Объемы шире, свет ярче, символики больше, а бравых парней в карауле понатыкано на каждом углу. Стоят, бдят, провожая идущих пристальными взглядами, и старательно держат строгую служебную гримасу с признаками дебелости. Время такое, понимаю – не до фривольностей.
Артиста, как подручного Волша, знали, оттого сипаи показательно быстро теряли интерес к непонятному цивилу со следами боя по всей фактуре. Раз идут – значит положено. Вот только помимо служивых в центральных проходах встречалась рыбешка из числа гражданских. Народец различной степени ухоженности – от трудяг, доставших из пыльных сундуков самый приличный наряд, до господ, чье эго соскребало краску со стен. Прям сливки социума – горят ярко, тухнут быстро. И можно прицениться насколько Форт повязан с представителями местной богемы - бизнес, облаченный в военную форму, зачастую пострашнее мирного.
Народец тек навстречу в повседневных интересах – кто-то спешил, кто-то фланировал, а кто-то двигался с уверенностью атомоходов, ощутимо давя властной подноготной. К последним приглядывался - впечатления сродни зоопарку, когда уже заскучал, а затем наткнулся на экзотику. На четвертом экземпляре прям заинтересовался – у камрада, помимо лоснящейся морды, серьезной заявкой на благосостоятельность выпирало пузо. И во взгляде читалась уверенность хозяина, а вот легионерские метки отсутствовали, что выглядело нелогичным, учитывая место действия.
Толстяк продвигался вальяжно, в сопровождении охраны из двух наймитов. Ребятушки выглядели серьезно – адхарами не пахли, но обвесом могли перещеголять легионеров, кои замерли на ближайшем посту. Экипировка маркирована непонятным значком, похожим на когтистую лапу - надо при случае поинтересоваться, а то взгляды у парней нехорошие. Мне не понравились.
А Артист шел – если коротко. С такой же постной и недовольной миной топал посреди коридора, не видя препятствий. Легионеры на посту нехорошо оживились и чутка напряглись, точно пытались найти решение для бесперспективной задачи. Один из них – щетинистый сипай в возрасте смотрел на разворачивающееся действо с непонятной, почти фатальной, обреченностью.
-С дороги, - небрежно обронил через губу толстячок. Точно от мухи отмахнулся – с ленцой, не приглядываясь. И обращался почему-то ко мне.
Ну а я что? Я удивился, держу в курсе. Нет, конечно, мой образ после подземки далек от фешенебельного, но где же сука приличия. Почему посреди форта распоряжается говно?
-У цивила статус дельта, - равнодушно ответил Артист, чуть придержав шаг.
-Бета, - напрягся пузан. – Дважды повторять не стану.
-Легион бдит, - подал голос щетинистый служивый. Не иначе ветеран, что таки решился проявиться. Но звучал неубедительно, с сомнением в праве. Охренеть. Захотелось привести маршал-легата и потыкать пальцем с вежливой просьбой прояснить ситуацию.
Толстяк с недоумением оглянулся на караульного и в его системе ценностей начало перемыкать, судя по нездоровому румянцу.
-Уважаемый Чонк высказал просьбу, – вперед выдвинулся один из наймитов. – Просьбы уважаемого Чонка надлежит исполнять. Как слышите?
-Слышу, как я пою, танцуя на твоем трупе, - постно выдал Артист и собравшиеся слегка растерялись. Кроме щетинистого сипая, который задал в никуда извечный философский вопрос:
-Почему сука всегда в мою смену?
Я прям заново приценился к провожатому – это ж кого пригрел Волш?
Наймит ударил резко – на коротком шаге, намереваясь сбить оппонента хорошо поставленным боковым. И наткнулся на мой блок, который, каюсь, оформил на рефлексе – типа мясо пошло, а мозг чутка отстал.
Охранник мгновенно перестроил позицию, закрываясь корпусом и перевел удар на локоть, сделал несколько хитрых выпадов, меняя плоскостность. Я отбил парой отмашек, сорвал дистанцию, мимоходом сетуя, что поврежденная броня мешает маневру, и, уклоняясь, чиркнул ногтем большого пальца по шее противника – сбоку, с уходом за ухо.
Наймит скользящим шагом отступил, и дальнейшая схватка перешла в разряд дуэли взглядами. Вроде виртуальной драчки – когда враги обозначают намерения-приемы, смотрят на реакцию и мысленного причиняют максимум ущерба.
Охранника учили драться – и неплохо, к слову. А меня учили укалываться в трехминутный норматив по выведению из строя среднестатистического бойца – до перманентной потери дееспособности. Ну и вышла небольшая заминочка, если понимаете.
Наймит что-то прояснил для себя и упреждающе вскинул руку, играя желваками:
-Мы разойдемся. Принимаем право, согласен?
-Артист? – окликнул я провожатого, выглядевшего скучающим. Не пробрало человека - совсем.
-Все равно Волшу доложу, - пожал плечами мужчина. – Ну а там, как пойдет.
Щетинистый караульный переглянулся с товарищами и припал к стене, точно ища опоры:
-Блять.
-Это ты про Волша? – заинтересовался провожатый.
-Артист, вот задрал, чес слово, - не сдержался еще один сипай. – Мы так-то в дежурстве.
-Вот и дежурьте, - жестко отрезал мужчина. На миг сквозь маску показной тоски прорвались бешеные нотки матерого волчары.
-Принимаем право, - решил я перехватить инициативу. Пора на выход - в более привычную обстановку, где люди попроще, а мотивы чище.
-Я плачу вам за защиту, - надавил голосом уважаемый Чонк, багровея.
-Именно поэтому, мы примем право, - максимально корректно высказался наймит. – Если есть вопросы, обращайтесь к руководству клана.
-Обращусь, - насупился пузан, но послушно отшагнул в сторону.
И мы разошлись корабликами в узком канале – немного поискрили, минуя друг друга, и продолжили путь. Но охранник смотрел обещающе – запомнил черт и не преминет навести контакты. Теперь уж точно спрошу про когтистых – еще один пунктик в обширной программе. Не первостепенный, но с претензией на серьезность.
Метров 50 - через пару коридоров, лестниц - двигались молча. Провожатый вернулся к мрачному образу, я не препятствовал. Но выходя на финишную прямую – в просторный зал перед аркой выхода, где суетились служивые и посетители из числа гражданского населения, уточнил, перекрывая, гомон толпы:
-Поешь, танцуя на трупах?
-В жопу пошел, - в унисон откликнулся мужчина. - Велено тебя отвести, я отведу. Точка.
Контакт не задался. Но я Джимми, мне нужна ясность. Улыбнулся охотно:
-И че, нормально поешь?
Провожатый резко остановился, повернулся, твердея лицом. Ну так, батенька, и мы могем, прям радостно, что не надо тратить слов. Скрежет слов легко разрезал шум толпы:
-Хочешь еще раз меня послать?
Артист прищурился, подумал:
-Нет. Теперь идем. Молча.
Прояснили, разобрались. И стены Форта остались позади. Миновали арку выхода, задрапированную листовым металлом, обогнули фортификации КПП под взглядами часовых и ступили под открытое небо, что темнело ровным сумраком. Впереди очередной плац, обставленный казарменными домиками, и статуя посреди площадки – увековеченный зигзаг молнии на раскрытой ладони. Неказисто, но добротно – прибранно заботливыми руками сипаев, даже окантовка из цепной оградки в наличии. Проникнись силой шестого легиона всяк входящий
