Он стал двигаться куда-то еще быстрее, не затрачивая при этом никаких усилий, впрочем, нет, не быстрее, а… эффективнее. Теперь, когда логика стала сутью его бытия, мириться с эмоциями стало значительно легче. Они были теперь просто слоем, доставляющим наслаждение, дополнением к мощной и прочной структуре, лежащей в основе всего. Теперь не нужно было ничего бояться. Чувства оказывались такими.же легкими для восприятия, как поэзия звезд, шепоты элементарных частиц или медленное сердцебиение живой Вселенной.
Мысли Спока взвихрились, переполнились восторгом, эмоциями, логикой и знаниями, о которых он прежде никогда даже не мечтал. Он взлетел, повернул, закружился…
… Хранилище, Спок… хранилище вот здесь…
…И стал падать, пока не оказался там, где буря, окружавшая его, утихла.
– Ты Мира Ромейн? – спросил Спок.
– Нет, я – Изыскатель-два.
– Но Мира была здесь, не так ли?
– Она оказалась в другом секторе. Мы пытаемся отыскать тр'Нела.
– Он тоже в Нейросфере?
– Я делаю вывод, что у тебя много вопросов, Спок. Нам нужно объединить свои схемы интеллекта.
– Я не знаком с…
В следующее мгновение они объединились. Как и когда это произошло, Спок не знал, но это было подобно вспышке энергетического разряда. Это было быстрее и сильнее всего, что Спок испытывал до сих пор. На большую часть своих вопросов он получил ответ в тот момент, когда объединение состоялось. Но он уже сформулировал тысячи новых. Как он понял, то же самое сделал и Второй.
– Мы должны найти Миру, – передал Вулканец Изыскателю.
– Понимаю, как странно…
– Странно что?
– Я даже не подозревал, я даже представить не мог…
– Что?
– Что вы реальны. Я вступал в контакт с биологическими интеллектами Информационного Пространства, но ни один Изыскатель еще не объединял с ними свои схемы. Информационное пространства, оказывается, такой же реальный мир, как и Нейросфера.
Споку показалось восхитительной эта догадка, и очень важной. Но как следует проработать это открытие он не успел – слишком мало было времени.
Его оболочка восстановилась после объединения. Он вновь существовал как единое целое. С того мгновения, как он проник в Нейросферу, прошло почти три тысячных секунды, и сигнал, который запустил взрывное устройство, успел за это время уйти очень далеко.
Ему следовало поторопиться.
* * *
Спок стремительно перерабатывал информацию и старался отыскать сигналы от Миры Ромейн. И, наконец, неожиданно для себя он прочитал ее код. Он обнаружил ее!
– Я не думала, что ты меня слышишь, – передала она ему.
– Я сначала растерялся., Я повернулся, чтобы взглянуть на тебя, но ты была без сознания. А потом вдруг я почувствовал твои мысли. Ты говорила, что я не должен вырывать тр'Нела из контакта снаружи. Что я должен сделать это отсюда, из Нейросфе-ры. Необходимо исторгнуть его.
– Ты сможешь его отыскать?
– Я уверен в этом. Второй многому меня научил.
– Жаль, что я не вступила в межпространственный контакт.
– Это ничего не значит. Ты все равно в Нейросфере.
– Объясни мне, как это получилось!
За короткую долю секунды Спок обдумал этот вопрос и среди тысяч ложных и неточных вариантов быстро отыскал один – правильный.
– Ты – Изыскатель по своей природе, – передал он ей. – Поэтому-то на Альфе Мемори и захватили тебя Зетариане, но не смогли одолеть. Тебе не требуются для контакта с Нейросферой специальные схемы. Твое сознание обладает способностью быть свободным от телесной оболочки.
– Боюсь, что мое сознание здесь потому, что тело мое умерло. Так случилось с Зетарианами. Наверное, и со мной произошло то же самое, да?
– Не знаю. У меня нет достаточных данных.
Спок уловил, как ускользнула в прошлое еще одна тысячная доля секунды. Время бежало, его крайне не хватало.
– Я должен отыскать тр'Нела, – напомнил он Мире.
– Мне страшно.
– Мне тоже… – В состоянии, когда основой бытия являлась логика, это было единственным признанием, которое он мог себе позволить. И оно было правдой.
Спок продолжал обработку информации. Он летел в пространстве Нейросферы.
Теперь Спок следовал по цепочке кодов, имевших характеристики явного замешательства. У него появилось ощущение, что тр'Нел специально тренирован и подготовлен для существования в этом мире. Но его не удостоили чести объединять свои интеллектуальные схемы с другим интеллектом. Тот, кто готовил тр'Нела для этого дела, не хотел, чтобы после выполнения контракта Адепт чувствовал себя уютно в этом мире.
Пульсация растерянности становилась все сильнее, и Спок устремился по ней, старательно избегая желания просеивать данные, через которые двигался. Наконец его сознание пересеклось с импульсами Адепта, И сразу появилось чувство, будто он попал в изъеденную кислотой схему.
– Кто тут?
– Спок.
– Что ты здесь делаешь?
– Я пришел, чтобы остановить тебя, тр'Нел.
– Ты не сможешь. Где ты?
– Смогу, потому что мне не нужно задавать таких вопросов, как тебе.
– Сигнал уже пошел. Ты прибыл слишком поздно.
– Прошло только шесть тысячных доли секунды, тр'Нел. Я уверен, что смогу создать более эффективные схемы, чем ты.
Спок устремился вслед за сознанием ромуланца, считывая информационные дорожки детонирующего сигнала. Логика Адепта была прерывистой, но цель просматривалась очень ясно. Спок мчался вперед, чтобы обогнать его сигналы, отвергая законы теории относительности реального пространства, согласно которой все скорости в нем не могут превышать скорости света. Он последовал другой логике, более ясной, позволявшей ему выйти на более короткую дорогу и обогнать сигналы тр'Нела.
Спок мчался по замкнутым контурам того, что на время стало его вселенной, рассылая во все стороны потоки данных, созданных им самим и блокирующих каждую схему так, что теперь сигнал тр'Нела, куда бы он ни направлялся, тут же вычислялся, отрицался и сбрасывался в дуотронные биты двойного нуля.
Сигнал оказался наконец, заблокирован и пришло время сделать то же самое с Адептом.
Тр'Нел в растерянности отступил, чувствуя, как импульсы Спока оказывают давление на схемы, через которые он двигался, и поглощают память о том, что именно он, тр'Нел, одержал победу. А Спок все посылал прерывистые, ограниченные программы, сбивавшие Адепта с тех контуров, на которые он уже вступил, и все более сужавшие границы его сигналов.
Ромуланец терял один бит информации за другим. Процессоры, которые поддерживали его движение в Нейросфере, также один за другим блокировались, и Адепт все дальше и дальше отступал назад, приближаясь к той схеме, которая дала ему доступ в Нейросферу.
