— За погибших товарищей, — добавил Паладин.
— Адмирал Толвин! Вызываю адмирала Толвина, — ожило переговорное устройство.
Толвин резко оглянулся на экран, опасаясь, что килрафи вернулись и снова идут в атаку.
— Какова позиция килрафи? — потребовал доклада адмирал.
— Авианосцы отходят. Отдаленные посты сообщают, что сейчас они уже на пути к Сириусу. Мы наблюдаем большое число брошенных истребителей. Крейсера так же отступают. Патрули сообщают о полном прекращении боевых действий.
Толвин с облегчением вздохнул. Сражение было действительно окончено.
— Адмирал, необходимо ваше присутствие на летной палубе "А".
— Что там случилось?
— Не имею понятия товарищ адмирал. Дежурный офицер не докладывал, но он попросил, чтобы вы спустились. Это все что мне известно.
— Хорошо, сейчас буду.
Толвин встал, но внезапно почувствовал слабость, и нехорошее предчувствие сжало его сердце. Ясон тоже поднялся со своего места.
— Я пойду с вами.
Толвин неопределенно пожал плечами, и обернувшись к остальным, произнес.
— В баре осталась еще бутылка. Оставляю ее на ваше попечение.
— О, это лучшее что я слышу за последние несколько недель, — с улыбкой отозвался Думсдей, доставая из своего кармана половинку сигары, подаренную ему Яном.
— Джефф, ради бога, — начал Крюгер, — прикажи ему избавиться от этой ужасной мочалки. Меня от одного ее вида на изнанку выворачивает.
— К сожалению не могу, официально он все еще на службе Ландрейха, — притворно нахмурившись ответил Толвин. — Так что он твой подчиненный, а не мой, поэтому разбирайся сам.
Порывшись в карманах, Думсдэй достал зажигалку, и зажег сигару. Крюгер, Ричардс и Паладин, морщась от отвратительного запаха и сыпля проклятиями на голову Этьена, налили себе еще по стакану.
Толвин вышел из каюты и направился в сторону летной палубы. Он отступил к стене, пропуская санитаров, несущих носилки с раненным, и проводил их долгим взглядом.
Ясон положил свою руку на плечо адмирала.
— Не важно о чем вы сейчас подумали. Все что вы сделали, вы сделали правильно. Земля все еще жива и Конфедерация тоже будет жить.
— А скольким мы пожертвовали, Ясон?
— Когда-то я задавал себе тот же самый вопрос, после битвы при Вукар Таге. Такова природа войны. Вы мне тогда ответили: «И даже, если ты побеждаешь, это все равно ложится тяжелым камнем у тебя на душе, и этот груз когда-нибудь раздавит тебя, если ты поддашься слабости».
— Но разве можно это назвать победой?
— Да, действительно нелегко; но черт возьми, это гораздо лучше чем то, что хотели килрафи. Вы остановили их здесь, и держались до нашего прихода.
Толвин коротко кивнул, и зашагал вперед, в сторону летной палубы.
Дежурный офицер был у двери.
— Я подумал, что вы должны присутствовать. Только что прибыл еще один катер с выжившими.
Толвин посмотрел на него, в замешательстве, офицер указывал ему на обожженный и помятый катер, который тяжело приземлялся. Его задний люк открылся, и раненные пилоты и космодесантники, кто самостоятельно, а кто с помощью врачей или товарищей спускались по трапу. Большинство из них все еще было одето в боевые доспехи или летные комбинезоны.
Толвин оглянулся и посмотрел на дежурного палубного офицера, тот улыбаясь показывал в сторону катера.
Позабыв о своем звании, Толвин не чувствуя ног подбежал к катеру. Секундой позже подоспел Ясон. На носилках лежал пилот, над которым склонились врач и медсестра. Медсестра уже протирала инъектор, чтобы сделать укол.
Адмирал встал на колени рядом с ними.
Медсестра, подняла голову.
— Мы нашли его час назад. Он получил большую дозу, более четырехсот рентген. Так что некоторое время он проведет в госпитале, но мы вовремя нашли его и почти нейтрализовали последствия. С ним все будет в порядке.
Толвин смотрел на Кевина.
Кевин с трудом приоткрыл глаза. Сперва он увидел Ясона.
— Ясон? Что, ты здесь делаешь?
— Прибыл, посмотреть на нашего героя. Ну разве это зазорно?!
Кевин слабо улыбнулся и затем заметил своего дядю, присевшего возле него.
— Мы победили? — прошептал он.
Адмирал Джеффри Толвин уже не пытался сдерживать слез.
— Да сынок, мы победили!