прибыли.
Лейтенант Дэн первым покинул капсулу, за ним Вольдемар. С рассвета и до полудня провозились, снимая с деревьев части парашюта и маскируя капсулу. Работали все на равных, без различия званий и занимаемых должностей. Потом был марш-бросок к намеченному месту установки радиомаяка. Темп марша определяли по самому слабому, то есть по Вольдемару. Поначалу он пытался идти и нести груз на равных с остальными, но быстро начал сдавать.
Пока все шло по плану, антенна уставилась в ночное небо. Вольдемар почти местный час возился с настройками, вот когда пригодились штурманские навыки. Наконец на панели управления появился нужный сигнал.
— Есть связь!
Сигнал о благополучной высадке группы и начале операции ушел на Астгартус.
— Группа капитана Дескина вышла на связь.
— Какие новости?
— Дескин доложил, что высадка прошла успешно, они приступают к началу операции.
— Хорошо, остается надеяться на благополучный исход и ждать.
