Анатолий Степанович Тихонов оказав всю необходимую помощь, покинул нас, вернувшись к своей постоянной работе. Напоследок он заметил, что если бы не прямой приказ из ЦК, максимум ограничился заместителем и то, когда тому график позволит.
Меня это удивило. Вернее, нет. Но задавать лишних вопросов, чтобы что-то уточнить я не стал. Анатолий Степанович, по всей видимости, имеет причины держать при себе некоторые мысли. Вот и мне стоит взять его за пример, тем более что меня никто и не спрашивает.
Особенно рекомендовалось держать язык за зубами при Марселе Темиргалиева, который прилетел вместе с Тихоновым и оставался с нами до отлёта. Периодически он пытался сманить к себе Вронковскую, но та, проникнувшись духом первооткрывательства в наших рядах, наотрез отказалась от столь заманчивого предложения.
С собой мы взяли три звездолёта. Старый имперский «Бумбараш», у пограничников взяли «Ингус», неплохой боевой звездолёт, но устаревший и современную «Калуну». Маринка, правда, ворчала, что звездолёт совершенно бестолковый, она попробовала его на испытаниях и осталась не впечатлена. Впрочем, Пушкарёв и не собирался уступать ей место в рубке «Калуны». Сергей вообще зазывал меня к себе, предлагая сделать корабль флагманским, но я отказал. У «Калуны» был свой сработанный экипаж и разбавлять его не было смысла. Зато своих ребят поделил между нашим звездолётом и «Ингусом». Туда отправилась Столярова, а на её место сел я.
— Валера, половым путём передаются только нехорошие болезни, а не умение управлять звездолётом, — заметил Марсель, пришедший нас проводить, в дипломатическую экспедицию.
Намекал, зараза, на мои отношения и с Мариной и с Риткой.
— Вы не правы, товарищ майор. Подобное умение я как раз получил через постель, — не преминул уесть его я.
Оглядел опешившие лица Марины и Марселя, я засмеялся.
— Леонидова проводила эксперимент, — пояснил я. — Передавала не только информацию, но умения и навыки, через приёмные блоки, которые, как вы помните, остались у меня в мозгу. Нет, от Строганова она их получила, опробовала, поняла, что умеет, и думала, можно ли это передать другому человеку с приёмными блоками. И как раз я подвернулся… можно сказать, под руку. Мне стало интересно, и мы попробовали. Так что, учитывая мои с ней отношения, оставшиеся в прошлом, можно сказать: знания я получил через постель.
— А ничего, что ты сейчас на связи со всеми звездолётами, а это слышит твоя нынешняя пассия?
— А я же говорила, что глупо скрывать наши отношения, — влезла на связь Рита Столярова. — Впрочем, сам себя наказал.
Я пожал плечами и ответил на вопрос Марселя.
— Да я от неё ничего не скрываю. Ни про прошлые отношения, ни про то, что мы в космодесантовской курилке, не только курили.
— В смысле? — не понял Темиргалиев.
— Ну, как вы думаете, зачем там стены голыми бабами были обклеены?
— Для эстетики…
— Для эстетизма вешают пейзажи и прочие натюрморты, а голых баб вешают для другого. А в курилке было удобно. Во-первых, офицеры не зайдут, а во-вторых, там точка есть, с которой ты всё видишь, а тебя вообще не видно. Удобно.
— Повезло вам, — проворчала Марина. — Нам женщинам и так не сахар, так в казармах младших пилотов и укромного местечка не сыщешь. Одно хорошо. Нас, девчонок, в прачечную часто посылали, а та-а-ам…
Покрасневший, как рак Марсель выскочил из кабины пилотов. Мы с Мариной довольно рассмеялись и нас поддержали другие пилоты, слышавшие этот разговор.
— Отвык товарищ майор от нашего военно-космического юмора, — глубокомысленно заметила Марина.
— А кого вешали-то? — поинтересовался Пушкарёв.
— Да голливудских в основном. Уж как они к нам попадали, не ведаю.
— Так, кого именно?
— Да всех разве упомнишь? Вот Дженнифер Грей и Алисия Сильверстоун точно были.
— Грей же старая, — проворчала Столярова.
— Так это сейчас! А тогда самое оно было! — возразили мы и Серёга добавил. — Не такая уж старая сейчас.
— Ладно, — нетерпеливо проговорила Рита. — Марин, так что ты там про прачечную говорила?
— Уже ничего, — не дал я высказаться Стерлядкиной. — Тебе не понадобится. Начальство же в курсе наших отношений, так что прежние договорённости аннулированы.
— Похабник… — начала Столярова, но её перебил Серёга.
— Так, а кто команду на вылет даёт?
— Я, как руководитель экспедиции.
— А чего тогда молчишь? Марсель уже пять минут, как покинул корабль, на второй космической.
— Да вроде хорошо сидим… Ладно. Готовность номер один, проверка всех систем…
Мы взлетели и устремились к порталу, чтобы из него улететь в неизвестность. Вернее, к нашим грекам. Там я был уверен, несмотря на понесённые потери, резидентура Детей Предтеч была и очень даже солидной.
План был простой. И, разумеется, ни о каких бомбардировках Константинополя речь не шла. По крайней мере, о массовых. Мы просто выходим из портала, даём местным понять, мы запросто снесём башню с порталом и требуем на переговоры, как мы их решили назвать «наследников Предтеч», а если не поймут, уточним, что тех, кому принадлежит завод по производству биороботов. Я думаю, на таких условиях они будут с нами разговаривать, куда денутся.
Однако реальность, как всегда, внесла свои коррективы. Едва мы вышли из портала, как Марина засекла некую активную, рядом с естественным спутником планеты. Она попросила Вика уточнить параметра, а также просигналила на «Калуну».
— Да, где-то пять боевых звездолётов, — подтвердил Пушкарёв. — Что будем делать?
— Драться, — отрывисто сказал я.
— Может быть, попробуем уйти в другой портал?
— А смысл? Они или ждут нас повсюду или в лучшем случае вскоре туда подойдёт подмога.
— Как бы сюда помощь ни подошла, — проворчал Серёга Пушкарёв, однако к бою стал готовиться.
Идея, откровенно говоря, была дурацкой, но другой не было. Я шипел сквозь зубы, отдавая команды. Марина всё равно была недовольна моим присутствием в кабине. Да, умение пилотировать, у меня было на уровне Джастина Строганова, годовой давности, но при этом я был одновременно и её командир и подчинённый.
— Разворачиваемся! — скомандовал я. — Рассыпаемся и атакуем «коршунами».
Вот этим и плохо новаторское овладение умениями, через передатчики от искусственного интеллекта. Непонятно откуда что берётся и надо ли?
— Пиратская тактика, — проворчал Пушкарёв, но спорить не стал, а вписался в манёвр.
Из этого я сделал вывод, что всё идёт правильно. И действительно, рассыпавшись, мы налетели на превосходящего противника, как коршуны… ну не на цыплят, а на других коршунов. И так работали только пираты, контрабандисты и прочий сброд, ошивающийся на Гарьерге. Впрочем, советские звездолёты они не трогали, как и вообще земные, поэтому мы их терпели, а Строганову даже чем-то помогали. Он-то нас устраивает больше, чем кто-то другой.
Наш «Бумбараш» атаковал сразу два звездолёта, крутясь вокруг своей оси и обстреливая врага, не давая ему, не сосредоточится, не начать маневрировать. Что там творилась у Пушкарёва, который зацепился тоже с двумя кораблями, я даже не представлял. Вся информация с наружных камер шла только о нашем текущем бое. Впрочем, если случится что-то серьёзное, Вик должен был дать нам знать. Столяровой на «Ингусе» мы оставили один корабль, но, во-первых, у неё и звездолёт был послабее, во-вторых, она не была асом, как Марина или Сергей.
Мы развернулись и стали уходить за небольшое скопление астероидов. Там Марина стала вовсю маневрировать, приказав прекратить огонь. Разумеется, враги, которых пока ещё не знали, восприняли это как признак слабости и устремились за нами в погоню.
— И они ещё хотели воевать с имперцами! — презрительно фыркнула Стерлядкина. — Да они такие манёвры на раз щёлкали.
Я не стал ей напоминать, что первым пилотом с Ардат Тангорихкс ей так и не довелось повоевать, но прикусил язык. За прошедшие годы Маринка летала с нами и без нас по всей Галактике, зачастую попадая в очень непростые ситуации, а несколько раз приняла участие в боевых столкновениях, например, с Торкартеном, который унаследовал боевую машину империи и теперь её совершенствовал.
