Моë сердце застучало быстрее в ожидании ответа. Датчики запищали в такт ему.
— Дайсон вроде бы согласился оставить вас здесь, с нами. Пока.
— Пока?
— Парнишка оказался прав. Кто-то на хвосте.
— Хил, могу я поговорить с Сантьяго?
— Наверное, можешь. А зачем он тебе?
— Хочу, чтобы Сантьяго взял меня в команду. Как думаешь, возьмёт? — сказала я и посмотрела на Хила в поисках поддержки.
Хил протяжно выдохнул, глянул на сенсорную панель в чемодане:
— Ты ещё не готова.
Медицинский комплекс снова кольнул меня в предплечье.
— Если ты о моём вчерашнем поведении, то я… я уже успокоилась. Больше такого не повторится, сэр, — затараторила я, понимая, что накануне выставила себя в нелучшем свете.
— Я не об этом, все давно привыкли, что ты будто с пулей в голове, но ты слишком измождена, тебя нельзя допускать к операциям, — Хил ввёл какую-то команду на панели. — Если бы здесь гравитация была, как на Веге, ты бы и стоять не смогла.
— Но поговорить-то с Сааааа… — я не смогла закончить, потому что предплечье атаковала череда уколов.
— Витамин A, D, C и Е, — с улыбкой удовлетворения произнёс Хил.
— Спасибо, док, — выдохнула я. — Но я хочу пог…
— Витамин В.
— Ещё будут какие-то витамины? — оскалилась я.
— Препарат ускоряющий регенерацию, — сказал он, и сразу несколько иголок вонзились в кожу.
Мне пришлось стиснуть зубы.
— Пока всë. Теперь отдыхай, — Хил снял с моей головы обруч, уложил в чемодан и закрыл его. — Зайду позже, когда пацан проснётся, и принесу завтрак.
— Но…
— Принс, вытащи, пожалуйста, шило из своей задницы и уймись, — он говорил строго, но глаза его смотрели на меня с грустью. — Неужели Пегас тебя ничему не научил?
Этот вопрос был тоже, как укол, но в сердце.
— Научил, сэр… — тихо сказала я и отвернулась, чувствуя, как жжёт в переносице.
— Тебе приказано отдыхать, вот и сиди — отдыхай, — ответил Хил и начал снимать манжет с моей руки.
— Не могу я отдыхать, — прошептала я как-то равнодушно спокойно, голос звучал словно чужой. — Не могу сидеть. Знаю, что сама во всëм виновата… но, сидя взаперти, я схожу с ума.
Затем сел рядом. Я не поворачивалась к нему, смотрела в металлическую стену в конце комнаты.
— Могу снотворное вколоть, если хочешь… — предложил он.
Заснуть и забыться… Не чувствовать пустоты в груди, пепла во рту и громадной усталости. Возможно, снотворное неплохая идея. Какая-то часть меня умоляла согласиться. Но у меня же важные дела: в команду десантников вернуться, потом революцию начать. Я вдруг засмеялась, а в уголках глаз выступили слëзы. Горло сжал спазм застрявшего там всхлипа.
— Не нужно, сэр, со мной всë хорошо. Поговорить бы с Сантьяго, — усилием воли я сделала голос ровным.
Хил фыркнул, небрежно потрепал меня по волосам и вышел со своим чемоданом. А я осталась сидеть на койке и буравить взглядом стену. И слушать, как мерно посапывает Трой.
Глава 11. Запасной боец
~Шёпот ~
«Форс-Мажор», корабль Отмороженного Эда, по форме представлял собой серп. На его концах стояли мелкокалиберные орудия, а в середине — убойная пушка, которая способна пробить наши щиты. Лучше, конечно, уйти от боя, да и абордажа.
Я смотрел на голограмму корабля над столом и, размышляя, пожевывал губу.
В жизни нужно быть готовым к любому раскладу. Что если оторваться не получится? Скорее всего, погоня затянется на несколько дней, может, на неделю, а значит, у нас есть время просчитать возможные варианты абордажных действий до мельчайших подробностей.
— Полковник, можно с вами поговорить? — из-за двери раздался голос Хила.
— Его нет, — ответил я, смахивая голографическую схему «Форс-Мажора». — Что-то срочное? Войди.
— Нет. Я по поводу Принс, — оказавшись рядом с моим столом, сказал док. — Она просит о встрече с Сантьяго.
Да неужели? Один вчера под дверью стоял, не мог войти. Его можно понять, Альдо зачем-то засунул Принс в одну комнату с имперцем. Я б на его месте тоже ревновал. А другая наговорила гадостей, теперь просит о встрече. Интересно строит отношения молодёжь.
— Он в ангаре. Они с Матео хотят обкатать новую тактическую схему, — сказал я. — Освободится, попрошу его зайти к ней.
— Хорошо. Но думаю, что Принс будет полезно поприсутствовать на занятии.
— Дайсон ещё не дал добро, чтобы Принс осталась с нами насовсем. Не думаю, что ей стоит нервировать пиратов.
— Ясно, — коротко бросил Хил. — Жаль. Среди старых друзей она быстрее бы пришла в норму.
— Хил, а ты помнишь, что она упрямая, как стихийное бедствие? Нужно подождать.
Принс безоговорочно слушала только Карлоса. Я постучал пальцами по столу. Да и то… У меня не было уверенности, что она нужна команде. Как будущая жена Сантьяго — да. Я много об этом думал. Принс наш человек. Она сестра Карлоса, единственное, что от него осталось. Сколько побед мы одержали благодаря его таланту и везению, и, конечно, мы должны позаботиться о Принс. Только её появление поставило всё с ног голову.
— Думаю, стоит с ней быть помягче, подполковник, — он поморщился, его слишком человечные глаза уставились на меня с немым укором. — Она ответила за свою самоуверенность сполна. Три года на Пегасе… Не обязательно брать её в группу, но можно создать видимость, что она при деле. Это поможет Принс хотя бы не сойти с ума. Плюс она, как и все, хорошо обученный боец, если ты не забыл. А нам..
— А нам не хватает людей, — закончил его реплику я.
Как бы то ни было, Принс в «Параклете» служила не в силу родственных связей. Плаксивая и неуклюжая в детстве, она буквально заново перековала себя за годы подготовки.
Да и Пегас… Люди на Пегасе обычно умирают в первый год, реже проживают два. Принс выдержала целых три. Впрочем, силы воли этой девчонке было не занимать и прежде. Наверное, за это она Сантьяго и нравится. Упрямая, как черт. Мне вспомнились серые глаза такой же упрямой женщины.
Я открыл глаза и попробовал пошевелиться. Боль прошила насквозь. Даже пальцы не слушались.
— Мёртвая скала, это Пеликан–7, под огнём, — слышался крик пилота по радиосвязи. — Повторяю! Мёртвая скала…
Его голос сорвался на фальцет. Бортовой пулемёт ударил куда-то длинной очередью.
— У нас на хвосте имперские Флайхантеры!
Я увидел в окне бота горящее зарево.
— Пеликан-4 сбит, Мертвая…
Крупнокалиберные снаряды из курсовой пушки флайхантера со свистом прошили корпус нашего медицинского флаера. Один из медиков повалился на пол с огромной дырой в груди. Раненый парень рядом со мной затих. К горлу подкатила тошнота, когда взгляд наткнулся на его обезглавленное тело. Снаряд угодил ему прямо в башку.
— Мёртвая скала, это Пеликан-7, я подбит, терпим крушение, квадрат 7/4, повторяю… — его слова заглушила очередная порция смерти, терзающей наш флаер.
На этот раз очередь крупнокалиберных снарядов перечеркнула левый стабилизатор. Вспыхнула турбина, кабину начало заволокивать едким дымом.
Замолчал бортовой пулемёт, боец стоявший за ним, повис на ремнях.
Медик перебиралась от одного раненого к другому, стараясь закрепить.
— Приготовьтесь к жёсткой посадке, — заорал пилот, заглянув в салон, его лицо было посечено осколками.
Замелькали верхушки деревьев. Треск, скрип, грохот сминаемого металла. Моё тело отозвалось ужасающей болью от удара корпуса корабля о землю.
Темнота.
Я почувствовал, что меня волокут. Боль окутывала с головы до ног. Открыл глаза, увидел медика, что оттаскивала меня от корабля. Слышались выстрелы, грохот взрывов.
— Уходите, — простонал я из последних сил, не в состоянии даже пошевелить рукой, чтобы оттолкнуть миниатюрную женщину.
— Нет… — слова женщины-медика сложно было расслышать за постоянным грохотом.
— Сейчас накроет, — пробормотал я, язык едва слушался.
