Сервомеханизм не делал никаких остановок, напротив, он прибавил скорость. Длинными тяжелыми шагами он прошел мимо других сервомеханизмов, неподвижно стоявших перед лицом бури. На протяжении шести тысяч лет их задачей, как и задачей их предшественников, была защита Супервайзера. Но против врага у них не оставалось никаких шансов, в этом Адам был абсолютно уверен. Великий памятник и все, что находилось под ним, уцелели только потому, что враг был нацелен на Землю. Но сколько времени пройдет до того момента, когда корабль отправит сюда своих посланцев?
Перед Адамом и Эвелин возвышался силуэт марсианской пирамиды, занесенный песком и следами эрозии ветра. Держа Адама и Эвелин в руках, сервомеханизм шагнул прямо в поток песка и пошел по широкому проходу, где в конце имелся вход. Затем сервомеханизм прошел под сводом, где ритм его шагов и жужжание отдавались гулким эхом. Детали помещения оставались скрыты в темноте. Он продолжал двигаться вперед по сборным помостам, проложенным рядом со старой каменной лестницей, и через некоторое время стал виден свет. Свет исходил от сигнальных фонарей, работающих в экстренных случаях.
– Супервайзер перебрался в другое место, – сказал Адам. Ему было трудно говорить. Голос больше походил на кваканье – Он уменьшил свою энергетическую сигнатуру.
– Да, – согласилась Эвелин. – Снаружи нет никакого энергетического поля. Великий Монумент – памятник конфликту между людьми и машинами, произошедшему шесть тысяч лет назад, – всегда был под охраной.
Большой боевой сервомеханизм наклонился и прошел через ворота, за которыми простирались пещеры катакомб. Здесь горели десятки вечных светильников, разгоняя мрак и темноту. Стены в основном были сложены из костей и черепов, наваленных друг на друга, – это были останки древних марсиан, живших здесь миллионы лет назад еще до мурийцев. В некоторых местах виднелись отверстия, и Адам понял, что это прозрачные контейнеры с мумифицированными телами гуманоидов более изящного телосложения и размером меньше человеческих. Адам вспомнил про кости других живых существ, ставших жертвами врага, которые он видел в яме глубиной полтора километра на далекой планете Уриэль.
– Давай я тебе расскажу, что это такое, я читала об этом у Эдукаторов, – сказала Эвелин. – Здесь покоятся три последних правителя древних марсиан – отпрыски династии Черотов, которая пресеклась миллион лет назад. Машины предполагают, что в то время Земля уже была заселена марсианами. Они были вынуждены мигрировать туда из-за изменения климата. Планета лишилась своих морей, а атмосфера стала более разреженной. Я всегда хотела увидеть это место своими глазами.
«Но точно не при таких обстоятельствах», – подумал Адам; его мысли, несмотря на постоянную нейростимуляцию, все больше замедлялись.
Пройдя по лабиринту из тоннелей, коридоров и пещер, они достигли шлюза. Чтобы Адаму и Эвелин было в шлюзе не слишком тесно, боевой сервомеханизм согнулся. Затем аккуратно опустил оба мобилизатора. Адам оценил температуру помещения в двадцать градусов, а уровень атмосферного давления соответствовал земному – здесь защитные поля и жизненные пузыри были больше не нужны.
Они оказались в круглом зале с полом из небольших кусочков черной плитки. От одной стены до другой протягивался выложенный из белых камней символ бесконечности, а в центре зала располагался пустой темно-серый пьедестал. Слева была арка, ведущая во вторую комнату, а когда Адам подошел ближе, суставы его мобилизатора застыли от марсианской пыли. Он увидел цилиндр коннектора, вероятно еще старой модели. Боевой сервомеханизм отошел к шлюзу и остался стоять неподвижно.
– Где он? – прохрипел Адам. – Где Супервайзер?
– Я здесь, – зазвенел голос. – Приветствую вас, Адам и Эвелин.
83
На постаменте посреди зала появилась фигура человека. Пол было сложно определить: если смотреть под одним углом, это был мужчина, если под другим – женщина. Фигура была прозрачной, сквозь нее виднелась противоположная стена.
Эвелин выдвинулась вперед, но ее мобилизатор двигался очень тяжело – в его суставы тоже попали пыль и песок с Марса.
– Машины с Земли забрали у меня бессмертие, – почти закричала она. – Они открыто нарушают Венскую Конвенцию, превращая бессмертных в Говорящих с Разумом.
– Я рассмотрел ваш иск, Эвелин, – тихо ответил Супервайзер. – И удовлетворил его.
– Но сейчас это уже бесполезно, – взорвалась Эвелин. – Кордон разрушен. У вас нет никакой связи с Землей.
– Неправда, – ответил Супервайзер. – Кластер разрушил кордон. Но канал квантовой связи существует, как и прежде.
Это подтверждало догадки Адама. Он тоже вышел вперед.
– Есть ли возможность… – начал говорить Адам и прервался, плохо понимая свои же слова. Но он сделал вторую попытку:
– Ваше оружие… Имеется ли возможность активировать его?
– Полагаю, вы говорите о древней программе, сохраненной в ядре Кластера.
– Оружие, – прохрипел Адам. Изображение перед глазами стало нечетким. На миг ему показалось, что он видит на пьедестале своего отца, Конрада, – четырестадвенадцатилетнего мужчину, который думает не о своем сыне, а об экзамене в Геневе, по результатам которого он надеялся получить место в Высокой Сотне. Адам моргнул, и Конрад превратился в Ребекку, которая предала его, так как считала, что лжец-Бартоломеус говорит правду.
Бартоломеус. Должно ли это имя о чем-то ему напомнить?
Ребекка исчезла, а на пьедестале вновь появился Супервайзер.
– Оружие, – повторил Адам. Его мысли оставались нечеткими. – Инструменты борьбы против Кластера.
– Кластер больше не является нашим врагом, Адам.
Сделав еще один шаг вперед, Эвелин посмотрела на пьедестал.
– На Земле одна из умных машин по имени Бартоломеус манипулирует сознанием Адама, желая его руками бороться против врага.
Именно это ему следует помнить: они пришли сюда, чтобы обрести знания и истину.
– Можете ли вы его обследовать? – спросила Эвелин – Установить, как проводилась эта манипуляция?
Фигура на пьедестале посмотрела на Адама:
– Он находится в критическом состоянии. Его жизнь подходит к концу.
– Но прежде, – прохрипел Адам, – прежде чем я умру… Правда… Что сделал со мной лжец по имени Бартоломеус?
– Обследование может ухудшить ваше состояние и ускорить наступление смерти.
– Правда и ложь, – Адам задыхался в мобилизаторе. – Я хочу знать правду.
Супервайзер кивнул:
– Пройдите в соседнюю комнату. Мои помощники проведут обследование.
84
Несколько сервомеханизмов размером не больше метра осторожно положили Адама на мягкое ложе старого коннектора. У старика еще осталось достаточно времени мысленно поблагодарить Марс за низкий уровень гравитации, которая оказывала не такую большую нагрузку на его слабое тело. Его мысли больше не питались стимуляторами и пошли вразброд. Наступило оцепенение, немного похожее на транспортировочный сон.
Прошло не так много времени, ему показалось, что всего несколько секунд. Но он снова стал юным и сидел на пляже изумрудного моря. На небе плыли бесчисленные облака, а за спиной находился старый сосновый лес, гнущийся под порывами ветра. Сколько ему лет? Двадцать один или двадцать девять. Он посмотрел на себя: плоский гладкий живот, мускулистые ноги. Юноша, который ждет обследование, чтобы остаться вечно молодым, но до него есть еще немного времени – один или два года.
Время… Он зачерпнул горсть золотисто-желтого песка и, повернув ладонь, смотрел, как он падает на землю. Также и со временем, если ты смертный, то оно скользит между пальцев. Если пристально за этим наблюдать, то можно увидеть, как стремительно оно исчезает.
– Адам.
Рядом с ним сидела женщина, она казалась хрупкой и юной, хотя – и он об этом помнил – была намного старше его. Женщина с большими черными глазами и черными волосами до плеч.
– Ты… – он попытался вспомнить ее имя. Как приятно быть настолько расслабленным с ленивыми блуждающими мыслями. – Эвелин?
