То есть Луна-однолюбка. Тоже интересный вариант!.. От Ахмадулиной перейдем к Юнне Мориц. В ее поэзии Луна тоже частая гостья, правда, без всякой страстной влюбленности и без претензии, что никогда не полюбит другого, как у Беллы. Ночное светило у Юнны скорее выполняет роль яркого пятна во вселенском пейзаже.
Ночью будут холода.
В синем сумраке окна
Намечается звезда,
Намечается луна.
У Мориц есть и «огромно-красно-ликая луна», и «лунный ливень», и «лунность яблока и розы, погружаясь в лунный глаз», и много других интересных лунных образов. Вообще, Юнна Мориц любит поэкспериментировать с Луной и ее отражением на реальных предметах:
Зелень яблок в лунном свете,
Зелень яблок с бликом лунным,
Лунный луч – в любом предмете,
То в стеклянном, то в чугунном.
Полнолунная дорога,
Лунный камень на дороге,
Лунный круг в моем чертоге,
Где любовных лун так много:
Там я вижу лунность луга,
Лоб младенца, лиру друга,
Тень отца в тисках недуга,
Музы грудь – два лунных круга…
Имперская Луна
Россия Достоевского. Луна
Почти на четверть скрыта колокольней.
Анна Ахматова, 1940
Кажется, с поэтами мы более или менее разобрались. Пора вернуться к обещанной теме: русская Луна. Хотя, честно говоря, меня самого гложет мысль: может ли быть именно русская Луна? У патриотов-почвенни- ков-государственников может быть, конечно, все: русская идея, русская Луна… Еще они любят произносить слова «наша» и «не наша». Что-то для них очень родное, а что-то неприемлемо чужое. Известный писатель Лу Синь высмеивал своих патриотов-соотечественников, для которых заграничная Луна мельче, чем в Китае.
И все же есть, наверное, русская Луна. Не сама, конечно, Луна, а ассоциации, связанные с ней. Если можно так выразиться: русский подтекст лунного текста. Достаточно вспомнить «Опыт ностальгии» Александра Галича:
Мы с каждым мгновеньем бессильней,
Хоть наша вина не вина.
Над блочно-панельной Россией,
Как лагерный номер – луна.
Об этом написана не одна книга. Упомянем «Хвост пчелы» А. Каддисона, «Русская Селена» Дэвида Линча, «Историю советской фантастики» Рустама Каца и некоторые другие.
Как замечает критик Вячеслав Курицын, коммунисты России были больны двумя высокими болезнями: собственно построением коммунизма (мечта хрустальная) и покорением Луны (мечта голубая). Если в дореволюционной России поэты и сочинители (от Хомякова до Розанова) лишь грезили о Луне, то в Советском Союзе о ней думали как о практическом деле покорения нашего спутника, причем с таким расчетом, чтобы опередить американцев. Но лунную гонку СССР с треском проиграл более богатой и прагматичной Америке. Проиграв, Кремль решил: полет на Луну нас больше не волнует. А ведь волновал, и как волновал!..
…17 января 1921 года В. И. Ленин опубликовал в «Известиях ВЦИК» рецензию на роман А. Обольяни- нова «Красная Луна» под названием «Полезная книжка!». 18 января наркоминдел Чичерин, находившийся в то время в Париже, получает из Москвы секретную телефонограмму. А уже через два дня сообщает, что известный прозаик граф Обольянинов, эмигрировавший после революции, согласен вернуться в Советскую Россию. Так был найден «советский Жюль Верн», столь необходимый, чтобы «сделать литературу художественным эквивалентом мечты о светлом Завтра».
Вышеприведенная история – плод фантазии Рустама Каца, но эта фантазия весьма приближена к жизни: ведь «Красная Луна» Обольянинова очень смахивает на «Аэлиту» графа Толстого, и, по свидетельству Осипа Брика и Константина Циолковского, в 20-30-е годы существовало литературное объединение «Красный Селенит», которое активно разрабатывало лунную тему.
Из манифеста «селенитов»: «Луна – зримый символ Вселенной, достижение Луны и овладение ее богатствами – вековая мечта человечества, научный метод и прогноз сделают пролетариат хозяином как Земли, так и ее ближайшего спутника».
Небывальщина? Господи, вся советская история – сплошная небывальщина. «И невозможное возможно в стране возможностей больших», – как однажды написал Игорь Северянин, опьяненный февральской революцией. А уж после Октября!.. Короче, лунная утопия активно разрабатывалась в Стране Советов. Луна рассматривалась как символ победившего социализма и оборонного могущества СССР. Народ-чудотворец не оставил без внимания лунную тему:
На Луне, Луне, Лунище
Мы построили колхоз.
Нет ни воздуха, ни пищи,
Половой стоит вопрос.
Космическая программа Хрущева кое-кого даже разочаровала, вроде бы и Луну уже освоили («Нам нет преград ни в море, ни на суше…»). Один крестьянин заявил: «При товарище Сталине мы на Луну летали и гарнизон там держали, а лысый дурак только шарики и дворняжек в небо запускает…» Вот какая была раньше вера крепкая: мы все могем!..
Подробно описывать советскую лунную горе-одиссею не входит в мою задачу (19 марта 1995 года в МК была опубликована статья «Закатившаяся луна» именно на эту тему). Лишь отмечу, что все началось с апреля 1956 года, когда Сергей Королев выступил на Президиуме АН СССР с заявлением: «Полет на Луну и обратно являе'тся (реальной задачей». Тот же Королев увлек лунным проектом Хрущева. В августе 1964-го вышло правительственное постановление «О работах по исследованию Луны и космического пространства». Собирались запустить корабль «Луна-1», но не получилось. А вот у американцев вышло замечательно, и их астронавты совершили впервые в истории человечества несколько прогулок по лунной поверхности. Мы еще побарахтались со своими лунными прожектами, а в мае 1974 года все эти надежды накрылись лаптем, как выражается простой народ. Лунный проект свернули. Имперская луна потухла, не успев разгореться.
Вскорости рухнула и великая советская империя. К власти пришел молодой реформатор. Нагнал волну, корабль и опрокинулся. В мае 1990 года ленинградская поэтесса (город еще не переименовали) Елена Шварц написала стихотворение под заголовком «Заплачка консервативно настроенного лунатика». В феврале 1991-го оно появилось в газете «Невское время», а 2 марта его перепечатала в Москве «Независимая газета». Вот она, эта «Заплачка»:
О, какой бы позорной мне перед вами ни слыти,
Но хочу я в Империи жити.
О родина милая, Родина драгая,
Ножичком тебя порезали, ты дрожишь нагая.
Еще в колыбели, едва улыбнулася Музе -
А уж рада была – что в Советском Союзе.
Я ведь привыкла – чтобы на юге, в печах
Пели и в пятки мне дули узбек и казах
И чтобы справа валялся Сибири истрепанный мех,
Ридна Украйна, Камчатка – не упомянешь их всех.
Без Сахалина не жить, а рыдайте наигорчайше -
Это ведь кровное все, телесное наше!
Для того ли варили казаки кулеш из бухарских песков,
Чтобы теперь выскребали его из костей мертвецов?
Я боюсь, что советская наша Луна
Отделиться захочет – другими увлечена,
И съежится вся потемневшая наша страна.
А ведь царь, наш отец, посылал за полками полки -
На Луну шли драгуны, летели уланы, кралися стрелки,
И Луну притащили для нас на аркане,
На лунянках женились тогда россияне.
Там селения наши, кладбища, была она в нашем плененьи,
А теперь – на таможне они будут брать за одно посмотренье.
Что же делать лунатикам русским тогда – вам и мне?
Вспоминая Россию, вспоминать о Луне.
«Заплачка» Елены Шварц настолько выразительна, что не требует никаких комментариев.
